Руки вверх, генерал! - Алексей Макеев

Гуров наклонился к его неподвижному голубовато-бледному лицу и негромко сказал Крячко:

– Безо всякого сомнения – это Гулыга.

– А ты на ноги посмотри, – кивнул Крячко. – Сорок пятый размерчик!..

– Странная смерть, – задумчиво сказал Гуров, оглядываясь по сторонам. – Держу пари, что он сверзился на небольшой скорости. Для такого бычары он слишком быстро испустил дух, тебе не кажется?

Начальник дорожного патруля, который первым прибыл на место аварии и сам вытаскивал пострадавшего из машины, с охотой рассказал об аварии все, что знал и о чем только догадывался. Это был бодрый, борцовской комплекции человек с загорелой проплешиной на темени и с капитанскими звездочками на погонах.

– Капитан Панкратов! Не знаю, с чего и начать, товарищ полковник! – доверительно сообщил он Гурову. – В голове вроде как все перепуталось. Я за свою жизнь этих аварий перевидал! А все равно каждый раз за живое берет. Ну как так – ехал себе человек, ехал, в ус не дул, а через минуту – бац, и на небесах! Несправедливо как будто…

– Все это так, капитан, но попытайтесь сосредоточиться, – сказал Гуров. – Это очень важно. Значит, вы первыми прибыли на место аварии. Вам ничего не показалось странным, не насторожило?

– Строго говоря, первыми не мы были, – признался патрульный. – Первыми были ребята на "Жигулях", молодожены. Мы их сейчас отпустили. Адреса записали и отпустили… А мы чуть подальше стояли – у Кольцевой. И "Опель" этот видели – он как раз оттуда, с Кольцевой шел. Нормально шел, не превышая. А минут через пятнадцать вдруг подъезжает мужик и говорит, мол, у лесопарка авария, "Опель" перевернулся! Мы сразу туда. Ну, "Скорую" вызвали, в центр доложились…

– Ну а что бросилось в глаза? – попытался направить капитана в нужное русло Гуров.

– А, ну да! Были, конечно, странности, – вспомнил гаишник. – Я сразу внимание обратил, что машина вроде не сильно помята. Значит, на умеренной скорости шел. А водитель – наповал. Хотя и здоровый бугай. И на глаз повреждений никаких не заметно. Правда, такое бывает на дорогах. Человек с виду целехонький, а на самом деле внутри у него сбой произошел. Когда головой, например, ударится или с сердцем у него плохо… Этот, правда, на сердечника не похож был, но кто ж их разберет! А вот женщина с ним – наоборот…

– А в "Опеле" была женщина? – живо спросил Гуров.

– Была! – энергично кивнул капитан. – Такая вся из себя… То есть я хочу сказать, что одета она была с шиком. А вообще видок у нее аховый был, конечно… Лицо в кровище, руки… Но довольно активная. Мы когда подъехали, она уже сама из машины выбралась и сидела там на травке. Еще нас попросила мобильник ее найти – в салоне он валялся.

– Зачем мобильник? – спросил Гуров.

– Звонила она, – пояснил гаишник. – То есть сначала я решил, что не в себе бабенка. Знаете, после аварии многие мечутся, бежать куда-то хотят, говорят без умолку – это шок у них так проявляется. А эта все по делу. Значит, тоже не сильно пострадала.

– А куда она звонила, не знаете?

– Вот куда звонила, не скажу, – покачал головой капитан. – Не до этого было. Только вскоре за ней подъехали…

– В смысле – кто подъехал?

– Не скажу точно, но, должно быть, муж, – почтительно доложил капитан. – Тут такое дело – "Скорая" уже прибыла, так эта дама наотрез отказалась с врачами иметь дело. Да и вообще она ни с кем разговаривать уже не хотела. Муж приехал и забрал. А муж-то не простой – генерал с двумя звездами… Честно скажу, я в герои не рвусь, с генералами спорить не любитель, поэтому под козырек – и привет!

– Постой-постой, значит, дело было так, – начал перечислять Гуров. – "Опель" перевернулся, вы подъехали, обнаружили труп водителя и вполне живую даму, предложили ей медицинскую помощь, а она попросила вас разыскать ее телефон и скоренько вызвала генерала с двумя звездами… И он совсем быстро подъехал, верно?

– Быстро, – согласился капитан. – Я еще удивился – как будто он где-то рядом ошивался.

– Ошивался, – задумчиво повторил Гуров. – Между прочим, очень точное слово, капитан… А генерал сам сидел за рулем или кто-то с ним был?

– Сам. "Мерседес" у него новехонький – не грех и самому порулить… Говорят, в свое время Леонид Ильич был большой любитель. Но у него, конечно, возможностей меньше было, а генералу почему бы и не покататься?

– Он вам говорил что-нибудь? – поинтересовался Гуров. – И, кстати, выглядел он как?

