Убийственно просто - Питер Джеймс

Грейс хорошо знал всех этих людей. Ян Стил и Верити Смарт из отдела особых расследований, Дэвид Дэвисон из аналитического, Уилл Грэм и Кристофер Деррикотт из научно-исследовательского, Джеймс Симпсон из оперативно-разыскного, Террина Клифтон-Мур из отдела семейных проблем и помощи несовершеннолетним и еще пара дюжин знакомых лиц…

Верхняя площадка лестницы плавно переходила в просторный зал, заставленный письменными столами. Сегодня здесь было всего несколько человек. По обе стороны зала тянулись ряды дверей отдельных кабинетов, на которых под эмблемой полиции Суссекса висели таблички с фамилиями их хозяев.

Миновав приемную начальника управления полиции Суссекса суперинтендента Гэри Уэстона, Грейс приложил магнитный пропуск к электронному замку и оказался в длинном коридоре с кремовыми стенами. Здесь к стендам – на сей раз красного цвета – были прикреплены графики, диаграммы и схемы основных оперативно-разыскных мероприятий. Один из них был озаглавлен: «Основные мотивы преступлений. Диаграмма», другой – «План расследования убийства», третий – «Осмотр места преступления».

Грейсу нравилось, что здесь все такое передовое и современное. Большую часть жизни он проработал в старых, убогих сараях, смахивавших на давно не чищенные крольчатники. Приятно было сознавать, что его любимая полиция, которой Рой отдавал все душевные силы, действительно вступает в двадцать первый век. Впрочем, и в Суссекс-Хаус имелся один существенный недостаток, вызывавший недовольство всех сотрудников: здесь не было столовой.

Грейс шагал дальше, одну за другой оставляя позади помеченные аббревиатурами двери. За первой находился отдел серьезных происшествий, часть которого составлял подотдел тяжких преступлений. Далее шли отделы: собственной безопасности, оперативно-разыскной, затем – просмотровый зал и комната для допросов. И тут Рою в нос ударила вонь, с каждым шагом становившаяся все нестерпимее.

Отвратительный, выворачивающий наизнанку, тошнотворный запах… За долгие годы работы Грейс приучился сразу распознавать его. Слишком часто приходилось с ним встречаться. Ни один другой запах не был столь мерзок: он окутывал, как невидимое облако, проникал под кожу, залезал глубоко в ноздри, в легкие, в желудок, пропитывал волосы и одежду. Посетитель уносил вонь с собой и потом еще долго ощущал ее присутствие.

Толкнув дверь маленького отдела осмотра места преступления, Грейс сразу определил источник смрада: фотограф работал над вещдоками. На столе, застланном коричневой оберточной бумагой, в ярком свете галогенных ламп лежала разорванная и окровавленная гавайская рубашка, а рядом в пластиковых мешках – брюки и легкие замшевые туфли.

Грейс не сразу признал человека в белом комбинезоне, напряженно вглядывавшегося в видоискатель установленного на треножнике фотоаппарата «Хассельблад». С тех пор, как они в последний раз виделись несколько месяцев назад, Джо Тиндалл изменился до неузнаваемости. Он больше не напоминал всклокоченного «сумасшедшего профессора» в больших очках с роговой оправой. Обритый наголо, с эспаньолкой, в супермодных треугольных очках с подсиненными линзами, Тиндалл скорее походил на светского тусовщика, чем на трудягу ученого.

– У тебя новая подружка? – спросил Грейс вместо приветствия.

Тиндалл вздрогнул от неожиданности:

– Рой! Рад тебя видеть. Да, собственно говоря… но кто тебе сказал?

Грейс ухмыльнулся, продолжая разглядывать Джо. Он бы не удивился, увидев у него в ухе серьгу.

– Она молоденькая?

– Ну… вообще-то… да. Откуда ты знаешь?

Грейс снова ухмыльнулся и многозначительно оглядел бритую голову и модные очки.

– Она вернула тебе молодость!

Наконец, до Тиндалла дошло, и он застенчиво улыбнулся:

– Рой, она меня доконает! По три раза за ночь – и так каждую ночь.

– Ты только пытаешься кончить три раза за ночь или у тебя это получается?

– Ох, да пошел ты! – Тиндалл оглядел Грейса с головы до ног. – Шикарно выглядишь для субботы. Свидание?

– Нет. Свадьба.

– Поздравляю… Кто эта счастливица?

– Подозреваю, что она совсем не счастлива, – парировал Грейс, выкладывая на стол рядом с рубашкой пакетик, где лежали образцы почвы, взятые им утром. – Мне нужно, чтобы ты сделал для меня ряд анализов.

– Тебе всегда нужно, чтобы я сделал для тебя ряд анализов.

– Неправда, Джо! Когда я принес материалы по делу Томми Литла, то нарочно подчеркнул, что это не к спеху. Сейчас другой случай. Пропал человек, и от того, как быстро ты проведешь экспертизу, может зависеть, живым мы его найдем или мертвым.

