Ночь длинных ножей. Борьба за власть партийных элит Третьего рейха. 1932–1934 - Макс Галло

Когда ушел последний гость, Геббельс отправляется в Темпльхоф. Рудольф Гесс уже приехал, и они принимаются мерить шагами цементную дорожку под алеющими небесами. Геббельс улыбается и нервно болтает, стараясь держать себя прямо, как Гесс, который слушает его с обеспокоенным видом, склонив набок голову и заложив руки за спину. На измученном лице Гесса застыло обычное выражение упрямства. Наконец в небе появляется самолет Гитлера – черная черточка на фоне сумерек. Вскоре уже слышен пульсирующий звук моторов. Пролетев над аэродромом, серый трехмоторный «Юнкерс» приземляется и медленно катится по направлению к группе чиновников. Самолет останавливается; первым выходит Гитлер. Он приветствует Геббельса и Гесса, благодарит пилота и начинает разговаривать с министрами. Он рассказывает им о своей беседе с президентом, вспоминая массивный властный силуэт Гинденбурга и ироничную улыбку Бломберга, этого «резинового льва». Гитлер ничего не говорит о выборе, перед которым он был поставлен, но те, кто слушает его и видит его напряженное, встревоженное лицо, понимают, что настал момент, когда фюрер должен принять решение.

На аэродроме Темпльхоф Гитлер, со своей неровной походкой, напоминает командира артиллерии, который ходит туда-сюда позади своих пушкарей, выслушивает доклады разведчиков, обдумывает детали, но не решается пока открыть огонь, поскольку опыт подсказывает ему, что, как только снаряды вылетят из стволов, остановить их будет уже невозможно.

ГЛАВА 5

Суббота 30 июня 1934 года

Боннский аэропорт Хангелар

1.50

С Рейна дует слабый ветерок – он гонит туман в сторону гор. Вокруг самолета собрались чиновники нацистской партии. Геббельс сжимает кулаки. Гитлер механически салютует провожающим и взбирается по узкой металлической лестнице в самолет. Пилот протягивает ему руку. Геббельс со своей хромой ногой с трудом поднимается в самолет. Брюкнеру пришлось согнуться почти пополам, чтобы протиснуться в низкую дверь. 1.50. С башни управления полетами световой сигнал подтверждает команды, переданные по радио. Пилот запускает моторы, один за другим, и их тяжелый, пульсирующий звук превращается в устойчивый рев, который отдается эхом в далеких горах за рекой. Слегка подпрыгивая, самолет медленно катится по взлетной полосе в сторону Рейна навстречу ветру. Он бежит все быстрее, хвост его отрывается от земли, скорость еще возрастает, и он взлетает, пролетает над заграждениями, отчего высокая трава пригибается к земле. Вскоре с башни видны только его красные и зеленые бортовые огни, сверкающие в сером предрассветном небе. Нацистские лидеры возвращаются к своим машинам, а самолет пролетает вдоль долины Рейна и поворачивает на юго-восток, направляясь к Мюнхену.

Пятница 22 июня – понедельник 25 июня

В Бонне, в городском университете, чуть меньше недели назад произошел случай, который очень встревожил нацистов. Утром в пятницу 22 июня университет посетил гаулейтер Грохе. Вокруг старинного замка кельнского архиепископа, в котором расположено это учебное заведение, стоит охрана, которую составляют члены всех нацистских организаций, – мальчики из гитлерюгенда, эсэсовцы и штурмовики охраняют главный вход, а полицейские патрулируют дорожки. Грохе должен выступить в церемониальном зале, который носит название «Аула». В первых рядах сидят профессора и высокопоставленные нацистские чиновники. Когда входит гаулейтер, все студенты встают. Представители каждого университета сидят в своем секторе амфитеатра. Грохе начинает свою речь в полной тишине – он говорит о конфликте между гитлерюгендом и студенческими организациями. Рассказывая о конкретных случаях, он старается оправдать жестокость членов гитлерюгенда. Если член гитлерюгенда бывает иногда неловок в своих поступках, то это по молодости. Руководители этой организации должны ограничить энергию молодых революционеров строгими рамками дисциплины. Он обвиняет гитлерюгенд в чрезмерной мстительности, которую часто проявляют его члены. Неожиданно, когда гаулейтер продолжает свое выступление, студенты одного из факультетов, все как один, встают и покидают зал. Грохе растерянно замолкает, а по аудитории пробегает шепот. Наконец гаулейтер снова начинает говорить, но все хорошо понимают, что ему не по себе, и он быстро закругляется. Грохе торопливо покидает замок, он уезжает в своей тяжелой черной машине, провожаемый университетскими властями.

