Ведьма - Ольга Славина

тему, разбить стену, вмиг возникшую между нами, но себя не переделать и сейчас я остро ощутила разницу между собой и Дамиром — несмотря на его вид, буквально кричащий о том, что это для него поистине важно, даже находясь на грани безумия и отчаяния, я никогда бы не доверила свою судьбу словам какой-то старухи, будь она хоть трижды пророком. Первое, что я уяснила как только начала постигать премудрости ведьминского колдовства — пророчества точно не моя стезя. Раз за разом в попытках что-то напророчить или слыша чужие изречения меня пробивало на смех, а в голове сразу возникала вся сага о Гарри Поттере в быстрой перемотке. — Это же совершеннейшая чушь!

— Именно поэтому я не хотел затрагивать эту тему ближайшие пару сотен лет, — впервые с момента знакомства в его голосе послышался металл и, встав, Дамир задумчиво прошёлся до окна. — В силу возраста ты не способна принять его на веру, но, — он повернулся, не отрывая от меня пронзительного взгляда, — когда живёшь столько, сколько я, без надежды на обретение покоя, начинаешь хвататься за пророчества, как за единственный шанс на счастливый конец.

— Ты поэтому появился так рано в тот день? — в моей голове начал складываться очень интересный пазл и то, чем он становился, мне не нравилось также, как Дамиру мои вопросы.

— С того момента, как услышал предсказание, я следил за каждой обнаруженной ведьмой, в надежде, что рано или поздно найду ту самую и я нашёл! — последние пары алкоголя выветрились из моей головы, стоило мне увидеть его взгляд с опасным прищуром, и по всему выходило что опасным именно для меня. Неужели мне опять не повезло и он оказался совсем не тем, кем я его считала?! Похоже, стоило всё же послушать бабушку или тот же Ковен, имевший гораздо больше опыта в общении с хранителями.

— Вряд ли я умерла бы без твоего вмешательства, — поднявшись, попутно проклиная неудачную попытку напиться из-за мгновенно возникшего головокружения, я сделала нетвёрдый шаг, одной рукой опираясь о стену. Мне и правда было нехорошо, но гораздо лучше, чем я стремилась показать Дамиру. В самом крайнем случае у меня будет пара секунд чтобы скрыться в ванной и вызвать бабушку. В ситуации, близкой к критической, у меня не возникло даже сомнений в том, как действовать дальше.

— Я не был бы в этом так уверен! — Дамир хотел добавить что-то ещё, откровенно пугая меня жадностью во всей позе — в напряжённых плечах, нахмуренных бровях и в том, как перенёс вес с одной ноги на другую, казалось бы едва заметно, но мне показалось для того, чтобы в случае чего было удобнее меня хватать. Боже, что происходит в моей жизни?! Откуда эта маниакальность в том, кого, как я думала, искренне любила? Почему с моих глаз словно в один миг спала пелена, мешающая ясно думать?

— Зато я был, — с насмешливой улыбкой сообщил Искимертад, стоя в дверном проёме, и лишний раз убеждая меня в том, что это не спальня, а проходной двор. — Можешь не считать себя спасителем, потому что в данном конкретном случае им стал я, да и Малику ты заберёшь только через мой труп, — не было ни бахвальства, ни позёрства, но в том, насколько буднично это прозвучало, присутствовала какая-то обречённость. Впрочем, меня волновал несколько другой вопрос.

— Ты ничего не понимаешь, демон! — Дамир был спокоен, как скала, и только сейчас я обратила внимание на то, что всё же он значительно старше Искимертада, однако, это меньше всего волновало последнего. — Всё уже предрешено и твоё стремление добиться взаимности выглядит нелепо и жалко.

— Может быть, — не стал спорить Искимертад и в его уверенности мне почудился подвох. Он остановился за моей спиной и мне сразу стало спокойнее. Пусть он властный, самоуверенный и вечно насмешливый тип, не делающий ничего просто так, но в свете открывшейся информации его мотивы были мне гораздо понятнее, чем причины, по которым Дамир весь этот год был рядом. — Тогда почему ты не скажешь ей правду?

— Я вам не мешаю?! — не выдержала я, раздражённо переводя взгляд с одного на другого. Платье, итак держащееся на плечах, кажется, исключительно за счёт магии сползло ещё ниже, стоило мне только обвести рукой комнату. — Что здесь вообще происходит?

— Видишь ли, ведьмочка, — засунув руки в карманы, ехидно начал демон, — наш общий знакомый…

— Я могу заставить тебя замолчать, — перебил Дамир, одним этим вызвав во мне страстное желание узнать, что ещё было не так в наших отношениях. Взгляд, которым он окинул Кима и то, что он вновь переменил позу, совершенно однозначно готовясь к атаке, не внушало надежды, что всё обойдётся миром. Я не была первоклассным бойцом, точнее, вообще никаким не была, но кое-что мне рассказала бабушка, а простейшие основы показал Димка, надеясь что однажды это спасёт мне жизнь.

— Не на моей территории, — уничижительно усмехнулся Ким и продолжил развеивать мои глупые девичьи грёзы. — Деамиурату больше, чем кому бы то ни было известно об особой уязвимости ведьм, находящихся на грани своего двадцатилетия, не правда ли, хранитель? — вопрос был явно риторическим. — Вспомни, ведьмочка, что именно он тебе сказал в тот день?

— Издеваешься? — именно в этот момент мне стало ужасно досадно, что я не ушла вместе с бабушкой. Пусть бы в своих претензиях друг к другу они разбирались без меня.

— Уверен, ты сможешь! — весело подмигнул мне Ким. — Просто вспомни.

Всё, что я помнила — взрыв, удар и вопрос Дамира, но вряд ли он просит вспомнить именно это. Что-то тревожным звоночком маячило на границе сознание, но стоило мне сосредоточиться и мысль пропадала.

— Чтобы вас гаки сожрали! — чувствуя усиливающуюся головную боль я села на край кровати, сжимая голову руками. Что-то надвигалось из глубин сознания и точно не сулило мне ничего хорошего, но прекратить всё это я уже не могла. Призыв Кима: «Вспомни», и его уверенность в моих способностях стали спусковым крючком, после которого уже не было пути обратно.

— Малика, — ласково позвал Дамир, кажется, даже протянув ко мне руку.

— Не приближайся! — выбросив ладонь, мне удалось поставить защиту, но лишь с одной стороны, потому что в следующее мгновение мой череп словно раскололся, причиняя адскую боль. Кажется, я закричала.

— Потерпи, ведьмочка, — чужой шёпот раздражал, но следом за ним прохладные пальцы коснулись висков. — Сейчас станет легче, — обещание, ставшее последним в моей жизни. Разрывающая внутренности боль заставила выгнуться дугой на широкой постели, возвращая в воспоминания того дня.

Путешествие по собственной памяти стало самым незабываемым из