Дома костей - Ллойд-Джонс Эмили

И как раз в один из таких моментов заметил на воде рябь.

Краем глаза он уловил проблеск движения – казалось, будто кто-то бросил в воду камень.

Эллис напрягся всем телом.

– Там что-то…

Он не договорил.

Из воды взметнулась рука – скользкая, распространяющая кислый запах, от которого к горлу Эллиса подкатила желчь. На руке было лишь четыре пальца, одна из костей треснула по суставу. Костлявые пальцы поблескивали при свете.

Времени кричать не было. Только что Эллис стоял на ногах и уже в следующую секунду упал.

Он погрузился в ледяную воду. Вокруг сомкнулась темнота.

Такого кромешного мрака он еще никогда не видел. В большом городе, в сущности, никогда не бывает совсем темно: там есть свечи, костры, масляные светильники. А за городом – факелы, луна и даже отблеск звезд.

Но глубоко под горой источников света не было.

Только холодная пустота.

Ужас петлей сжал его горло.

Что-то вцепилось ему в щиколотку, и он лягнул это нечто ногой. Эллис вынырнул на поверхность, к нему вернулась способность слышать.

Крик, огласивший пещеру, пугал гораздо сильнее тишины.

Первым, что он услышал, был голос Адерин. Он прохрипел ее имя, потянулся вперед, пытаясь схватиться хоть за что-нибудь, за что угодно.

Он на что-то наткнулся, но это нечто ускользнуло, не успел он сжать пальцы. Полетели брызги, он с трудом поднялся, ударившись коленом о камень. Оказывается, он стоял на коленях в воде, шаря руками в иле. Найдя свой мешок, он закинул его на плечо.

Что-то врезалось в него. Из глаз Эллиса посыпались искры, больным плечом он ударился о твердые камни, еле сдержал крик, и тут вода чуть не хлынула ему в нос.

Вода в пещере была неглубокой. Впрочем, чтобы утонуть, не нужна большая глубина.

Эллис пытался выпрямиться, но что-то крепко удерживало его, не давая высвободиться. Он накинулся на неизвестного противника с кулаками, выпуская пузыри изо рта, заморгал от жгущей глаза воды, по-прежнему ничего не видя и не слыша. Локтем он угодил во что-то твердое и почувствовал, как оно поддается, трескается от удара.

Вынырнув из воды, он судорожно схватил ртом воздух. Горло болело, грудь жгло, и кто-то отчаянно звал его по имени.

В растерянности замахав руками, он наткнулся пальцами на мягкую шерсть, провел по ней и вдруг понял, что касается козы костей. Он схватился за рог и почувствовал, что его тянут, будто коза решила помочь ему.

Вспыхнул свет.

Пламя было крошечным – Рин с помощью огнива подожгла свой шарф. Поднявшись на ноги, Эллис увидел рядом козу костей и еще один дом костей. Его одежда свисала лохмотьями, челюсти непрестанно щелкали, словно мертвец пытался что-то сказать. Потом он потянулся к Эллису, принял почти умоляющую позу, но Эллис отбил его руку.

Действуя одной рукой, Адерин обрушила топор на еще один дом костей. Тварь содрогнулась и упала, соскользнув в бурлящую воду и исчезнув в ней.

Только теперь Эллис заметил, что вода бурлит. Будто живая… нет, мертвая: восставшие мертвецы ползли к берегу, некоторые волокли только одну ногу или ползли, подтягиваясь на костлявых руках. У других не было голов, третьи выглядели страшно изувеченными.

И все они приближались.

– Бежим! – крикнула Адерин, и Эллиса не понадобилось упрашивать. Разбрызгивая воду, они пытались бежать, но не могли набрать скорость – земля здесь была слишком скользкой. Когда приблизился очередной дом костей, коза наклонила рогатую голову и понеслась на него в атаку, не давая выйти из воды. Эллису стало страшно за нее.

– Живее! – хрипло подгоняла Адерин. Огонь мигал, шарф, свисающий с ее руки, горел.

Когда он догорит, они снова окажутся в потемках.

Они неслись через пещеру, шум их шагов эхом отражался от стен, многократно усиливаясь. Казалось, сотня человек бежит, спасая свои жизни. Бросив взгляд через плечо, Эллис увидел, что их преследует целая толпа.

