Заживо погребенные - Линда Фэйрстайн

– Была, но доктор Киршнер говорит, что это не имеет значения. Поток воды там такой мощный, что иода попадает в органы даже после смерти. Есть перелом черепа…

– И это не говорит об убийстве? – спросил Майк. – Кто-то размозжил ему голову, перед тем как тот спрыгнул в водоворот?

– Киршнер пока не готов делать выводы, – заметил Петерсон. – Вряд ли кто-то мог удариться головой о камни, упав с вершины водопада – добровольно или пет, – и не размозжить себе череп.

– А рана? – спросила я. – Разве предсмертное ранение не выглядит по-другому, чем повреждение, нанесенное трупу?

– Эксперт утверждает, что нет. В воде кровотечение сильнее, Алекс, свертывания не происходит. Установить разницу невозможно.

– А время смерти? – спросил Майк.

– Кожа у доктора была как у прачки, – сказал Петерсон. – Сморщилась от долгого пребывания в воде. Но доктор говорит, что в такой ледяной воде, как сейчас, морщины появляются раньше, чем я думал, – где-то в течение получаса. Вот это неожиданность. Но есть и хорошие новости – Аврору Тейт теперь можно похоронить.

– А что случилось?

– В ФБР нашли сведения о пропавших двадцатипятилетней давности – там есть ее имя. Они вышлют сегодня сведения по зубам.

– А семья у нее есть? – спросила я. – С кем она жила?

– Родители умерли. Остался брат под Миннеаполисом.

Ничего удивительного, что под Миннеаполисом. Когда-то, до того как в середине Манхэттена, на углу Сорок второй улицы и Восьмой авеню, в 90-х навели порядок и построили Дисней-парк, это место называлось Миннесота-Стрип. В поисках счастья подростки приезжали в город со всего Среднего Запада. Они прибывали в основном на автобусах, к терминалу портового управления.[35] Опытные сутенеры под маской добрых самаритян встречали их с распростертыми объятиями, предлагая приют и пищу, пока не появится другая работа и жилье. Те, кто оказывались слабыми и не могли вырваться, быстро садились на наркотики и продавали свое тело, чтобы купить очередную дозу. Аврора Тейт вполне могла быть одной из тех девчонок.

– Слушай, Куп, мне нужно кое о чем позаботиться, – проговорил Майк.

– Прежде всего переоденьтесь. Потом отвезешь ее к окружному прокурору, – решил за него лейтенант. – Он не любит узнавать о подобных выходках последним.

– Ты говорил с ним? – спросила я.

– Скажем так, он бы предпочел, чтоб ты сидела в безопасном месте – у себя за столом, – произнес Петерсон и продолжил: – Я сказал ему, что этот стрелок целился не в тебя. Никто ведь не знал, что вас сегодня понесет в колледж, включая Торми.

– Верно.

– Так что отвези ее в центр, Чэпмен, а потом займешься своими делами.

– Нам надо добраться до Бронкса – я оставил там машину.

Петерсон отправил нас на патрульной машине, и в половине третьего мы с Майком уже стояли перед столом Розы Малоун, ожидая, когда нас вызовет Батталья.

– Здравствуйте, мистер Батталья, – проговорил Майк. – Вы опять умудрились пропустить фейерверк? Считаете, что работа с бумагами – это основное, а мы С Куп на подхвате, выметаем улицы? Салют, мисс Танжер. Как вы нашли сюда дорогу, если Маккинни не вел вас за руку? Не думал, что вы так хорошо ориентируетесь.

Само собой, без Эллен здесь не могло обойтись. Рано или поздно Маккинни должен был ее как-то пристроить – после того, как несколько лет назад ее полная неспособность заниматься уголовными делами привела к провалам в суде. Он создал для нее отдел – информационный проект отслеживания оружия, сокращенно «ИПОО». Это был совершенно бесполезный крохотный департамент, тщетно пытавшийся подражать федералам, – они как раз успешно отслеживали нелегальное хождение оружия, применяемого в тяжких преступлениях, которое наводнило город.

– Добрый день, – проговорила Эллен с нескрываемым злорадством.

Разумеется, она напела Батталье, что мы выпроводили ее со вчерашней встречи. Прокурор продолжал терпеть ее – так ему не хотелось признать, что он совершил ошибку, взяв ее на работу (вообще такие ошибки с ним случались редко). Эллен была «потомком знаменитости», как мы выражались, – ее мать, выдающийся репортер, она в свое время много сделала для Баттальи. Теперь, когда Эллен уволили из системы, пользы от нее было совсем мало.

– С моей стороны глупо было бы ожидать, что ты с утра появишься в суде, Алекс, – проговорил Батталья. – Что это за профессор, к которому вы ездили?

– Ной Торми, – ответила я. Эллен делала пометки. – Мы с Майком серьезно продвинулись в расследовании. Судов у меня нет до начала марта. Я бы хотела поработать по этому делу, если вы не возражаете.

