Сокрушая ночь - Кэтрин Куинн

За зарослями колючего тростника, лежа на спине, с открытыми глазами, покоилась Киара.

Мои колени увязли в грязи, когда я рухнул на землю и притянул ее к себе; паника захлестнула меня изнутри, точно болезнь. Киара была вялой, болезненно бледной и такой холодной. Она уставилась в пустоту невидящим взглядом, едва дыша.

Я осторожно положил ее на спину, ее брат кричал, Джейк бранился и метался из стороны в сторону. Я потряс ее и судорожно нащупал пульс. Он был слабым. Едва различимым. Что бы я ни делал, Киара не шевелилась; и вид крови, стекающей с ее приоткрытых губ, заставил мои силы вырваться на свободу.

Я поднес ладони к ее груди, над сердцем, и излил всю свою энергию – все страхи, сомнения и крупицы разочарования – в ее бездыханное тело. «Очнись!» – мысленно приказал я, когда из рук хлынул яркий свет. Он озарил мрачный лес, золотом коснувшись кончиков хрупких листьев и заставив их мерцать, словно битое стекло.

Я чувствовал, как наши спутники окружили меня, слышал их голоса, но отгораживался от них. Нутро переполняло чувство, будто меня разрывает пополам, невидимое лезвие пронзает плоть и кости и проникает глубоко в сердце.

Еще раз надавив на грудь Киары, я зарычал, и золотистый поток магии хлынул в нее с тошнотворным треском. Сила заструилась надо мной, ярчайшим светом озарив лес, поле и недоуменные лица моих спутников.

Тысяча мерцающих звезд вырвалась из меня потоком нескончаемой силы, и я отдал ей все.

Но ничего не произошло.

Я будто вернулся на поляну полуночных цветов, когда Киара лежала в моих руках окровавленная и бледная. Лезвие невидимого кинжала провернулось, и я захлебнулся воспоминаниями о ее мучениях.

Я не понимал. Мне уже доводилось исцелять ее ранее, и сейчас я не видел ни одного повреждения. Ее глаза оставались открыты, грудь ритмично двигалась, и все же…

С ее губ брызнула пунцовая струйка, из ушей засочилась алая кровь, и Киара забилась в конвульсиях, сотрясаясь с такой силой, что я испугался, как бы она не поранилась. В панике я отдернул от нее руки, опасаясь, что мое прикосновение скорее вредит, чем помогает. Когда дрожь ослабла, тошнота скрутила живот.

Меня настигло осознание. Мое прикосновение… оно причиняло ей боль.

Джейк рухнул на колени, за ним последовал Лиам, оба обхватили Киару, пытаясь всеми силами вывести ее из оцепенения. Лиам выкрикнул имя сестры, но я едва расслышал его.

Все вокруг приглушилось, единственным различимым звуком оставалось шипение необузданной магии в моей крови.

Мы дважды возвращали солнце, открыв наши сердца. Всего на мимолетное мгновение, но я думал…

Я думал, мы нашли способ покончить с этим кошмаром. Думал, что могу обрести счастье и что свет, который мы вернули на небо – пусть и ненадолго, – символизировал собой шанс на успех.

Мне следовало понимать, что ничего не дается так просто.

Бессмысленное пророчество ошиблось, оказалось очередной сказкой, за которую я ухватился, молясь, чтобы она стала нашим спасением. Все обернулось ложью, потому что как только мы признали правду лицом к лицу, прикосновением к прикосновению, Киара пострадала.

Кто-то положил руку мне на плечо и крепко сжал, заставив меня поднять взгляд.

Темные радужки глаз моей матери потускнели. Казалось, она волнуется, но я не мог сказать наверняка, ведь эта женщина, по сути, оставалась мне чужой. Прежде только Исайя с Киарой смотрели на меня так. Исайя покинул нас, Киара была без сознания.

И я не мог ее спасти.

– Вставай, Джуд, – приказала мама, вцепившись в мои руки. С удивительной силой она подняла меня на ноги и крепко обхватила за пояс.

