Я знаю, ты где-то есть - Тьерри Коэн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я работаю над этим, – буркнул Ноам.
– А тебе не кажется иногда, будто ты живешь последние дни своей жизни?
– Бывает. Я стараюсь не думать об этом, но у меня не очень получается: страх все равно меня настигает.
– И это сказывается на твоем образе жизни?
– Да, я наслаждаюсь оставшимися мне днями с большей силой, с большей жадностью. Встречаюсь с теми, кого люблю, и даже с готовностью отправляюсь на шопинг, когда меня просит об этом хорошенькая женщина. Для меня это настоящая революция.
Аврора покачала головой.
– Да уж, до полного излечения тебе еще далеко.
Журналистка засунула руку в сумку.
– А у меня для тебя сюрприз, – заявила она, показывая ему пачку бумаги и с торжествующим видом выкладывая ее на стол.
– Брачный контракт?
– Ладно, смотри.
Ноам бегло пробежал глазами первый листок, после чего поднял восхищенный взгляд на приятельницу, явно довольную произведенным эффектом.
«Любовь по-будапештски. Портрет венгерской семьи через двадцать лет после падения коммунизма».
– Не понимаю… Ты что, написала статью?
– В соавторстве. Я предложила сюжет подруге, которая работает в «Мари-Клер». Ту заинтриговало, что я вдруг заинтересовалась чем-то, кроме науки, и она попросила набросать ей канву. Я сделала, ей понравилось, она обработала мой материал. Только вот от фотографий она отказалась, сказала, что качество паршивое, но заказала новые снимки одному венгерскому агентству.
– Ты гений, Аврора.
– Возможно, я все это затеяла ради таких слов, – пошутила она. – А если серьезно, то у меня, как и у тебя, осталось чувство вины за то, что мы им наврали. А сюжет и правда хорош, и маленькая история на фоне большой – это всегда интересно, да и Будапешт сейчас в тренде…
– Я могу их взять? – спросил Ноам, указывая на листки.
– Конечно. Видишь, в нашей поездке было что-то положительное.
– Разумеется… раз она привела нас к такому взаимопониманию.
Когда настал момент расставания, они дружески обнялись и пожелали друг другу хорошего отпуска.
– Да, кстати, ты сказал, что удалил сообщение Сары… но ты успел прочитать имя того, к кому она направила тебя на этот раз?
– Нет.
– Ой! Это можно было бы принять за решительность, только я думаю, что ты попросту испугался. Если бы ты действительно избавился от этого наваждения, ты чувствовал бы себя сильным и прочел его.
– Я не задумывался над этим. Просто нажал клавишу «Удалить», и всё.
– А вот мне хотелось бы узнать, в какую страну наша начинающая пифия собиралась отправить тебя на этот раз.
– Предпочитаю сам решать, куда мне отправиться. Через три недели лечу с Элизой и Анной на Корсику. Конечно, если Луццато оставит мне на это время, – пошутил он.
– А твоя работа?
– А меня скоро выгонят.
Она удивленно взглянула на него.
– Да? Кто тебе сказал?
– Никто, но это скоро случится.
* * *– Это что такое, Бомон? Что это значит?
Дюшоссуа держал в руке копию контракта с «Дютертр-Стилем».
– Что мы разместили заказ на этом предприятии, – ответил Ноам без всякого выражения.
– Но это же немыслимые цены! Перед вами были поставлены конкретные задачи, или я ошибаюсь? – бушевал патрон.
– Сроки и качество будут такими, как мы хотели. Но… что касается тарифов – это невозможно.
– Невозможно?
– Партнер не может работать себе в убыток – для него это самоубийство.
– Не пытайтесь обвести меня вокруг пальца, Ноам, – пригрозил Дюшоссуа.
– Да там же неплохие цены! Конечно, большой прибыли от этой сделки не будет, но зато клиенты оценят качество продукции, за это я ручаюсь. А разве сохранить в кризис клиентов – это не самое главное? Разумеется, доходы у «Барама» несколько сократятся, но к моменту выхода из кризиса у них будет качественная продукция, которую с радостью примут в торговой сети. Думаю, со временем они скажут вам спасибо.
Дюшоссуа встал, стиснув от злости зубы.
– Вы что, меня за дурака принимаете, Ноам?
– Откровенно? Нет. Если бы вы были дураком, вы не добились бы такого успеха. Вы просто страшно самовлюбленный человек и сами уже не понимаете, до какой степени.
Патрон растерянно уставился на него.
– Как вы смеете так говорить со мной?
– Я не хочу больше скрывать своих мыслей, как делал до сих пор.
– Да вы с ума сошли! Что это за игру вы затеваете?