Рудокопы были оборванными и истлевшими после долгих лет пребывания в этой воде. Их плоть, должно быть, давно унесло течением, или же ее съела местная живность. И хотя никто из них не обладал военной подготовкой и оружием рыцарей из крепости Сиди, они все равно внушали страх.

Эллис и Адерин вырвались из воды и пещеры, и вдруг их ноги заскользили по камню. Они замедлили бег: начался резкий подъем. Огонь замерцал, почти угас, на миг все вокруг исчезло. Потом Эллис услышал, как Адерин раздувает пламя, и оно вновь окрепло, загорелось, но уже не так ярко, как прежде, рассыпая искры в темноту. При свете шарфа, горящего в руке Адерин, все вокруг казалось ненастоящим, словно могло моментально исчезнуть. Каждый шаг делался наугад, с безмолвной молитвой, и Эллис надеялся лишь на то, что не упадет снова… и что никто его не схватит.

Еще один быстрый взгляд через плечо. Самые быстрые дома костей были уже в нескольких шагах, им темнота нисколько не мешала.

Эллис не знал, что стало с арбалетом, его тяжести за спиной он не чувствовал. У него мелькнула мысль, не наклониться ли за парой камней и не швырнуть ли их в преследователей, но…

По камням прогрохотали копыта. Рискнув снова оглянуться, Эллис увидел, как коза костей, наклонив рогатую голову и поднимая брызги, мчит на мертвецов. Вероятно, она пыталась отомстить за собственную смерть.

А может, спасала своих людей.

Сзади донесся шум падения. Эллис не смог определить, кто упал – дом костей или коза. Адерин прикрывала пламя ладонями, не боясь обжечься.

– Скорее, – едва проговорил Эллис из-за сбившегося дыхания. Он свернул во второй туннель и бросился бежать по нему, мысленно надеясь, что он выведет их наружу.

Этот туннель поднимался еще круче, чем предыдущий, в отблеске пламени на его стене была видна полусгнившая лестница. Почти все деревянные перекладины рассыпались, но железные костыли уцелели.

Не говоря ни слова, Эллис полез вверх первым. Хватаясь за костыли вплотную к камням, в которые они были вбиты, он подтягивался на руках. Нога соскользнула с металла, он тихо чертыхнулся, но сумел удержаться.

Адерин бросила догорающий шарф. Мгновение он продолжал пылать, а потом влага с камней пропитала его, и все окутала тьма.

Левое плечо Эллиса жгло, как раскаленным железом, жар пронзал тело, и на жуткий миг ему показалось, что сейчас он лишится чувств, упадет и останется в этой темноте навсегда. Его кости скатятся в воду к остальным… Он прикусил губу, заставляя себя смотреть в одну точку, затем попытался перенести почти всю тяжесть тела на правую руку и подтягиваться дальше на ней. Но и правая рука вскоре начала дрожать от напряжения.

Павшие короли. Он просто не сможет. Он замер, не в силах ни подняться выше, ни спуститься. Грудь горела от боли, сердце, казалось, пыталось вырваться наружу и неистово колотилось.

– Я… не могу, – прохрипел он. Его тело просто не в состоянии дальше терпеть эти муки, как бы он ни пытался собраться с силами и подчинить его себе. Плечо буквально исходило криком боли, и ему хотелось закричать в ответ, но он удерживал вопль в себе, стиснув зубы.

На несколько страшных минут они застыли, повиснув на стене. Он чувствовал руку Адерин на своей щиколотке, она сжимала пальцы, без слов уговаривая его двигаться дальше, спасаться, но он не шевелился. Через некоторое время она убрала руку.

Он почувствовал, как она карабкается вверх мимо него, и понял: она спешит подняться повыше, чтобы дома костей не стащили ее вниз.

Вот и хорошо. Облегчение накатило на него – не за себя, за нее. Даже если он упадет, ей падать незачем. Она пойдет дальше, сделает то, что они задумали, и, возможно, спасет остальных. Ни к чему ей заканчивать путь в этой сырости и мраке, среди костлявых пальцев и лязгающих челюстей.

А потом он ощутил ее пальцы на своей руке. Она заставила его оторвать руку от стены и потащила вверх, к следующей перекладине.

Было нестерпимо больно. Словно в плечевой сустав вливался жидкий огонь. Может, он даже не выдержал и закричал, но этот вопль потонул в глубине пещеры. Скрипя зубами, он заставил себя продолжать подъем.