Ветер Дивнозёрья - Алан Григорьев

может… — Тайка только начала говорить, а Лис уже отрезал:

— Нет! Я знаю, к чему ты клонишь. Но нет. Мы не можем спасти их всех, ведьма. Сперва освободим мою мать, потом разберемся с сестрицей, а потом уже все остальное.

— Верни их! — вдруг встрепенулся Яромир, глядя вслед уходящим пленникам.

— Зачем?

— Нужно расспросить их про Огнеславу. Упырь что-то знает.

— Ты вообще слышал, что я сказал? — фыркнул Лис. — Если она до сих пор жива, то ничего ей не сделается. Пара дней ничего не решает.

— Иногда и мгновение решает, — заупрямился дивий воин, и Тайка со вздохом выскользнула из его объятий.

— Обещаю тебе, мы ее найдем. Но, раз мы уже тут…

А Лис уже рванул наверх. Тайка недолго думая бросилась за ним. По правде говоря, ей совсем не хотелось говорить об Огнеславе сейчас, но она понимала, что когда-нибудь придется… Просто всякое упоминание о Яромировой невесте резало больнее, чем острый меч мары, приставленный к шее. Ранка хоть и саднила, но не сильно.

Пушок догнал ее, спикировал на здоровое плечо и протянул подорожник:

— Вот, приложи.

— Спасибо, родной, — с трудом улыбнулась она. — Ты мой герой!

То ли забота друзей и впрямь способна творить чудеса, то ли навий подорожник обладал волшебными свойствами, но боль улеглась. Осталось только тянущее чувство досады в груди… Жаль, что к душевным терзаниям подорожник не приложишь.

Тем временем Лис домчался до двери и распахнул ее настежь. Тайка выглянула из-за его плеча. Комната поразила ее богатым убранством. Тут были и шитые золотом подушки, и книги в кожаных переплетах, и даже золоченые гусли на столе. В воздухе витала пыль, будто в башне давно не убирали. На кровати среди смятых покрывал лежала Василиса — Тайка сразу ее узнала. С первого взгляда могло бы показаться, что красавица с точеными чертами лица просто спит, если бы не окружавшая ее корочка голубоватого льда. Из-за него фигура Василисы казалась фарфоровой…

Тайка не сразу поняла, что Лис смотрит не на мать, а куда-то вниз.

— Ну, здравствуй, сестрица, — выдавил он, и Тайкино сердце дрогнуло, пропустив удар.

Перед ними стояла маленькая девочка лет пяти на вид. Это по человеческим меркам, конечно. Скорее всего, на самом деле ей было намного больше. Рыжие туго заплетенные косички торчали в разные стороны, губы были сжаты в упрямую линию. Девочка смотрела исподлобья, ее взгляд показался Тайке враждебным. Малышка явно не ожидала увидеть гостей…

«Сестрица»? Кажется, Лис так сказал?

От неожиданного осознания Тайку бросило в жар, и она попятилась. Неужели это и есть Доброгнева? Ничего себе сюрприз. Ох, что же теперь будет? Они же не могут воевать с ребенком в самом деле…

Глава пятнадцатая. Желающих судьба ведет

— Значит, это и есть твоя сестра?

Новость никак не хотела укладываться у Тайки в голове.

Лис кивнул, а за ее спиной вдруг послышался смешок Мая:

— Эй, княже, они, кажись, не то подумали.

— Что?! — Кощеевич в изумлении обернулся и, глядя на округлившиеся глаза Тайки, расхохотался. — Ну ты даешь, ведьма! Это наша младшая, Зарянка. Я успел ее спрятать до того, как отец прознал о рождении еще одной дочери.

Тайка выдохнула с облегчением. Теперь ей было даже смешно, что она приняла этого ребенка за Доброгневу.

— И сколько же у тебя всего сестер?

— Две. Другие не выжили. Кощею только сыновья были нужны.

— Значит, родственных сюрпризов больше не будет? Вот и славно, — Яромир убрал руку с рукояти меча.

— Эй, ты что, серьезно думал, что нам придется сражаться с малолеткой? — Лис одарил его презрительным взглядом и, обернувшись к сестре, присел на корточки, раскрывая объятия. — Ну иди сюда, искорка. Соскучилась?

Девочка бросилась к нему, обвила руками шею.

— Ты давно не плиходил, — сказала она с упреком.

— Прости, я не мог. А ты разве не должна быть с мамой?

— Сестлица Доблогнева сказала: пелеезжайте в замок. И мы поехали.

— Ну да, разве ее можно ослушаться… — Лис нахмурился. — А что ты здесь делаешь? Я имею в виду, в башне.

— Читаю твоей маме сказки. Ей, навелное, скучно вот так все влемя лежать.

— Умница! — Кощеевич чмокнул ее в макушку. — Не рассказывай никому, что видела меня, хорошо? Пусть это будет наш секрет.

— А меня никто и не сплосит. — Девочка шмыгнула носом. — Сестлице Доблогневе до меня дела нет. И зачем мама только согласилась плиехать? Я хочу домой, в степь.

— Ты вернешься туда, обещаю.

Тайка умилялась, глядя, как Лис общается с сестрой. У него даже голос изменился, потеплел. И это тепло было настоящим.

— Если ты будешь тут, я, может, тоже останусь, — улыбнулась девочка.

— Посмотрим. Я пока не могу. Ты же знаешь, Доброгнева меня не любит.

— Она никого не любит. — Зарянка вздохнула совсем по-взрослому. — Значит, ты плишел не за мной?

Лис молчал, потупив взор, и сестренка отстранилась:

— Ну да. Ты же не знал, что я здесь. Значит, не за мной, а за своей мамой.

— Хочешь, я и тебя заберу? — встрепенулся Кощеевич. — Не стоит тебе здесь оставаться.

Яромир закатил глаза, словно желая сказать: «Нам вот только детей не хватало», — но Тайка ткнула его локтем в бок, и дивий воин промолчал.

А Зарянка покачала головой:

— Ну куда я без мамки? Нет уж. Делай то, что хотел. А потом возвлащайся за нами.

— Ты очень мудрая, искорка.

— Знаю. Ты уже говолил.

Девочка подняла с пола оброненную книжку и поплелась к выходу.

— Эй, а может, останешься и посмотришь на колдовство? — предложила Тайка.

Ей очень хотелось утешить девочку. А ведь все дети любят чудесное, разве не так?

Но та дернула плечом:

— Что я, колдовства, что ли, не видела? Пф, подумаешь!

Ее башмаки громко застучали по ступенькам.

— Обиделась, — констатировал Май.

Лис в ответ только руками развел:

— Ладно, вернемся к делу.

— Она точно не расскажет о нас Доброгневе? — Яромир, как ни старался, не смог скрыть тревогу.

— Ручаюсь за Зарянку, как за самого себя! — вскинулся Лис.

— Не самая лучшая рекомендация из тех, что я слышал, — тихонько фыркнул дивий воин.

Пришлось дернуть его за рукав: не время пререкаться. Лис, впрочем, не стал цепляться к словам. Он подошел к ложу, опустился на колени и накрыл ледяную руку Василисы своей ладонью:

— Привет, мам…

Сейчас он казался Тайке очень уязвимым. Совсем не грозным чародеем, сыном Кощеевым, а простым мальчишкой. Таким Тайка его запомнила с самой первой встречи возле Путь-ручья, когда приняла Лиса за художника или музыканта, заблудившегося на границе миров.

Лис достал из сумки высушенный стебелек с