Русское иго, или Нашествие ушкуйников на Золотую Орду - Вадим Телицын

Таким образом, ушкуйничество было попыткой путем походов в Среднее Поволжье и Нижнее Прикамье расширить территорию новгородских волостей, то есть территорию, которую новгородцы грабили и с которой собирали дань. Так считает крупный исследователь проблем социально-экономической истории Руси XV столетия В. Н. Бернадский.

От предшествующих походов новгородских повольников походы ушкуйников на Волгу и Каму отличались не только направлением, но и численностью отрядов. Походы ушкуйников направлялись в далекие и сравнительно заселенные края, они не могли вестись такими небольшими отрядами, с какими выступали обычно новгородские данщики; не десятки воинов, а сотни, порою даже тысячи отправлялись на ушкуях в поход за добычей. Стоит добавить, что число ушкуйников с каждым годом и каждым походом только увеличивалось, что свидетельствовало также об удачливости большинства набегов повольников на заволжские и закамские селения.

Наличие тысяч повольников, готовых метнуться на Северную Двину, Каму и Волгу, является очень важным показателем своеобразного кризиса новгородской экономики в XIV веке. При данном уровне технико-экономического развития и общественном строе Новгород и его земля оказывались не в состоянии прокормить население деревни и города.

Конечно, для новгородского земледельца открывались широкие возможности распашки новых земель, даже в непосредственном окружении Новгорода. Но труд «выдирания» новых пашен был слишком тяжел (ведь лучшие для земледелия участки были давно уже освоены). Границы для развития ремесла были узкими, определяясь малой емкостью внутреннего рынка и полным отсутствием спроса на ремесленные изделия со стороны заморских гостей. Восток же и север манили к себе возможностями быстрого и легкого обогащения. На этот путь давно стали новгородские молодцы. Во второй половине XIV столетия, наряду с походами в пушное Эльдорадо, стали возможными походы и на главные речные пути востока, и в землю Арскую, и в Засурие, и в Маркваш. Эти походы сулили добычу, а вместе с этим открывали возможность освободиться от тяжелой кабальной зависимости. Что последний мотив играл определенную роль, можно подтвердить интересным сообщением летописей об условиях одного из мирных договоров Новгорода с Псковом. Договариваясь под Сольцами в 1390 году о мире с псковичами, новгородцы потребовали выдачи всех зависимых людей, должников, холопов, а также тех, кто «в путь ходил на Волгу» («…а за должник и за холоп и за робу и хто в путь ходил на Волгу, а за тех не стояти Пьсковичем, но выдавати их»).

Таким образом, те, кто ходил на Волгу, поставлены рядом с должником, холопом и рабой, то есть включены в число несвободных людей. Новгородский социально-политический строй объясняет, почему большие походы XIV века на Волгу были организованы не государством, а «без слова новгородского» боярами, вроде Луки и Есифа Варфоломеевичей, Василия Федоровича и Александра Абакумовича. Крупнейшие новгородские бояре располагали достаточно значительными средствами, чтобы снарядить и вооружить сотни людей (Лука действует в Заволочье с сотнями «сбоев-холопов»).

О том, как много было в Новгороде охотников отправиться в поход за добычей в далекие края, можно видеть по походу Прокопа, этому своеобразному новгородскому походу бедноты, самому «разбойному» из всех походов ушкуйников. А. П. Щапов, характеризуя в своих работах «молодцев-ушкуйников» как силу, «антагонистическую» большим людям (боярам или гостям), отмечал, что новгородская вольница «инстинктивно и буйно» порывалась «к разбойничьему или казачьему разгулу и грабежу»[218]. Если эти слова и не могут быть отнесены ко всем походам ушкуйников (ими иногда руководили бояре), то поход Прокопа они характеризуют хорошо. В движение широким потоком вливалась новгородская голытьба, закабаляемая верхами.

Политика новгородских бояр по отношению к движению ушкуйников определялась поэтому соображениями не только экономическими и политическими, но и социальными. Новгородские верхи не склонны были задерживать в Новгороде или в Новгородской земле избыток «черных людей», доставлявших так много беспокойства в многочисленных народных восстаниях этих лет. Возможность роста вширь смягчала противоречия внутри Новгорода. Ушкуйничьи походы XIV столетия отвлекали новгородские низы от выступлений против своих бояр.

Успехи первых походов ушкуйников на Волгу объясняются тем положением, какое сложилось на средней и нижней Волге в середине XIV века.

Господствовавшая во времена Узбека в Поволжье сила — Золотая Орда — вступала в полосу длительной «замятии», а новая сила, — объединяющаяся вокруг Москвы Великороссия, — еще не укрепилась на Волге. Первый поход новгородских ушкуйников на Жукотин в 1360 году был предпринят тогда, когда после убийства Джанибека в Орде развернулась кровавая борьба за власть между разными группами татарских феодалов[219].