– Да как выглядел? Как у нас генералы выглядят – центнер весу, вот тут мозоль трудовая, лицо обрюзгшее… Ну и голос такой, как будто он тебя сию минуту расстрелять прикажет. А говорил… Да, точно! Он так и сказал: "Я забираю свою жену! У нас есть кому оказать ей помощь!" Значит, точно жена она ему! А я было запамятовал.

– И больше ничего не говорил?

– Ничего. Посадил ее и поехал.

– А ты, капитан, фамилию у него не догадался спросить? Документы?

Гаишник виновато развел руками.

– Как-то упустил из виду, – сказал он. – Растерялся. Больно неожиданно все получилось. Но я номер "Мерседеса" запомнил.

Гуров укоризненно покачал головой:

– Что ж ты, капитан? Опытный работник, а в двух соснах заблудился! Таких свидетелей отпустил! А если у нас тут убийство?

– Виноват, товарищ полковник! – сумрачно сказал гаишник. – Только я уже вам докладывал – разбираться с генералами я не охотник. Себе дороже.

– Ну, еще неизвестно, что дороже получится, – заметил Гуров. – У каждой медали две стороны, капитан… Но ты все-таки номер того "Мерседеса" мне черкни где-нибудь – будем без тебя разбираться. Опознать-то хоть генерала с его женой сможешь?

– Думаю, что смогу.

Гуров отвернулся. Из кювета по пыльной траве поднимался Крячко. На его простецкой физиономии было написано скептическое выражение, точно у заядлого автолюбителя, которому пытались всучить "Запорожец" без мотора.

– Что-нибудь еще обнаружил? – спросил Гуров.

– Забавная вещь, – сказал Крячко. – Говорят, когда погибшего доставали, он все еще ремнем пристегнут был.

– Да-да, это верно, – оживился капитан-гаишник. – Я забыл сказать. Водитель пристегнут был.

– Знаешь, Лева, – сказал Крячко. – Тут если на глаз прикинуть, скорость не больше сорока была. Ну, слетел, перевернулся… Так ведь пристегнут был! И ни царапины на нем практически. А вот поди ж ты – помер! Я так полагаю, он сначала помер, а потом перевернулся. Управление, ясное дело, из рук выпустил – вот и получился поворот оверкиль.

– А причина смерти? Что предполагаешь? – спросил Гуров.

– Я не врач, – ухмыльнулся Крячко. – Тут без вскрытия не обойтись. Но, учитывая все предыдущее, сам понимаешь, какая может быть причина.

– Да, причина, скорее всего, та же… – протянул Гуров. – Только не пойму, чем этого амбала взяли? Ни пулевых, ни ножевых ранений я на нем не углядел. Короче говоря, вызываем следственную группу, Стас! Мышкин мечтал с Гулыгой встретиться – пусть хоть напоследок на него посмотрит. А главное – нам позарез нужно определить причину его смерти.

– Еще говорят, тут генерал побывал, – понижая голос, сказал Крячко. – Сразу после аварии. Это не наш Олег Викторович часом?

– На этот раз, судя по всему, не он, – ответил Гуров. – Наш генерал бравый, а этот, по слухам, на капиталиста был похож. Знаешь, как раньше в газетах изображали американский капитал? Вот и тут то же самое. Плюс две звезды на погоне. Я так прикидываю, это не иначе как генерал-лейтенант Брюхатов, непосредственный начальник Репина. Ведь это его жену Гулыга возил. А раз так – все сходится.

Крячко недоверчиво покрутил головой.

– Неужели эта баба сумела каким-то образом прапорщика замочить? – спросил он. – Ведь сорок пятый размер ноги! Как же она сумела?

– А вот мы ее найдем, и пусть поделится опытом, – сказал Гуров.

Глава 26

Мышкин на место аварии не прибыл – прислал своего помощника. С Гуровым по телефону разговаривал неожиданно сухо и немногословно, сообщив, что возникли некоторые проблемы и теперь требуется какое-то непонятное согласование с военной прокуратурой.

– Пока его не будет, ничего не получится, – сообщил он. – Руководство советует мне не спешить, чтобы не наломать дров.

– Какие дрова, Мышкин! – сказал ему в ответ Гуров. – У нас, считай, еще одно убийство назревает!

– Тем более! – строго заявил Мышкин и прервал разговор.

Гуров и Крячко коротали время в морге, ожидая предварительного заключения судмедэксперта. Крячко беспрерывно курил и ругался.

– Черт знает что! – говорил он. – Эта компания мочит одного за другим, а мы до сих пор их даже толком в лицо не видели! Это ни в какие ворота не лезет! Ну, не хотите, чтобы честь вашего мундира страдала, – так передайте дело в военную прокуратуру…

– Ты еще накликаешь! – осуждающе заметил Гуров. – Но я думаю, никуда они не денутся. Рано или поздно придется за все отвечать. Я тебе не успел сказать – а ведь Репиным, оказывается, госбезопасность интересуется. Так что покойная супруга его действительно что-то важное могла знать.