Свадебный переполох для графа Вракулы - Дора Коуст

я допустить никак не могла! – Но сегодня я предлагаю не окружать себя запретами и правилами отбора. Сегодня у нас с вами есть шанс познакомиться в неформальной обстановке, однако, прежде чем мы пройдем в парк, я прошу вас передать моему секретарю, господину Гаусту, ваши портреты и заполненные анкеты. Бланки и перья вы найдете на столах…

Зря я переживала, что кто-то сбежит. Так и не дослушав мою речь, невесты ломанулись к узким высоким столам, что стояли почти у каждой стены. Толпа подгоняемых энтузиазмом и духом соперничества женщин – это страшная сила. Кого-то из гостей чуть не затоптали, а у одной дамы оторвалась юбка, представив ее в не очень хорошем свете, но ее это абсолютно не остановило.

– …Первый этап отбора пройдет уже завтра, – несколько заторможенно продолжала я говорить заученную речь, шокированная увиденным. – А теперь приглашаем вас к столу.

Судя по реакции, а точнее, по ее отсутствию, последние фразы, произнесенные мной, никто не услышал.

Но тем не менее вскоре празднество началось. И началось оно очень даже неплохо.

Чтобы развлечь гостей, пока дамы заняты заполнением бумаг, музыканты играли мелодии, под которые одна из наших служанок исполняла романсы. Последние приготовления к ужину остались для аристократов незамеченными, в отличие от меня.

Заняв место за главным столом – для меня приготовили кресло во главе стола с одной стороны, а для Алдиса с противоположной, – я подверглась настоящему натиску от встреченных мною на этом празднике жизни старых знакомых. А знакома я так или иначе хотя бы шапочно была почти со всеми семьями.

Словно назло себе, за наш стол я усадила только молодых и красивых невест, искренне надеясь, что кто-нибудь из них сразу приглянется де Браусу в качестве будущей супруги. Всех их я знала поименно.

– А как же ваше родовое гнездо? – с любопытством поинтересовалась Магдалена – пышногрудая блондинка, наследница внушительных капиталов.

– О, да, Клариса! Что же случилось с Моргантой? – с притворным сочувствием вопросила Альгента.

– Вы так кичились своим графством, так часто говорили о нем…

– Признаться, мы были несказанно удивлены, увидев здесь вас по приезде, – добавила Поэлья, не скрывая злорадного огонька в глазах.

Самые красивые, богатые и родовитые невесты были теми еще су… ществами. За время отсутствия при дворе я об этом как-то уже успела подзабыть.

– Ничего удивительного, – усмехнулась я, выставляя наперед напускное высокомерие. – Я получила от короля особое задание – поднять это графство на ноги и сделать его лучшим в нашем королевстве. Сами понимаете, такие задания не даются абы кому. Мой дорогой брат, а не хотите ли вы рассказать девушкам что-нибудь о себе?

– Очень хочу. Безумно, – произнес вампир с придыханием, но почему-то сквозь зубы. – Но, увы, не могу. К сожалению, нам все же необходимо соблюдать правила приличия.

– О чем вы?

– Моя дорогая сестра, – с коварной улыбкой передразнил меня Алдис, освобождая кресло. – Вы разве забыли? Нам полагается первым танцем открыть этот бал.

Честно говоря, я отлично помнила об этом маленьком недоразумении, но отчаянно надеялась этого избежать. В некоторых домах высокородные хозяева уже давно отказались от этой излишне пафосной церемонии. Да и кому нужен первый танец хозяев?

На разного рода мероприятия, устраиваемые аристократами, благородные дамы и мужи съезжались совсем не за этим.

Окинув свою тарелку, полную еды – поесть во время бесед я так и не успела, – несчастными голодными глазами, я была вынуждена вложить свои пальцы в раскрытую ладонь вампира и подняться с нагретого места.

Что примечательно, в бальный зал, холл или хотя бы большую столовую мужчина меня не повел. Наоборот, словно узнав его намерения на расстоянии, на улицу высыпались музыканты. Как давно они прятались в кустах, мне было неведомо, но выпрыгивали они вполне себе энергично.

Увидев своих знакомых рыжих белок, грозящих кулачками и даже палкой в тех самых кустах, откуда повылазили музыканты, я как-то сразу поняла, что граф подготовился заранее. Он наперед решил, что сегодня мы будем танцевать, не поставив об этом в известность меня.

– И зачем вам это нужно? – спросила я, улыбаясь гостям, следуя за Алдисом в центр темной полянки, которую окружали шатры.

На середину этой поляны свет, исходящий от чаш, едва ли проникал. Вокруг витал полумрак, который не разбавляла даже луна, спрятавшаяся сегодня за низкими облаками.

Прохладный ветер громко шуршал в кронах, пока музыканты брались за свои инструменты.

Развернув меня так, чтобы я оказалась напротив, де Браус неожиданно переплел наши пальцы, а другую руку положил мне на талию, крепко обхватывая. Мне ничего не оставалось, как разместить свободную ладонь поверх его белоснежного камзола.

– Это же не вайолет? – спросила я почему-то обреченно, уже точно осознавая, к чему может привести то, как мы выглядим со стороны.

К слухам, что шепотками распространятся по шатрам, потому что вайолет – танец веселья, торжество счастья, и его совершенно точно не исполняют родственники. Его танцуют молодые девушки с такими же пылкими кавалерами, имея возможность совершенно безнаказанно смотреть мужчине в глаза дольше позволенного этикетом.

И самое ужасное, что не прижиматься друг к другу в нем просто невозможно.

– Он самый, – широко улыбнулся вампир, а огонь в его глазах словно стал ярче.

И тут ударила музыка.

Мои ноги едва касались травы. Я почти летела над поляной, забывая дышать. Меня быстро кружили, описывая круг, дабы в каждом шатре хорошо разглядели это непотребство. Я знала, как я выгляжу – испуганно, растерянно, раздосадованно. Я не контролировала то, что сейчас происходило, и это меня беспокоило. Сейчас я целиком и полностью принадлежала графу, и с этим срочно что-то нужно было делать.

Потому что танцевал он великолепно. И потому что танцевать с ним мне начинало нравиться. Я помнила свой первый бал, когда была дебютанткой. Я помнила свой последний бал, когда многие кавалеры шарахались в стороны от ненормальной. Ни на одном из празднеств, на которых я присутствовала, я не испытывала ничего подобного, лавируя по залу в объятиях мужчин.

Сердце мое не выпрыгивало из груди, в страхе толкаясь о грудную клетку. Дрожь не опоясывала тело, мурашками, словно иглами, разлетаясь по коже. И дыхание не перехватывало.

Глядя в чужие глаза на тех балах, я видела лишь пустоту. Глядя в алые глаза Алдиса, я боялась того, что вижу.

Я намеренно подставила ему подножку. Мое действо было абсолютно осознанным, но чего я точно не могла предвидеть, так это того, что он начнет падать, увлекая меня за собой. Я только придушенно пискнуть успела, как мы оказались на траве, а музыканты сфальшивили, оборвали мелодию,