Джо Тиндалл поднял пакетик и посмотрел на просвет. Потом легонько встряхнул, не отводя глаз от комочков земли.

– Похоже на песок, – заметил он.

– Ну и что?

– По телефону ты упомянул Эшдаунский лес.

– Угу.

– Возможно, там ты и найдешь такую почву.

– Что значит – возможно?

– В Великобритании полно мест с песчаной почвой, Рой. В Эшдаунском лесу – тоже.

– Меня интересует участок площадью примерно семь футов на три.

– Типа могилы?

– Это и есть могила.

Джо Тиндалл кивнул и снова уставился на образец.

– Ты хочешь, чтобы я на основании твоего пакетика с землей обнаружил могилу посреди Эшдаунского леса?

– Ты точно уловил мою мысль.

Эксперт снял очки, как будто они мешали ему видеть, но тут же надел их снова.

– Видишь ли, в чем дело, Рой… Ты разыщи эту могилу, а я скажу, оттуда взята земля или нет.

– Мне бы хотелось наоборот.

Тиндалл встряхнул пакетик.

– Понятно. Как ты думаешь, кто я? Дэвид Блейн? Деррин Браун? Покачаю пакетом в воздухе и вычислю тебе могилу посреди леса в десять гектаров?

– А что, не можешь?

– Представь себе – как ни странно, нет, не могу.

45

Несколько часов спустя «альфа-ромео» Грейса медленно взбиралась на вершину высокого холма, где стояла деревня Патчем-Виллидж. Сегодня здесь, в церкви Всех Святых в два часа пополудни, то есть ровно через сорок пять минут, должно было состояться венчание.

Это была его самая любимая церковь во всей округе. Она являла собой типичный образчик раннеанглийской клерикальной архитектуры: камерная, простая, грубой серой каменной кладки, с невысокой колокольней, витражным заалтарным окошком и древними могильными плитами на заросшем травой кладбище.

Сильный дождь сменился изморосью. Грейс припарковал свою «альфу» на обочине неподалеку от входа, так что мог хорошенько разглядеть всех приезжающих. Пока – никого, лишь на мокром асфальте дороги докисала россыпь конфетти – видимо, от утренней свадьбы.

Вот пожилая женщина в прозрачном дождевике с капюшоном катит тележку с продуктами по булыжной мостовой, вот она остановилась перекинуться словечком со здоровяком в непромокаемой куртке, шедшим ей навстречу с крошечной собачкой на поводке… Вот собачка задрала ногу на уличный фонарь…

Вот подъехал синий «форд-фокус», оттуда вылез человек с двумя фотокамерами на шее. Грейс окинул его пристальным взглядом. Интересно, это – фотограф, нанятый снимать свадьбу, или представитель прессы? Через несколько секунд к церкви подъехал маленький коричневый «воксхолл» и остановился рядом с «фордом». Из «воксхолла» выбрался молодой человек в куртке с капюшоном и блокнотом, свидетельствовавшим о том, что это – репортер. Поздоровавшись с фотографом, они о чем-то застрекотали. Оба то и дело оглядывались по сторонам.

Еще десять минут спустя показался серебристый внедорожник БМВ. Из-за дождя и тонированных стекол Грейс не мог разглядеть, кто сидит за рулем, но сразу узнал номерные знаки Марка Уоррена. Впрочем, он не заставил себя долго ждать – знакомая фигура в темном плаще, выскользнув из БМВ, поспешила ко входу и исчезла внутри, однако почти сразу вернулась к машине.

Из подкатившего такси бодро выпрыгнул высокий, безукоризненно одетый пожилой седовласый джентльмен во фраке и с красной гвоздикой в петлице. В руке он держал серый цилиндр. Захлопнув заднюю дверцу, джентльмен направился к церкви. Очевидно, таксисту было велено подождать. Следом подъехала серебристая спортивная «ауди-ТТ», и Грейс сразу вспомнил, что видел ее у дома Эшли Харпер.

Водительская дверца распахнулась, и из салона выпорхнула Эшли – зонтик надежно прикрывал высокую прическу и красивое белое свадебное платье. Со стороны пассажирского сиденья появилась пожилая женщина в синем платье с белой каемкой и аккуратно уложенными серебристо-седыми волосами. Эшли приветственно помахала в сторону БМВ и нырнула под зонтик. Обе женщины засеменили по дорожке к церкви и исчезли за дверью. Марк Уоррен шел по пятам.

Без пяти два со стороны кладбища показался викарий, и Грейс решил, что ему тоже пора идти. Оставив машину, он натянул сине-желтую куртку фирмы «Томми Хилфигер». У самой церкви дорогу ему преградил молодой человек лет двадцати пяти с блокнотом – остролицый, в дешевом сером костюме, с так небрежно повязанным галстуком, что верхняя пуговица рубашки оставалась открытой. Молодой человек жевал резинку.