Воровка - Наталья Савчук

Аарон погружается в свои мысли и не спешит разговаривать. Возможно, он думает, что я могу что-то знать, потому что продолжает изучающе смотреть на меня. Я первой не выдерживаю и приподнимаю брови, подталкивая к диалогу, но когда это не даёт должного эффекта, тяжело сглатываю, вынужденная начать первой.

— Прикидываешь, стоит ли кинуть меня в темницу к тому одаренному?

— Думаю связать тебя или оставить столь увлекательный процесс на ночь. Попробуешь сбежать от Эдгара или я могу спокойно спуститься в темницу, а вернувшись не бежать ночью в лес. Ждать твоего согласия или прижать и посмотреть на последствия твоего наказания. Как видишь вопросов много, — Аарон зевает и довольно кивает моей растерянности. — Что скажешь Эмма?

— Не надо связывать и ночью тоже, — поспешно заявляю и злюсь, когда вижу, как мужчина прячет улыбку.

— Увы, Эмма, ночью я могу спать только, когда ты не сможешь предпринять очередную попытку приложить по моей голове подсвечник. Сегодня придется потерпеть.

Поджимаю губы в линию и смотрю на свои запястья, Аарон, уловив мой тягостный вздох и проследив за моим взглядом, идёт ко мне, а я пячусь назад, пока не упираюсь спиной в книжный шкаф.

— На ночь наложу мазь и забинтую, — он ловит мою ладонь и подносит к лицу, рассматривает содранную кожу, которая сейчас выглядит намного хуже, чем до наказания от одаренных. — Но спать будешь всё равно стянутая ремнями.

От близости Аарона сердце пропускает взволнованные удары. Кладу руки ему на грудь, стараюсь оттолкнуть от себя, но мои действия наоборот будто провоцируют мужчину и он сокращает расстояние между нами, вплотную прижимая меня к себе.

— В тебе много тайн, Эмма. Когда ты поделишься ими со мной? Почему волнуешься за того одарённого, которого привели? Кто он для тебя? Я видел испуг на твоём лице, ты определённо подумала о том, что он искал тебя.

— Испуг на моём лице, — протягиваю, обдумывая ответ, — поселился в тот день, когда я попалась в твои руки.

— Это можно исправить, — Аарон касается уголка моих губ и оставляет лёгкий поцелуй. — Достаточно принять мою заботу и поддаться неизбежному.

— Неизбежному — это родить и быть свободой?

— Мои планы изменились.

— У вас всё просто, господин дознаватель. Только я знаю, что вы можете подарить женщине ложную надежду на совместную жизнь, а воспользовавшись ею, отмахнуться, указав на распущенность. Я не поверю, что что-то могло измениться. Знаю, что любые средства хороши для достижения цели.

— Подслушивала мой разговор с Элизабет, — Аарон недобро прищуривается и сводит брови, хмурит лоб.

— Была вынуждена, — тяжело сглатываю, ощущая дыхание мужчины на своей шее.

— Не переживай. Время нас сблизит. Идеально подходящие друг другу дары, не могут притянуть не подходящих друг другу людей. Ты ершишься от страха и от моих резких слов, о которых я уже пожалел.

У меня вырывается смешок. Знал бы он про мой дар, не спешил бы с выводами. Готовлюсь резко ответить, заявить о моем видении идеальности в отношениях, но наш спор прерывает стук в дверь.

Аарон нехотя отходит от меня.

— Эдгар, заходи, — кричит он, а я подмечаю, что в этот раз он не запер дверь на замок.

Эдгар заходит полу боком, потому что в его руках поднос с едой. Он по-хозяйски ставит его за письменный стол и при виде меня подмигивает, будто у нас есть нечто общее, что связывает нас и о чем не догадывается Аарон.

— С ней лучше не гримасничай, решит, что ты ее будешь пытать, бить, — Аарон загибает пальцы, вгоняя меня в краску. — Попытаешься убить, выведаешь все ее таны и отправишь в темницу, — когда остается последний оттопыренный большой палец, мужчина в упор смотрит на меня и спрашивает: — Ничего не забыл?

— Используешь для своих целей, — понуро отвечаю, обхватив себя руками.

— Точно! — наиграно весело подхватывает Аарон. — Как я мог забыть, одно из самых главных убеждений.

Эдгар играет бровями, наблюдая за нами, и кашляет в кулак, стараясь скрыть смех. Если бы я была одаренная воздухом, как он, все было бы намного проще, а сейчас мне, увы, не до веселья. Аарон улавливает мое настроение и возвращает на свое лицо невозмутимую отрешенность. Мне приходится отвернуться, когда он подходит к шкафу, чтобы переодевается во все черное.

— Ты настолько плох, что она не хочет смотреть на тебя? — слышу насмешливый голос Эдгара и царапаю ногтем корешок книги, мечтая оказаться как можно дальше отсюда.

— Оставь свои шуточки. Эмма смущается, как и подобает любой, — Аарон запинается, подбирая нужное слово, но в итоге добавляет шепотом, думая, что я не услышу, но я отвлекаюсь от книжной полки, украдкой подглядываю и прекрасно понимаю, что он говорит: — Она не работала в доме утех, у нее не было мужчин, — а после слышу уже то, что предназначается для моих ушей: — Как подобает любой незамужней леди.

Возмущенная, столь бесцеремонным обсуждением, поворачиваюсь и читаю по губам одаренных.

— Надеюсь, ты узнал об этом не в процессе?

— К счастью, нет.

Аарон стоит, широко расставив ноги, и затягивает ремни на запястьях, которые надевают палачи, для устрашения жертвы, поверх рубашки на нем надета кожаная жилетка с металлическими шипами и высокие сапоги до самого колена. Выглядит он довольно устрашающе. Мне становится не по себе, я тяжело сглатываю и ежусь.

— Эмма, давай без приключений, — дает мне напутствие Аарон и, потянув дверную ручку на себя, выходит в коридор.

На лице Эдгара сразу расцветает улыбка. Он пытается вести себя учтиво и отодвигает для меня стул, приглашая жестами сесть и поесть. Вот только он забыл, что сидеть я не могу, но, чтобы не напоминать ему о том, что произошло, мне приходится согласиться. Когда я подхожу к столу, он ставит колено на стул, не давая мне таким образом сесть.

— Выбери, что хочешь и поешь возле камина. Мне надо срочно написать пару писем.

Я оцениваю высоту камина и благодарно хмыкаю возможности поесть стоя. Мы оба понимаем, что он сделал это не просто так, но делаем вид, что так и надо.

— Эдгар, Аарон будет пытать того одаренного?

— Он не сторонник жестких методов, но при необходимости может, — мужчина небрежно собирает бумаги в стопку и наливает в чашку молоко из крынки.

Медленно пережевываю омлет с хлебом, потерявший вкус. Горечь заполняет горло. Обдумав все еще раз, я почти уверена, что тот одаренный мой брат. Даже отсутствие возможностей могу связать с тем, что в детстве он был слишком болезненным и дар просто не мог