Затянутый узел. Этап второй. Принцип домино - Михаил Март

— Думаешь, бандитов с оружием хоронили? После них даже гранаты остались. У меня еще наган припасен и парочка гранат. Все оружие в избе старика свалено. Деревенским оно ни к чему. Кистень, Огонек, Пилот тоже карманы себе набили. Где же ты был?

— Зря вы их убили, — помотал головой Елизар. — Надо было пропустить. Это же разведчики.

— Если не мы их, значит они нас, — сказал Родион, выдергивая кортик из трупа.

— Надо было пропустить, — настаивал учитель. — К костру они подходить не стали бы. Им показалось бы, будто в деревне целая армия собралась. То, чего мы и добивались. Получив такое известие, Зеленый ни за что не вернется в деревню.

— Мы тоже разведчики, Елизар. Для того и идем в стан противника, чтобы выяснить его планы. А где гарантия, что мы не наткнулись бы на этих ребят на обратном пути? — спокойно возразил Леший. — Сейчас мы их первыми заметили, потом они нас. Козырять перед тобой не стали бы, гранату под ноги, и до свидания.

Трупы оттащили в сторону и дальше двинулись пешком, лошади пошли следом. Вскоре тропа вывела их из ущелья, и они начали подниматься в гору через тайгу.

— Расскажи-ка, Улдис, как тебя слух спас, — попросил Чалый.

— Невеселая история. Баловался я в поле, в стогу сена, со своей подружкой. Вырыли мы себе гнездышко и хорошо его замаскировали. Перед самым рассветом слышу шорохи — никак не мог уснуть от перевозбуждения. Приоткрыл затычку в стогу и вижу людей. Человек сорок или больше, все с оружием. Кто с немецкими шмайсерами, кто с ППШ идут в сторону моего села. Затаился, сделать уже ничего не мог. Через двадцать минут раздались выстрелы. Не менее получаса из села доносились автоматные очереди, потом все стихло. Вернулись мы с Янкой в село днем. Лесные братья всех порешили, моего отца гвоздями к воротам прибили, как Христа к кресту, он председателем сельсовета был. Большевик с восемнадцатого года, Ленина видел, всю гражданскую прошел. Латышских стрелков Ленинской гвардией называли, а лесные браться с советской властью мириться не хотели, когда война кончилась, все в лес ушли. Мстили каждому, кто записывался в колхозы и работал на советы. Наше село весь урожай отдавало новой власти. Отца пугали, предупреждали, но он их не боялся, верил в своих людей. Село охранялось и днем, и ночью, чужих не подпускали. Но без предательства не обошлось, кто-то из своих снял посты, лесные тогда всех, даже детей поубивали. Чекисты приехали на следующий день. Я их не дождался, ушел в лес, три дня блуждал, пока меня не встретил дозор. Конспирация у лесных братьев на высшем уровне поставлена. Целые города под землей. Идешь по лесу и не знаешь, что под тобой мобильный отряд находится. Ходы прикрыты дерном, потолки бревенчатые, с крепкими подпорками. Вот только костры жечь нельзя, в остальном жизнь не хуже, чем на земле.

— И зачем тебя в лес понесло?

— Моего отца распяли, мать пристрелили, двух братьев в решето превратили. Я их нашел с винтовками в руках, до последнего отбивались. И что, по-твоему, я должен был делать? В город уйти? Жить должником я не приучен.

— Один против армии?

— Нет, в камикадзе я не готовился. Хотел вычислить все их норы, узнать имена командиров, численность, координаты, планы действий.

— И они тебя приняли в свой отряд?

— Приняли. Я им сказал, что от красных сбежал. Отец сводки получал, поэтому я знал, что за неделю до нападения на наше село в городе пятерых диверсантов расстреляли, они пытались ратушу взорвать. Банду всю взяли. Вот и я прикинулся городским, одним из уцелевших сынков бандитов. Мне поверили. Простой горожанин не мог знать столько подробностей. Я влился в отряд лесных братьев, урожаи жег, обозы грабил. Втерся в доверие. Командиры меня любили. Вот только что делать со своими знаниями, добытыми за полгода активных действий, я понятия не имел… Улдис замолк.

— Стоп, ребята. Пришли.

По другую сторону хребта на склоне горели костры. Чалый выдернул кляп изо рта пленника.

— Что скажешь, воин?

— Сами видите. Лагерь Зеленого.

— Ну и ладушки. Надеюсь вернуться живым и дослушать твою историю, Леший.

— Хочешь идти один? — спросил Улдис.

— Так спокойнее. Поменяюсь гимнастеркой с казачком, и чем я не казак, да еще с крестом.

— Послушайте меня, ребята, я хочу дело предложить, — вступил в разговор Елизар.

— Говори, учитель, — согласился Чалый.

— За западным холмом километрах в пяти, не дальше, находится рудник. Час ходу. Я беглый, мне туда пути нет, оставят дослуживать. Комендант лагеря — мужик решительный. Банда ему житья не дает, надо с ним договориться, объединить силы и ударить по лагерю. Твоя разведка, Родион, ничего не даст. О планах думает Зеленый и ни с кем ими не делится, люди получают приказ и действуют.

— Может, ты и прав, Елизар, но с пустыми руками мы уйти не можем, не для того шли. Планов не узнаю, так людей посчитаю.

— Я пойду следом, Родион, — твердо заявил Леший, — подстрахую. Пусть учитель лошадей стережет и казачка на привязи держит. Тебя как зовут, казачок?

— Семен Разбаш. Когда-нибудь и ты мне свое имя скажешь.

— Обязательно. Если что, глуши его прикладом, Елизар. Он свою работу сделал, лишняя обуза нам не нужна.

Чалый поменялся гимнастерками с пленным, взял его фуражку с коротким козырьком и красным околышем.

— Шашки не хватает.

— В лагере шашек много, — усмехнулся Разбаш, — шею береги. Они острые, один взмах, и головы как не бывало.

— Спасибо за заботу, Семен.

Учитель смотрел на уходящих, словно прощался с ними навсегда. Он жалел их и восхищался. Что за люди? У них свой путь и свои цели. Сдалась им дикая деревенька, затерянная в непроходимой тайге! Что она есть, что ее нет, кого это касается?

— Крышка твоим дружкам, учитель, — рассмеялся Разбаш. — Жаль, не успел я тебя повесить.

— Зато я успею, — тихо прошептал Елизар.

2.

Никаких передвижений по лагерю Чалый не заметил. Возле костров сидели небольшие группки людей и тихо переговаривались. Каждый держался своей компании и не лез к чужим. Кругом стояли шалаши, покрытые лапником. Лес густой, деревья высокие. Ночью самолеты не летают, а днем лагерь с воздуха не заметишь. Вопрос в другом — ведут ли власти воздушную разведку в этих местах. По логике вещей — должны. В центре знают о налетах на рудник, послали эшелон с подкреплением и зеками. Поезд бесследно исчез, а в центре не чешутся. Могли бы провести воздушную разведку.

Чалый не решился подсесть к чужому костру и поболтать с бандитами. Пересчитывать их не было смысла, большая часть бандитов мирно спит в шалашах. По мере продвижения к центру лагеря шалаши становились все больше, некоторые не уступали по размерам юртам. Надо не разыгрывать из себя шпиона, не устраивать перебежек, не озираться по сторонам. Возле одного из костров разделывали кабана. Хорошая команда в тайге с голоду не умрет, но хватает ли зверья на такую ораву? За два года могли перебить все живое вокруг. Вот почему они не встретили ни одной косули или медведя, пока шли от «железки» до деревни. Зверь ушел, тайга вымерла в этих местах.