Книга чая - Окакура Какудзо

всех изменениях на национальном уровне, ореол вечной женственности приблизился к идеалу Дзёдо во времена эпохи Фудзивара как ни в какой другой момент истории. Суровая мужская дисциплина, привнесенная монахами в предыдущие эпохи, – поиск спасения только через личные усилия и умение владеть собой – вызывала противодействие, и движение отрицания совпало с обновлением концепции Тэндай в буддийской мысли, которая преобладала в период Асука или в период, предшествовавший Нара, когда совершенство считалось достижимым благодаря лишь созерцанию Абстрактного Абсолюта. Таким образом, религиозное сознание, измученное отчаянием от ужасной борьбы за самадхи через отречение, откачнулось назад при мысли о безумии высшей любви. Молящийся, который растворяется в единении с океаном бесконечного милосердия, заявляет о гордом притязании на привилегию мужественности в самореализации. Так и в Индии Шанкарачарья сменяют Рамануджа и Чайтанья, а эпоха Бхакти наследует эпохе Гнан.

Волна религиозного экстаза накрыла Японию в период Фудзивара, и опьяненные неистовой любовью мужчины и женщины покидали города и селения, чтобы толпами следовать за Куя или Ипен, на ходу танцуя и воспевая имя Амида. В моду вошли маскарады, на которых представляли небожителей, спускавшихся с Небес на подиуме из лотосов, для того, чтобы принять и вознести наверх отходящую душу. Дамы могли провести целую жизнь, создавая тканые или вышитые изображения Божественного Милосердия из нитей, полученных из стеблей лотоса. Таким было новое движение, которое, несмотря на близкие параллели с Китаем периода ранней эпохи Тан, оставалось, тем не менее, в полной мере определенно японским. Оно никогда не умирало, и до сих пор две трети населения принадлежат к школе Дзёдо-синсю, которая соотносится с Вайшнавизмом в Индии.

Оба – и Гэнсин, который сформулировал постулаты веры, и Генку, с которым она достигла наивысшей точки, утверждали, что человеческая природа слаба, и, при всех стараниях, не может полностью преодолеть себя, чтобы напрямую достичь Божественного в этой жизни. Каждый может спастись скорее только по милости Будды Амида и его эманации Каннон. Оба не вступали в конфликт с более ранними школами, однако, предоставив тем возможность действовать и добиваться своих результатов, заявляли, что только сильные натуры и редкие личности могут развиваться, двигаясь по тому, что они называли седо, или Путь Святых, в то время как для масс обычных молящихся, – даже для одиноко молящегося, – которые обращаются к почти материнскому Божеству, представленному в Амида, Неизмеримом Свете, вполне достаточно, чтобы их души оказались в Его мире чистоты, называемом Дзёдо, где, свободные от боли и зла, они смогут эволюционировать до состояния самого Будды.

Такую молитву они называли «Облегченный путь», и их изображения, смягченные духом женственности, создали новый тип, весьма отличавшийся от тех величественных Будд и свирепых образов Божественного гнева, известных предшествовавшим эпохам в качестве подобного Шиве Фудо, Разрушителя Земной Страсти и Чувства. Синран, ученик Генку, основал школу Хонган-дзи, ставшую теперь самой могущественной в стране среди приверженцев этой идеи.

Японская живопись с ее изысканными линиями и утонченной цветовой гаммой характеризуется, начиная с X в., обильным использованием золота, но в отличие от средневековых художников в Европе объясняет это тем, что желтый свет[69] должен пронизывать места пребывания Амида.

Объектами изображения становятся Царство Амида или идеальное Милосердие, а также Каннон Сейши или идеальная Сила и двадцать пять Ангелов, которые в звуках небесной музыки провожают души в Рай. Нет лучшего воплощения этой идеи, чем картина, изображающая Амида и двадцать пять Ангелов, написанная самим Гэнсином. Сейчас она хранится в буддийском храме Коясан.

Скульптура этого периода достигает своих высот в творчестве Дзетё (XI в.), чью Амида еще можно увидеть во всем великолепии в Худо, в Удзи, в одном из многочисленных храмов, которые министры Фудзивара посвятили новому Дзёдо или Вере в Страну Чистоты. Фудо работы этого скульптора настолько нежен, что напоминает Амида – факт, свидетельствующий о силе женского влияния, которое смогло изменить даже мощный образ самого Шивы.

Но увы! В нашем мире практицизма такая страна грез не смогла просуществовать долго! В провинциях уже начала собираться буря, которая была готова разорить до основания праздник цветов, царивший в Киото, в столице. Беспорядки на местах добавляли власти провинциальным чиновникам, которые на самом деле держали бразды правления, что, в конечном счете, превратило их в даймё и в феодалов последующих веков. Восстания на Севере сделали востребованным воинский клан Минамото, а их пятнадцатилетняя кампания завоевала сердца нецивилизованных народов к востоку от перевала Хаконэ, перед которыми придворные трепетали так же, как римляне периода упадка империи трепетали перед ордами готов. Борьба с пиратством во Внутреннем море привела к возвышению клана Тайра, и поэтому к концу XI в. военная мощь империи была поделена между двумя соперничающими семьями Минамото и Тайра. Придворная аристократия, изнеженная и женоподобная, настаивала, что настоящий мужчина – это комбинация из мужчины и женщины, и зашла настолько далеко, что, подражая женщинам, красила лица и одевалась подобным же образом[70], и в своем легкомыслии не могла осознать опасности, которая подобралась так близко.

Гражданская война между двумя претендентами на императорский трон в середине XII в. полностью обнажила бессилие двора Фудзивара. Командующий войсками даже не мог забраться на коня, а капитан императорской гвардии не сумел сдвинуться с места в своих доспехах, которые тогда вошли в моду. В такой затруднительной ситуации презираемые двором воинственные семьи Минамото и Тайра, к которым относились как к представителям низшего класса, хотя они и происходили от императорского корня[71], пришлось призвать на помощь соперникам за трон.

Семья кандидата в императоры, которого оружием поддержали Тайра, завоевала власть и удерживала ее почти полвека. Затем победившие стали жертвой привычек и идеалов Фудзивара, и поэтому полностью лишились мужества. Потом они стали легкой добычей для наследника Минамото, и вся их сила и престиж были уничтожены в эпических сражениях при Сума и Сёйя.

Примечания:

Чанъань – в настоящее время г. Сиань в провинции Шэньси (Китай), где не так давно вдовствующая императрица жила в убежище во время заслуживающей сожаление оккупации Пекина союзными войсками. Чанъань и Лоян были двумя основными столицами династий Хань и Тан.

Бхакти – любовь к Богу и преданность любви с полным самопожертвованием. В Европе в качестве такого примера могут служит Св. Тереза и некоторые современные протестантские секты.

Гнан – высшее просветление разума, в котором трансцендентное единство всего существующего становится самоочевидным.

Шанкарачарья – величайший индуистский святой, известный своими мыслями о современной ему жизни. Жил в VIII в. Отец современного индуизма. Умер в возрасте 82 лет.