Назло богам, на радость маме - Виктор Гвор

А ничего так у нее выходит, душевно. И котяра под обаяние попал, ВОН какая морда меланхоличная.

Птички сидят на слоновьих ушахИ, разумеется, спят.Только не спят крокодилы в кустахТихо кого-то едят…

Витька бросает недвусмысленный взгляд на вновь появившуюся берегиню.

А за великой китайской стенойДяди китайцы храпят.В речке Янцзы с голубою водойЛодки подводные спят.

Баюн настороженно шевелит ушами. Из приоткрытой пасти выглядывают вполне достойные тигра клыки.

Лодки подводные с красной звездой,Серп с молотком на боку.Утром советских подводников стройСкажет китайцам: «Ку-ку».

— Так их, так! — негромко восклицает кот. — Я вас умоляю! А то развелось всяких!

Много на свете есть разных чудесВсех их нельзя сосчитать.Где-то на улице пьяный балбесПесенку начал орать.[1]

— Хорошая песня! — комментирует Баюн. — Возьму на вооружение. