Сталин. Кто предал вождя накануне войны? - Олег Козинкин

Долгушин сел на аэродром соседей, а там продолжали работы по бетонированию полосы: «И начались работы: камнедробилки дробят, цемент закладывают…»?!

(Примечание. Д. Киенко выяснил, что 122-й иап перелетел не в Черлены, а в г. Лесище, где был полевой аэродром и бетонную ВПП не строили. Рядом с Лесище находился аэродром в Скиделе (в 15 км), и там велось бетонирование ВПП, однако, кроме строителей, никого на этом аэродроме не было. Сам же Долгушин прошёл над Лесищем, однако ему выложили знак «иди на Лиду», и как раз там велось бетонирование ВПП и там и погиб Ганичев…)

127-й иап имел на вооружении самолёты И-153, у которых были только пулемёты ШКАС. При этом топливо в самолёты заправить не могли, потому что достать бензин из закопанной в землю цистерны оказалось нечем — «забыли» приготовить насос. В итоге в результате нескольких налётов оба истребительных полка 11-й сад были уничтожены в течение дня и в основном на земле: «Одна за другой пошли шестёрки, восьмерки Ме-110 — и оба полка разбомбили совершенно. А мы ничего сделать не можем! Исправных самолётов было очень много, но без горючего, без оружия… Никто не стал этим интересоваться… Просто поступила команда — уезжать…» (это было в г. Лида утром 23 июня. — Д. Киенко).

Обратите внимание на выделенные мною слова — по факту уничтожения 11-й сад никто тогда расследование проводить не стал… Видимо, потому, что в первые же налёты днём 22 июня был убит командир дивизии: «Ганичев и полковник Захаров, его заместитель, стоят на аэродроме, как идиоты, и руководят разравниванием. По ним ударили. Захарову в лоб попали, а Ганичеву в живот — он через два часа умер. И на аэродроме никого из начальства не осталось».

(Примечание. Долгушин, по словам Киенко, спутал фамилию начштаба 11-й сад — это был подполковник Юзеев, который был ранен в ногу и остался жив… Не репрессирован.)

Командиру дивизии полковнику Ганичеву, похоже, «повезло» — погиб, и проводить расследование было просто не с кем. Его вины в том, что полки 11-й сад были так близко расположены у самой границы, нет. Но, скорее всего, он по результату расследования также пошёл бы под суд и был бы расстрелян с позором за такую организацию подготовки вверенных ему частей и аэродромов к войне. За уничтоженную в течение одного дня дивизию, состоящую из как минимум 140 истребителей с хорошо подготовленным лётчиками. А также уничтоженного утром 22 июня и 16-го бомбардировочного полка этой дивизии, потерявшего около 30 СБ.

«А.Д. [А. Драбкин]: — У вас был 122-й полк?

— Да.

АД.: — Пятиэскадрильный состав?

— Четыре эскадрильи, в каждой по 18 самолётов, пять звеньев. Командир, заместитель. А если комиссар летает, считали, что есть спарка…» (Итого 72 истребителя только в 122-м иап, в котором было 18 пушечных И-16. — Авт.) (Сайт «Я помню», беседовал А. Драбкин.)

В связи с историей разоружения этого полка возник один вопрос. Дело в том, что в 122-й иап «в среду или даже раньше, в понедельник, прибыла на Ли-2 комиссия с Москвы. Их задачей в основном была проверка состояния техники пилотирования лётчиков дивизии и в том числе нашего палка. Возглавлял её заместитель начальника оперативного управления, полковник» (Долгушин). Сопровождал московского полковника «заместитель Конца по строевой подготовке, генерал-майор».

Ли-2 комиссии так и остался до 22 июня на этом аэродроме и утром 22 июня сгорел. А сама комиссия вроде как вечером 21 июня всё ещё была на аэродроме 122-го иап.

В связи с этим некоторые историки ставят под сомнение «самовольность» приказа Павлова о снятии вооружений с истребителей. Мол, если бы приказ был лично от Павлова, то комиссия бы вмешалась и отменила его. А раз не вмешалась, то, значит, приказ был не от Павлова, а из… Москвы!

Но вообще-то комиссия, проверяющая пилотирование (хоть и московская), никоим образом не может отменить приказы командующего округом или командующего ВВС округа. Она может только указать о данном факте в акте проверки или максимум сообщить в Москву по телефону (если ей эту возможность ещё и предоставят). По словам Долгушина, комиссия уехала 22 июня в Минск на машине (как выяснил Д. Киенко, «за ней посылали из 127-го иап пару У-2, чтобы вывезти, однако по пути один немцы сбили, а второй вернулся»).

Но ещё раз повторяю: они никоим образом не могли повлиять на ситуацию.

Были ли факты разоружения других полков ЗаиОВО? Были, и, по некоторым данным, такое было и в соседних округах. Найти информацию о подобном разоружении других полков достаточно трудно (хотя, если есть умысел, подобные приказы никогда не дадут именно во все авиачасти — сразу же наверняка всполошатся те же «особисты»).

Бардов: «Haumu-mo конечно трудно, но тем не менее я нашёл “идентичную информацию”: когда я опубликовал своё интервью с Долгушиным на одном из форумов, откликнулся потомок лётчика того самого 16-го бомбардировочного полка его же дивизии, перебазировавшегося из г. Желудок на аэродром “Черлёна”. Так вот сын этого лётчика (живущий сейчас в Канаде) написал мне, что отец рассказывал ему, что в их полку также был получен приказ снять пулемёты с их бомбардировщиков. И в результате во время налёта немецких штурмовиков на их аэродром немногие самолёты, взлетевшие в воздух, не имели возможности даже стрелять по немцам из своих курсовых пулемётов, и один из них даже пошёл на лобовой таран.

Вот это письмо: Георгий Сальников. Март, 27, 2005 6:39 рт. Заголовок сообщения: Хочу узнать дальнейшую судьбу 16-го Сбап:

«Всем участникам форума добрый день! Ветеранам авиаторам, всем, кто жив, низкий поклон. Погибшим и умершим — светлая память. Я, Сальников Георгий Георгиевич, сын Сальникова Георгия Ивановича, стрелка, радиста 16-го СБАП. Мой отец находился на лагерном аэродроме Черляны в момент штурмовки немцами в 4 утра 22 июня 1941 г. Где то в 1952–1953 году он мне, мальчишке, рассказал трагическую историю начала войны. Рассказал, как за сутки до начала войны с бомбардировщиков было снято пулемётно-пушечное вооружение. как проснулся от грохота и стрельбы. На его глазах взлетел его комэск Протасов и как он шёл на таран. Как понимаю, он служил в его эскадрилье.

Затем через час появились немецкие мотоциклисты, с которыми они вступили в бой, но вскоре появились немецкие бронетранспортёры с пехотой и пришлось отступать. Где-то в 10–11 утра нашли брошенную полуторку, отец вытер мокрый трамблер и завел её. На ней человек 20–25 из 16-го полка добрались до Лиды, при них было знамя полка и штабные документы. Их всех арестовали, но вскоре выпустили. Потом отец летал под Воронежем (летали бомбить Констанцу), затем под Москвой…

С уважением, Георгий Сальников, Монреаль, Канада, 27 марта 2005 года. Мой адрес: [email protected]”…»

(Примечание. Увы, данное письмо имеет серьёзные ошибки. Как пишет Киенко, «никак не возможно объяснить мотоциклистов 22 июня в глубине 100 км при столь плотных порядках войск в районе Гродно-Скидель, это невозможно, это как диверсанты-парашютисты, которые всем везде мерещились. Бои за аэродром Черлена начались только 24 и закончились 26 июня. Полк со знаменем в Лиду не шёл, шли сразу на Бобруйск, через Белицу»… Впрочем, ветераны за столько лет, естественно, многое путают или забывают Но тут важен сам факт разоружения самолётов этого 16-го сбап перед 22 июня…)

16-й скоростной бомбардировочный авиаполк был перед войной передан в 11-ю сад ЗапОВО и укомплектован самолётами СБ (7,62 мм ШКАСы, размещённые в носовой части машины и в кабинах стрелков, скорострельность до 2000 выстрелов в минуту) и Пе-2, имевшим более внушительное вооружение. У Пе-2 ранних серий было 247,62 мм ШКАС в носовой части и 2 — у штурмана и стрелка. А весной 1941-го на Пе-2 стали ставить один ШКАС и один 12,7 мм пулемёт Березина в носовой части и один 12,7 мм в кабину штурмана для защиты задней полусферы. Стрелок-радист остался в хвосте со ШКАСом.

«С апреля — мая (с 13-й серии) 1941 г. люковый ШКАС заменили на крупнокалиберный турельный пулемёт БТ конструкции Березина с боекомплектом 200 патронов. Правый ШКАС в носовой установке также был заменён на пулемёт БК с боекомплектом 150 патронов, но одновременно уменьшился запас патронов левого ШКАСа до 450 шт. Секундный залп Пе-2, вооруженного только ШКАСами, составлял 1,152 кг, а с пулемётами Березина он почти удвоился и стал равным 2,208 кг». (Источники: «История конструкций самолетов в СССР, 1938–1950 гг.», К.Ю. Косминков, Д.В. Гри-нюк «Пикирующий бомбардировщик Пе-2»).

11-я сад располагалась в райцентре Лида Гродненской обл. в западной Белоруссии. Кроме 122-го полка, где служил Долгушин, состояла также из: