Маньякой - Константин Владимирович Ежов

так же должна в неё убираться! Блин, дебил. Но уходит она точно так же, как и пришла…. Значит, всегда надо таскать одежду с собой. В панике побежал за её костюмом и трофеями. В смысле ножами и уже восстановленными мечами. И ничего этого в квартире не обнаружил. Потерять их здесь просто нереально. И либо они совсем пропали, или вместе с ней, что более вероятно. Так, если.

Она вновь появилась, в полной экипировке и с оружием.

- Да какого хрена. Я тебе что, собачка Айбо, взял, положил в коробку, взял, достал….

Нафиг с пляжа. Ещё выслушивать её претензии.

Так, стоп…

- Да ты что издеваешься!

Нет, нафиг…, нет, всё-таки надо спросить.

- Да я те щас облюю тут всё. Хватит так издеваться!

- Ладно-ладно, у меня вопрос….

- Какой, – задала вопрос нервно Лия, в этот раз поглядывая на меня с опаской.

Ни фига се её штормануло и расколбасило туда-сюда в колоду прыгать.

- А когда вас убивают, шмотьё и оружие надо собирать, или как сейчас?

- Зачем тебе это?

- Ну, в целях общего просвещения.

- Так вот если мы гибнем, восстанавливается только то, что изначально было создано, в моём случае экипировки не было. И заново, это заново. Без воспоминаний. И тут ещё вопрос, что лучше, создать нового юнита, другого, или мучиться и смотреть на того, кто ничего, что ты помнишь, не знает….

***

Ночь опускалась на город, как старая, выцветшая на сгибах карта – с её лужами света, провалами тьмы и урчащими аэромашинами, что выныривали из бездушного неба, разрезая тишину вибрацией.

В этот момент сидел в тени, на откинутом сиденье эконом-такси, и считал пролетающие мимо этажи жилых блоков. Не было желания смотреть в окно – там всё было одинаково: неон, граффити, следы от выстрелов, антенны, грязь. Мой рюкзак – старый военный мешок с зашитыми шевронами – был пуст. И всё равно весил, как будто знал, куда еду.

Таксист – женщина, живой человек, прикиньте, лет тридцати, с металлическими вставками в висках — ничего не спрашивала. У неё, наверное, и в навигаторе светилось: "Пункт назначения – кладбище южного района. Пассажир: сверх, зарегистрирован".

Приземлились не сразу у ворот – где указал на перекрёсток в полукилометре. Она ничего не сказала, только выключила стабилизаторы, и мы мягко ткнулись в дорогу.

- Приятного вечера, – сказала она.

- Вряд ли он будет приятным.

- Тогда… выживания.

- И то верно.

Дверь закрылась, и остался один. Может и не один, но этот некто от меня хорошо скрывался, или не скрывался, а просто его не было. Да какая разница, хватит мандражить. В такой заварушке выжил, а на кладбище идти испугался.

***

Южное кладбище. Заброшенное ещё до войны, но потом – как часто это бывает – снова заполненное до краёв. Раньше здесь хоронили по обычаям старого мира: таблички, кресты, плиты. А теперь – в спешке, под давлением. Ряды одинаковых вертикальных блоков с QR-табличками. Даже не имя, а номер, и символ – если повезло. Зато копать не надо будет.

Насмелившись, сейчас шёл между рядами, как в лабиринте. Фонарик в кармане, но не доставал. Слишком яркий. Не хотелось палиться попусту.

Пыль под ногами была серой, как залитый бетон, но с хрустом. Где-то дальше, на краю территории, слышался лай – не собаки, нет. Что-то синтезированное, как будто охранный дрон вышел из строя и теперь мечется в петле. Ускорил шаг.

Секция V-17.

Блок 6321.

Гравитационный аномалист. Мужской. Рост – сто восемьдесят два. Волосы – чёрные. Погиб при столкновении с СКМУ.

Сканет QR-кодов мне в помощь. Правда, по сети сначала поковыряться пришлось. Ну, чтобы выяснить, куда вообще переться.

Он самый, как говорится.

Могила была свежей. Не в смысле – земля, нет, здесь всё уже залито композитом. Но было видно: пыль осела недавно. Кто-то приходил? Или просто ветер – слишком ровный слой. Опустился на корточки, провёл ладонью по краю верхней плиты из искусственного камня. Здесь всё искусственное. Мёртвым всё равно. Ладонь задрожала. Не от холода.

Просто не знал, как это работает. В прошлый раз был контакт. Телесный. Паника. Шок. И что-то щёлкнуло в глубине.

Сейчас – была лишь тишина. Камень. Запах остывшего металла. Мертвецы ведь не разговаривают. Даже сверхмертвецы.

- И как эту крышку снимать?

Да, про такие проблемы в кино не показывают. У них там всегда гробы. Чик-чик и уже выкопанные и их куда-то тащат. А здесь мало того, что ничего такого, ещё и захоронение вертикальное, чтобы места меньше занимало. Ладно, сила есть ума не надо. А вот хрен мне. Никто не предусмотрел удобств для захвата крышки. Более того, это и не крышка вовсе, а как бы пробка. Попробуй её выколупай. А сил сверха у меня для это…. Ну, да не хватает, но это не значит, что сам себе помочь не смогу. Именно помочь. Надеяться полностью на третью руку глупо.

– Ну давай, – натужно прошептал матерясь. – Покажи, что там у тебя...

Наконец она поддалась. А тут главное, начать, а там почти на автомате сдвинул. Едрить колотить, какой духан…. Что-то не уверен, что не поблевать сюда пришёл, а что-то найти для себя.

…Запах ударил, как под дых. Сначала будто просто сырость и железо, но потом – как если бы открыли мешок, в котором лежала слишком долгая тайна. Микс формалина, распада и какой-то синтетической примеси, которой обычно не бывает в людях. Может, это добавка для утилизации сверхов. Может, просто осталась от того, кем он был.

Естественно, чуть отшатнулся, прикрыв рот рукавом. Не то, чтобы прям вот стошнило, но мысли о еде улетучились надолго. Дышать пришлось рвано, через нос и убеждая себя: "Это нужно". И да, никто не говорил, что путь к пониманию – это чистые ботинки и стерильные перчатки.

Плита съехала, поддаваясь со скрежетом, и под ней — капсула. Полупрозрачная, мутная, с накопившимся конденсатом внутри. И явно негерметичная. Через неё угадывался силуэт. Он и впрямь был