Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— С вещами на выход! — донеслось из коридора, и сармат, прослушавший имя, приподнялся на локте. Мимо его камеры охранник провёл четверых «макак» в обычных уличных комбинезонах и нормальной обуви. Один из них уже на ходу застёгивал респиратор.
Ещё через полчаса снова загудели двери, и охранники рассредоточились по коридору, — в ангар возвращались с прогулки все три «кода». «Зелёных» запустили первыми. Один из них приостановился у камеры Гедимина и быстрым движением просунул что-то в маленький боковой просвет. Предмет упал на пол с тихим бульканьем. Гедимин подобрал его и удивлённо мигнул — это был контейнер с прозрачной жидкостью. На верхней стороне виднелись обычные наклейки «официальных» ёмкостей для алкоголя. Поверх них чернела разборчивая, сделанная печатными буквами надпись: «Баселар — Механику Джеду. Мэллоу обойдётся!»
Из-за соседней решётки донеслось недовольное хмыканье.
— Эй, теск, — Мэллоу снова подошёл к защитному полю. — Ты смотри, осторожнее с Баселаром!
— Закрой рот, — послышалось из коридора, и Мэллоу попятился и, прижав палец к губам, сел на койку и стал копаться в принесённом с собой пакете. И он, и его сосед запаслись чем-то во время прогулки; в одном из контейнеров, похоже, было пиво, а к нему — какие-то яркие шуршащие упаковки.
Гедимин повертел в руках ёмкость с водкой. Послание от неизвестного Баселара пока мало его занимало — его больше интересовало происхождение предмета. «Они могут покупать что-то снаружи,» — думал он. «Если у меня будут деньги, я смогу купить диски. Тут есть магазин… надо поискать — может быть научная литература или фильмы. Надо только раздобыть смарт…»
Пока охранники распределяли по камерам «синих» и «бескодных», Мэллоу с соседом успели допить пиво и собрать опустевшие упаковки в стенную нишу. Гедимин поставил на свободное место невскрытый контейнер и снова лёг. В коридоре хмыкнули.
— Теск, а теск, — донеслось из камеры Мэллоу. Сармат сделал вид, что не слышит.
Через полчаса шорохи и возня в камерах смолкли, а ещё через час загудела открывающаяся дверь, и одновременно с ней кто-то ударил в бронзовый гонг.
— Ужин! — объявил довольным голосом Мэллоу. — Так, у кого лишний сок?
— У жёлтого, — отозвалась какая-то самка. — Но он тебе не отдаст.
В коридоре засмеялись. Гедимин недовольно сощурился. Защитное поле уже приподнялось, Мэллоу выкинул в проём свёрток с мусором, из коридора донёсся гул проезжающей тележки, и сармат поднялся с койки — еда тут, похоже, была одним из главных развлечений и давала хоть какую-то пищу для мозгов. «Хоть выучу, что они едят,» — подумал Гедимин, подбирая длинные контейнеры. На каждой ячейке была подпись — название продукта, или, вернее, того, подо что маскировали данную порцию прессованной Би-плазмы. «Это хлеб,» — сармат посмотрел на пласты с мелкоячеистой структурой. «Ага, это я знаю — видел в „мартышечьих“ пайках. Тут написано „говядина“ — это род мяса. А тут картофель. Это „салат“… четыре вида разной растительности, пласты пятнистые. И красный порошок. Как его смешивать с водкой?»
Вторая порция еды пошла легче, хоть сармату и приходилось задерживать дыхание перед тем, как проглотить. «Привыкну рано или поздно,» — решил он, смешивая вязкую красную жидкость с прозрачной. Вкус действительно изменился, но ассоциации были безвредные — спирт и хлорид натрия, ничего, что вызвало бы желудочные спазмы. «Это не мартышечье питьё,» — заключил про себя Гедимин. «Хлорид натрия содержится везде и был до „мартышек“. И этиловый спирт тоже.»
Кажется, его исследования вызвали интерес у соседей — и Мэллоу, и его товарищ встали у решётки и уставились на сармата, время от времени обмениваясь репликами. Гедимин не вслушивался.
— Би-плазма, — донеслось до него знакомое слово. — Всегда одна Би-плазма. Ведро в день, съел — и в рудники. А ты у него последний томат отбираешь.
Мэллоу обиженно хмыкнул.
— Отбираю, прям уж… Ничего, перейдёт к Теданю — всякого наестся! Я такой дряни и не нюхал. Где только такое продают⁈
— Мэллоу, — донёсся недовольный голос с дальнего конца коридора. — Ты куда-то собрался?
— Ты чего⁈ — вскинулся «зелёный», мотая головой. — Нет-нет, Эрман. Я с тобой навеки, ты же знаешь.
В коридоре зафыркали. Гедимин, выкинув из камеры пустые упаковки, озадаченно хмыкнул и снова лёг. «Тут слишком много „макак“,» — думал он. «Надо было оставаться наверху…»
Не прошло и получаса, как в коридоре снова загрохотали «копыта» экзоскелетов, и раздались громкие голоса охранников. Браслет на запястье сармата мигнул и издал протяжный писк. Гедимин прислушался — в коридоре называли попарно имена и ждали ответа. «Перекличка,» — сармат сел на койку, покосился на погасший браслет — похоже, это была проверка, а не случайное срабатывание.
— Гедимин Кет, — двое в тяжёлых экзоскелетах заглянули к нему сквозь решётку. — Код жёлтый, особый надзор, склонность к побегам.
— Далеко не убежит, — отозвался второй, смерив Гедимина подозрительным взглядом. — М-да. Все тески — амбалы, но этот — мутант какой-то. Ну и рожа…
Судя по голосу, его передёрнуло. Несколько секунд пронаблюдав за сарматом, люди пошли дальше. Перекличка продолжалась.
Выждав несколько секунд, Гедимин снова лёг — он уже сбился со счёту, сколько часов сегодня провёл в полудрёме. «Скоро отбой,» — подумал он, закрывая глаза. «И так каждый день все двадцать пять лет. Интересно, сколько сармат может проспать, не просыпаясь? Сутки, двое?»
14 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Дверь с лязгом захлопнулась за последним охранником, грохот в коридоре затих, и Гедимин, перекатившись набок, открыл глаза.
— Эй, теск! — немедленно донеслось из-за решётки, и сармат удивлённо мигнул — по его