«В течение двадцати лет, — пишет исследователь истории Средневековья, — с 1360 по 1380 г., то есть по год прихода к власти в Золотой Орде Тохтамыша[220], там перебывало более 25 борющихся между собой ханов»[221]. Как быстро шло разложение Орды и до каких пределов оно доходило, можно судить по монетному хаосу. По данным П. Савельева, в 762 г. хиджры (т. е. 1360–1361 годы) мы «встречаем одно за другим имена пяти ханов, выбитые на монетах в одном и том же городе, именно Берди-бека, Хызра, Тимур-Хаджи, Ордумелика и Кильдибека»[222]. Распадение золотоордынского государства в 60-х годах XIV века создавало благоприятную обстановку для выступления новгородцев на Волге. Правда, один из пяти названных выше ханов, Хызр (Хидырь, Кидырь), добился некоторых успехов в Орде и признания на Руси. (От него получил ярлык на великое княжение князь суздальский Дмитрий Константинович). К Хидырю обратились с жалобой на ушкуйников жукотинцы, и его посол предложил великому князю, поставленному Хидырем, созвать съезд в Костроме для наказания ушкуйников. Но Хидырь удержался в Орде недолго. Уже в следующем годурусские послы застали в Сарае вновь «замятию великую». «Убьен бо бысть царь Хидырь от своего сына Темирь Хожа», — записал летописец, чрезвычайно внимательно следивший за тем, как ордынские ханы «непрестаяху межи собе ратящеся».

В ходе этих смут эфемерные правители Сарая потеряли власть над Средним Поволжьем и Прикамьем. Здесь возникали одно за другим небольшие ханства под властью того или иного ордынского выходца. Так, уже под 1361 год в летописи отмечено возникновение двух ханств: в Булгаре и Наручади. Первое из них было создано Булак-Темиром (Пулад-Темиром), который установил свое господство на Волжском пути («Булак-Темер, князь ордыньский, Болгар взял и все городы по Волзе и улусы и отня весь Волжский путь»)[223]. В Наручатской стране (по Мокше) утвердился ордынский князь из Бездежа Таган («А иный князь Ординский, Таган имя ему, иже от Бездежа, а той Наручядь ту страну отнявсобе, ту пребываше». Из Наручатской земли Таган делал набеги на Рязанскую землю. Возникло татарское княжество и в Запьянии. Когда трое новгородских бояр в 1366 году организовывали свой поход на Волгу и Каму, они, бесспорно, знали о положении дел на Волге и пытались использовать его. И в 1370-х годах ни Арабшаху (Арапше), ни даже самому Мамаю не удалось упрочить власть над отпадающими от Орды средневолжскими землями. Правда, Булат Темир, владевший Булгаром, был убит в Орде еще в 1367 году, но в Булгаре появился новый князь Осан (Асан). О том, насколько слаба была власть Орды на Волге во время самых больших походов ушкуйников 1374-м и 1375 годах, можно судить по успешным действиям ушкуйников. Ушкуйники, не ограничиваясь Средним Поволжьем и Нижним Прикамьем, спускались к Нижней Волге и Сараю.

Только Тохтамышу удалось на некоторое время восстановить власть хана Золотой Орды над Булгаром. По сообщениям летописей, перед походом на Москву в 1382 году Тохтамыш послал татар в Булгар и велел там «торговци русские избити и гости грабити», а суда их захватить для перевоза. А в 1391-м Тохтамыш послал войско против Вятки, ставшей, как мы видели, важной базой для походов в Среднее Поволжье («Царь Тахтамышь посла царевича именем Бектута на Вятку ратью, он же шед взя Вятку, а люди посече, а иные в полон поведе». Ответный поход новгородцев и устюжан на Жукотин и Казань показал, насколько непрочны были успехи Тохтамыша. Борьба новгородцев за Нижнее Прикамье продолжалась и в первом десятилетии XV века (походы ушкуйников под предводительством Анфала).

Не татарская сила положила конец попыткам новгородцев выйти наволжско-камский путь. Походы ушкуйников на Волгу были прекращены успехами объединяющейся под руководством Москвы Великороссии. Если так называемый «Костромской съезд князей» (1360 год) оказался не в силах пресечь начинавшиеся походы новгородских ушкуйников на верхнюю Волгу, то властное выступление великого князя московского в 1366 году уже сыграло сдерживающую роль. А после того как победитель на Куликовом поле продиктовал Новгороду в Ямнах в 1386 году условия мира и взыскал за набеги на Волгу 8000 руб., ушкуйники уже не смогли больше ходить на верхнюю Волгу. Не река Кострома, а река Вятка стала их главной дорогой.