Походы Стефана Батория на Русь. 1580-1582 гг. Осада Пскова - Сергей Николаевич Бирюк

Выступая от имени короля, канцлер Ян Замойский ознакомил депутатов со сложившейся к этому времени обстановкой, сообщив им о скудных уступках, сделанных к этому времени русской стороной в ходе переговоров. Затем он обратился к сейму с просьбой о выплате налогов на три года вперед. Источником столь необычной просьбы было понимание того, что следующий сейм больше не согласится на сбор каких-либо налогов. Кроме того, существующая система ежегодного сбора денег вынуждала Батория прерывать военные действия и распускать часть армии на зиму. Сбор дополнительных ресурсов позволил бы непрерывно продолжать военные действия и положил бы конец надеждам Ивана Грозного остановить воинственные амбиции Батория путем истощения финансовых ресурсов[263].

Сенат поддержал его в этом требовании, но позиция посольской палаты не была единодушной. Принципиальная оппозиция исходила от трех воеводств: Краковского, Сандомирского и Люблинского. В конце концов, они тоже были готовы согласиться с мнением большинства, но взамен потребовали утвердить представленные привилегии, причем в полном объеме. С другой стороны, король и слышать об этом не хотел и отложил решение любых внутренних вопросов до окончания войны. Взаимный торг стал затягиваться. Королевская сторона использовала различные средства, из которых значительное влияние на исход обсуждений в сейме оказало выступление московского посланника (13.2.1581), еще раз подчеркнув ничтожность шансов получить всю Ливонию путем одних переговоров[264].

Наконец, в самом конце заседания была принята единогласная резолюция о чрезвычайном налоговом сборе на два года. Однако на тайном заседании спикер посольской палаты Станислав Пшиемский от ее имени просил короля закончить войну в 1581 году из-за сильного финансового истощения крестьян.

В военных вопросах конституция 1581 года по-прежнему повторяла постановления сейма 1567 и 1578 годов о приостановлении судебной юрисдикции над участниками вооруженных экспедиций на время их службы.

Пока сейм еще обсуждал чрезвычайный налог, доверенными советниками короля было определено необходимое количество наемных войск. Согласно списку «Milites in servitio manentes ad annum videlicet 1581» в коронную армию для похода на Псков должно было нанято 22 417 солдат (из них 10 967 всадников и 11 450 пехотинцев) без учета русинских, подольских и украинских гарнизонов и низовых казаков. Из этого числа более половины (12 050 человек, т. е. 4800 всадников и 7250 пехотинцев) должны были быть набраны в этом году впервые в дополнение к уже имеющимся наборам[265].

В конце февраля – начале марта 1581 года были изданы листы пшиповедные на набор новых хоругвей и рот, устанавливающие срок их сосредоточения в Великих Луках и Заволочье до 30 июня. Уже находящиеся в строю войска должны были в первой половине июня сняться с зимних квартир в районе Щидут, Лукомля и Полоцка. Таким образом, на подготовку к войне у вновь набранных войск было 4 месяца, из которых 2 месяца (8 недель) на дорогу до пункта сбора[266].

Если бы эти сроки были соблюдены, то в первых числах июля армия находилась бы на расстоянии около 120 км от русской границы (этим летом она проходила между Вороничем и Островом) и около 180 км от Пскова, главной цели кампании (оба расстояния по прямой). Это было бы очень выгодно с пространственной и временной точки зрения, а само теоретическое предположение – осуществимо. На практике осуществление вышеупомянутых намерений должно было быть облегчено очень коротким сроком сбора чрезвычайного налога (примерно 20 июня 1581 года).

Задача набора войск была разделена (из-за отсутствия великого гетмана Короны) между королем (кавалерия и венгерская пехота из Трансильвании), Замойским (польская армия и венгерская пехота; последняя в основном из Словакии) и Фаренсбахом (шотландская пехота и немецкая кавалерия). Как и в предыдущие годы, король приказал дополнительно набрать венгерскую пехоту и кавалерию (в Трансильвании, через своего брата Кристофера).

В то же время уже в конце 1580 года король начал частные усилия по сбору средств на первоначальные военные расходы, заняв 150 000 злотых у саксонского принца Августа, курфюрста Бранденбургского Иоанна Георга и прусского принца Георга Фридриха Анспахского (выплаченные ему весной 1581 и в самом начале 1582 года). От Георга Фредерика он добился пожертвования 30 000 злотых на псковский поход и обязал город Ригу ежегодно выплачивать ⅔ таможенного дохода. К Готарду Кетлеру, герцогу Курляндскому, он обратился с особым призывом оказать более значительную поддержку, чем прежде[267].

Отдельную страницу занимают военные приготовления к экспедиции в плане артиллерии, технического оснащения, продовольствия и т. д. Общий надзор здесь также осуществлял король при непосредственной помощи придворных казначеев короны Яцека Млодзеевского и Литвы Теодора Скурнина Тышкевича, который впоследствии сопровождал короля в экспедиции в Псков. К сожалению, точный подсчет размера этих приготовлений для данного года невозможен. В любом случае, они не имели такого размаха, как в предыдущие годы, либо из-за имеющихся запасов, либо в результате конкретных политических событий. Количество артиллерийских орудий было меньше, чем в Полоцком и Великолукском походах. Большую роль здесь, видимо, сыграло расстояние (Псков находился примерно в 300 км от Полоцка, а Вильно – в 550 км, по дороге через Полоцк). Как бы то ни было, было взято 20 тяжелых осадных орудий. Судя по калибру закупленных ядер, среди них были пушки в 20, 24 и 31 фунт. Кроме того, было взято несколько более легких орудий, в том числе полевые пушки. Некоторые из них уже находились в Заволочье, другие, вероятно, в Полоцке и Вильно, где их только что отлили[268].

Вопрос с порохом и пушечными ядрами в этом году, по-видимому, был решен за счет имеющихся запасов (вероятно, в основном захваченных в 1579–1580 гг.), лишь частично дополненных дополнительными закупками в стране. Значительное их количество находилось в Витебске, Заволочье и, прежде всего, в крепости Суша. Однако, поскольку склад боеприпасов в Суше к началу лета (июнь) 1581 года взорвался, пришлось довольствоваться внутренними закупками, осуществляемыми централизованно, и запасами небольших складов из северо-восточных пограничных районов республики. Это дало в общей сложности 600 центнеров[269]. Саперных инструментов в том году было закуплено также неизвестное количество топоров, лопат, колесниц, мотыг, цепей, мешков и т. д.

Относительно хорошо была проведена подготовка к транспортировке, где, помимо предварительного ознакомления с судоходными водными путями и течением рек (рекогносцировка Фаренсбаха осенью 1580 года) и ремонта сухопутных путей (деятельность Зибжика, коменданта Заволочья), королевский обоз был увеличен до 400 лошадей и 220 волов. Водный транспорт обеспечивался наемными судами с персоналом, а сухопутный – многочисленными командами кучеров и погонщиков волов. В королевском обозе имелось 96 возничих, во главе которых стоял некий Миколай («провизор»), а его заместителем («вицепрефектом»)