– Из чего стреляли, ты знаешь? – спросила Эллен у Майка.

– Это был не пистолет.

– Мы отслеживаем не только пистолеты. Мои люди могут быть полезны.

– Вы можете подключить «ИПОО»? – спросил Батталья. – Я хочу показать их необходимость, чтобы вытрясти федеральное финансирование. Перестаньте выяснять личные отношения и подставлять друг друга. Хоть раз поработайте нормально вместе. Алекс, ответственность на тебе.

– Конечно. Идемте в мой кабинет.

Майк вытащил сигару из коробки Баттальи.

– Жаль, что тебя, Эллен, не было с нами. Ты бы по свисту пуль определила тип винтовки. Благодарю, мистер Батталья.

Маккинни твердо решил, что не оставит это дело, и ввел Эллен, чтобы у него самого была лазейка. Наверняка он затронул самые чувствительные струны в Батталье – тот всегда мечтал выбить правительственные деньги на свои проекты.

Мерсер ждал в моем кабинете. Бровь у него вскинулась, когда следом за мной вошла Эллен.

– Говорят, утро было полно сюрпризов. С вами все в порядке, ребята?

– Как видишь, мы еще на ногах, дружище, – проговорил Майк.

– Что это за бумаги? – спросила я.

– Данные о собственности по Третьей улице и списки по университетскому жилью. Будет утомительно, но…

– Эллен может этим заняться, – сказала я, поворачиваясь к ней. – Пэт и Скотти Тарен в курсе наших поисков. Это как раз та часть расследования, в которой заинтересован Пэт – он может предоставить информацию. И твое второе задание – это поработать с адвокатом Джино Гвиди. Прошлой ночью Пэт сглупил, договорившись с ним, и надо это исправить.

Эллен запротестовала. Пришлось осадить ее.

– Люди гибнут, Эллен, ты можешь это понять? Вам с Пэтом нужно объяснить Рою Кирби, что мы защитим его клиента, если он нам поможет. Сделай это как можно мягче, иначе мне придется вручить ему повестку и аннулировать сделку в суде.

– Я поговорю с Пэтом, – сказала она и вышла, забрав со стола стопку папок, принесенных Мерсером.

– Что там еще? – спросил Майк.

– По данным техотдела, – начал Мерсер, – если зa компьютером сидел Тедди Крун, то, прежде чем позвонить в полицию, он успел удалить несколько файлов. Надо у него спросить – распечатал он их сначала для себя или сразу стер?

Он протянул мне ворох бумаг. Среди них, видимо, были статьи, над которыми Эмили работала перед смертью. Мы с Майком могли почитать их позже.

Последняя страница оказалась черновиком письма сестре Сэлли Брендон. Письмо было не закончено, писалось за несколько дней до убийства. Дочь Эмили, оставленная на воспитание у Сэлли, недавно сделала запрос на свидетельство о рождении – ей предстояло получать паспорт. Так она узнала правду о матери. Звонила и спрашивала – нельзя ли ей приехать в Нью-Йорк, чтобы встретиться с Эмили.

Эмили писала об этих неожиданных событиях – и еще сообщала, что неделей раньше звонила Ною Торми, чтобы договориться о встрече.

Глава 25

Человек, после обеда отворивший перед нами двери городского особняка на Восточной Пятьдесят пятой улице, сидел в инвалидном кресле. Мерсер представился и попросил разрешения войти.

– И кого вы ищете, детектив?

– Пока не уверен, но мы решили начать с вас.

Человек отъехал от двери, пропуская Майка, Мерсера и меня.

– Меня зовут Зельдин. Вам легче от этого?

– Конечно, – ответил Майк. – Нас интересует сообщество «Ворон». Вы слышали о таком?

Зельдин широко улыбнулся.

– Пожалуйста, заходите и садитесь. Всегда рад поговорить.

Я слышала этот южный акцент на автоответчике, когда в ночь смерти доктора Ичико нажала кнопку повтора звонка на его мобильном.

Развернув кресло, Зельдин показал нам дорогу в комнату. Здесь помещалась огромная библиотека. Вдоль стен стояли сотни книг в кожаном переплете и современные – первые – издания в пластиковых суперобложках. Взяв стулья, мы подсели к хозяину.

– Мистер Зельдин, – начал Майк, – это ваша фамилия или…

– Это то, что есть. Зельдин. Никаких «мистеров», никаких других имен.

Без сомнения, это был ушлый тип. На нем был красный смокинг и свободные серые брюки хорошего покроя. Дорогой парик был куплен давным-давно, потому что теперь не гармонировал с остатками седых волос у ушей. Ему было около шестидесяти, но у него была прекрасная ухоженная кожа, и это его молодило. Из музыкального центра звучал альбом «Битлз» «Сержант Пеппер», в комнате стоял сладковатый запах – очевидно, здесь курили марихуану.