Пощечина, которую он получил, весьма болезненна. Конечно, в газетах об этом инциденте не будет ни слова, но нацисты сильно встревожены. После того как в Марбурге профессора и студенты восторженно приняли речь Папена, случай в Бонне показал, что нацистам не удалось остановить рост оппозиционных настроений в кругах интеллектуалов, что умеренные, консервативные, интеллектуальные и религиозные круги начинают отходить от режима.

Необходимо действовать очень быстро. Надо показать оппозиции, что нацизм никуда не денется, что его нельзя просто взять и выбросить – он правит Германией и установит в ней свой порядок, чего бы это ни стоило.

Об инциденте в Бонне немедленно сообщили в Берлин. Гиммлер и Гейдрих тут же созвали совещание своего Генерального штаба. На нем присутствовал и генерал Рейхенау. Были приняты первые решения, касающиеся претворения в жизнь планов ликвидации оппозиции, начиная с СА. В пятницу 22 июня командир военного округа СС Фрайхер фон Эберштейн получает приказ объявить во вверенных ему войсках боевую готовность. Рейхенау предупреждает высших офицеров рейхсвера, что время действовать наступит очень скоро. Была сделана попытка предупредить канцлера, но фюрер только что уехал из Берлина. Почти сразу же после возвращения из Нейдека рано утром в пятницу, после одной ночи, проведенной в мрачной, массивной официальной резиденции, Гитлер улетел в Баварию, чтобы отдохнуть в горах Оберзальцберга и Берхтесгадена. Что это, отказ от принятия решения или желание дать другим время и возможность самим принять решение? Гитлер похож на одного из тех нерешительных немецких королей, которые уезжали из столицы подальше, желая скрыться от заговоров и интриг, а может быть, на одну из тех хищных птиц, которые кружатся высоко в небе, прежде чем камнем упасть на свою жертву.

Гитлер уехал из Берлина, и руководители гестапо, СС и армии снова оказались в подвешенном состоянии. Но в казармах СС люди Фрайхера фон Эберштейна проверяют оружие, охрана усилена, увольнения отменены, хотя Гитлер, похоже, не замечает всех этих приготовлений.

Для нагнетания напряженности используется любое событие и обстоятельство. В Гольмюце, недалеко от Шверина, в районе лесистых холмов и озер, которые придают ландшафту Мекленбурга мягкий и веселый характер, найден расчлененный труп. Тело лежало в траве, руки почти полностью отделены от тела, а шея наполовину перерезана, словно убийца пытался разрубить свою жертву на куски. Тело осмотрели полицейские, медицинский эксперт и судебные чиновники. Жертву в конце концов опознали. Ею оказался некий Элшольц, управляющий поместьем, где царит жестокая эксплуатация земли, животных и людей. Но, кроме всего прочего, он был еще и казначеем местного отделения нацистской партии. Таким образом, это политическое убийство. Арестован человек по имени Майснер, которого подозревают в том, что он убил управляющего из чувства мести. Среди людей, работающих на земле, часто возникают ссоры. Однако нацистам такое объяснение показалось неубедительным. Они высказали предположение, что Майснер близок к католическим кругам, но оно не подтвердилось. Тем не менее по Берлину поползли слухи, распространяемые агентами Гейдриха и Гиммлера. Следствие все больше и больше склоняется к версии политического убийства. Арестовано одиннадцать человек, девять из них – члены «Немецкого югендкрафта», католической молодежной организации. В субботу 23 июня «Вестдетшер беобахтер» публикует сенсационную статью: ответственность за убийство Элшольца несут католическая партия «Центрум» и ее печатный орган газета «Германия». В статье отмечается, что, если бы они не занимались постоянной критикой нацистов, подобных убийств не было бы. Иными словами, консерваторы-католики толкают добропорядочных людей на смерть. Обвинение высказано в явной форме и представляет серьезную угрозу. Члены «Центрума» протестуют, но их протесты тонут в потоке фальсифицированных новостей. Напряжение нарастает, и нацисты используют его для воздействия на общественное мнение.

В субботу в Потсдаме, городе Фридриха Великого, хоронят Элшольца. Масштабы церемонии впечатляют на широком проспекте, ведущем к церкви Святого Николая, храму с большими куполами на площади Альтмаркт, громко бьют барабаны. Похоронная процессия движется медленным, церемониальным шагом, на площади она раздваивается, обтекая с обеих сторон обелиск, стоящий в центре. Обелиск украшен медальонами великого курфюрста и трех первых королей Пруссии. Кортеж возглавляют министр Лей и гаулейтер Берлина Кубе. После отпевания процессия направляется на Потсдамское кладбище. Когда гроб опускают в могилу, нацисты приспускают свои флаги.