– Я решил не делать ничего против своих убеждений. И не подчиняться тем, кто видит во мне только слабые стороны и всячески их использует.
– Если у вас накопилось ко мне столько претензий, почему было не прийти и просто не поговорить со мной – как мужчина с мужчиной?
– Как мужчина с мужчиной? Да вы хотя бы понимаете, что означает это выражение? Разве окружающие люди ровня для вас?
Побледнев от ярости, Дюшоссуа прищурился, как приготовившийся к прыжку хищник.
– Понятно. Значит, это было политическое выступление. Трудящиеся и капиталисты, одни – добрые и честные, другие – злые и жадные.
– Я ничего не требую от вас. Впрочем, мне ничего от вас и не надо.
Дюшоссуа злобно ухмыльнулся.
– Что-то вы больно осмелели, Бомон. Оскорбляете меня, чтобы подняться в собственных глазах. Так знайте, что я вас раскатаю в лепешку. Сначала я разорву этот контракт. Потом вышвырну вас вон за грубую ошибку в работе. И напоследок постараюсь, чтобы вас не взяли ни в одну контору нашего профиля.
Ноам встал.
– С контрактом вам ничего не сделать. Только попытайтесь его опротестовать – заплатите серьезную неустойку. Соответствующий пункт найдете на восьмой странице. Вышвырнете меня за грубую ошибку? Какую? Что я заключил плохой контракт? Но такие цены вполне приемлемы на рынке. Что же касается моей дальнейшей работы… Вы что, из тех начальников с манией величия, которые думают, будто их власть распространяется за пределы их предприятия?
Он сделал несколько шагов к двери и обернулся.
– Найдите для моего увольнения мотив поприличнее. Кризис, например. Вам, разумеется, придется выплатить мне жалованье за несколько месяцев, что предусмотрено моим договором о найме, но я не буду противиться увольнению – доставлю вам такое удовольствие.
И, не дав патрону времени на ответ, он вышел из кабинета.
* * *– Ты окончательно рехнулся!
Сами в крайнем возбуждении шагал взад-вперед по офису. Ноам молча следил за ним глазами.
– Слушай, может быть, это еще можно исправить. Я могу сходить к боссу, сказать, что все это у тебя от депрессии, в чем я, впрочем, и сам уверен, и предложить провести переговоры с этим партнером заново. Если предложить Дютертру несколько мелких контрактов, этот он наверняка согласится разорвать.
– Не лезь не в свое дело, Сами. Не навлекай на себя гнев Дюшоссуа. Послушай меня: я все сделал сознательно. Все предусмотрел, в том числе и то, что меня захотят выставить вон. Я принял решение, которое давно должен был принять. И теперь, освободившись, чувствую себя гораздо сильнее.
– Но что ты теперь будешь делать?
– Поживу немного для себя.
Сами смиренно сел напротив друга.
– Хорошо, ты поедешь в отпуск, это тебе необходимо. Ну а потом?
– Потом – не знаю. Пойду на курсы авиапилотажа, я всегда об этом мечтал. Или найду другую работу. Диплом у меня хороший, и опыт работы достаточно большой, с хорошими результатами. Ну конечно, если не брать в расчет увольнение.
Сами пожал плечами.
– Но мне хочется работать с тобой. Что я без тебя буду здесь делать?
– На мое место назначат другого парня, ты с ним подружишься, будешь им руководить. А если нет, то, может, и тебе в один прекрасный день все надоест, и ты подыщешь себе новую работу по вкусу.
– Смотри-ка, мы поменялись ролями. Теперь ты весь такой позитивный, а я все вижу в мрачных тонах. Остается только надеяться, что ты не обманываешь сам себя, Ноам.
– То есть?
– Что этот бунт не результат сиюминутной эйфории, которая быстро закончится, и тогда ты еще глубже потонешь во мраке.
Тетрадь откровений
16 августа 2011 годаМеня как будто несет какая-то новая сила. Визит к отцу, уход с работы, отказ от продолжения этих нелепых поисков – каждое из этих решений наполняло меня новой, особой энергией. Такое впечатление, будто я стал новым человеком или по крайней мере приблизился к тому, кем всегда хотел быть. Эта сила пьянит меня. Может быть, даже слишком. Я как человек в начале пьянки, который, избавившись наконец от робости, чувствует прилив сил.
Но я знаю, что еще не излечился. Я просто перестал искать ответы на терзавшие меня до сих пор вопросы, убедив себя в том, что ответы эти не имеют для меня значения.
А если так, то могу ли я действительно игнорировать этот поиск, этих пятерых людей, якобы связанных с моей печальной судьбой, игнорировать предсказания Сары? Ведь, в конце концов, именно благодаря ей я так переменился, переместился в центр собственной жизни, осознал прежние ошибки.