Я не мог отвести взгляд от Киары, не мог перестать представлять ее среди других безжизненных тел, чей образ преследовал меня. Тех, кого я убил собственными руками, их перерезанные горла, стекающую кровь, застывшие крики на потрескавшихся губах…

– Джуд, – Лисица взяла меня за подбородок и повернула голову к себе. – Я боялась, что это случится, – тихо прошептала она. Я проследил за ее взглядом, когда он переместился на Киару. – Я узнала ее… ее потустороннюю сущность еще в Фортуне. Она противоположна теплу. Я ощутила запах ржавчины и суровый холод зимы, когда Киара вошла в мой кабинет, и я знала причину. Ее перчатки не могли скрыть от меня правду. До меня доходили слухи о девушке с огненными волосами, которая выжила после нападения теневого монстра в Силе несколько лет назад, и я просто… я знала.

Воровка вела меня все дальше в деревья, фигура Киары становилась все меньше. Мне хотелось дать отпор матери, и, по правде говоря, я мог бы, но тело воспротивилось. Причинить боль Киаре было еще хуже, чем себе, и, поддавшись искушению, я наверняка причиню только больше вреда.

Лисица отвела меня достаточно далеко, теперь я различал лишь очертания остальных. Она обхватила мои щеки ладонями и произнесла:

– Ты должен перестать верить в сказки, мой мальчик. Я считала, ты понимаешь, что в этом мире для них больше нет места. – Большим пальцем она очертила нижнюю часть моего двойного шрама, и на ее лице застыло непостижимое выражение. – Полагала, что ты давно усвоил этот урок.

Ее слова вывели меня из оцепенения.

Все мое тело напряглось, и я отстранился от ее чуждых ласк. Она не имела права прикасаться ко мне с такой нежностью.

– Ты не задержалась надолго, чтобы понять это, – негодовал я, переключив свое разочарование на достойную цель. – Ты бросила меня на пороге садиста и отправилась строить собственную жизнь. Прости, если я не готов следовать советам воровки и трусихи.

В ее округлившихся глазах появилось что-то похожее на боль, а нижняя губа задрожала.

Боги, как же я на нее похож. Почему же тогда не мог отвернуться?

– Я не знала, что притаилось внутри тебя, пока не умерла моя мать, – прошептала Лисица надломленным голосом. – Она всю жизнь хранила свой секрет. Боже, она даже не открыла мне своего настоящего имени. – Она горько усмехнулась. – Только после твоего рождения мать проявила чуточку любви.

– Рейна? – Мне нужно было услышать, как Лисица это произнесет. Чтобы подтвердить все то, что я никак не мог принять.

– Она взяла имя Рэй после… после падения, – сказала мама, глядя на свои сапоги. – В историях говорится, что она встретила великую любовь и прожила долгую земную жизнь, но это тоже сказки. Люди выдают желаемое за действительное. – Она подняла голову туда, где туман окутывал Киару, и что-то ледяное сковало ее взгляд.

Я прикусил щеку, поскольку не был уверен, что не сорвусь с места и не помчусь к Киаре. Легкая боль привела меня в чувство.

– Моя мать не отличалась теплотой. Она не вышла замуж, но в какой-то момент во время своих странствий родила меня. Я всю жизнь пыталась добиться ее расположения, одобрения, чего угодно, но после предательства возлюбленного Рейна закрылась ото всех. Она, конечно, защищала меня, но не могла полюбить. Только на пороге смерти она смотрела на твое крошечное личико с полным обожанием. Я ненавидела ее за это. Я ненавидела тебя. – Она обронила признание так тихо, будто это секрет, которым она никогда прежде не делилась.

Лисица больше не напоминала ту самоуверенную воровку, которую я встретил в Фортуне. Ее плечи поникли, отчего она казалась меньше ростом, а ее ярость и печаль были настолько ощутимы, что от них перехватывало дыхание.

Все это сбивало меня с толку.

– Прошлое остается в прошлом, – выдавил я из себя, и мой мир закружился. Сколько раз я представлял себе, как мама извиняется? Рассказывает о своих сожалениях, о своей вине? Однако это не извинение, а всего лишь плохое объяснение, не имеющее никакого веса. – Но мне не нужны твои оправдания, – добавил я. – Ты бросила меня. Конец истории.

Лисица всхлипнула и вцепилась в мою руку, когда раздался хриплый крик. Джейк.

– Мне кажется, она приходит в себя! – огласил он.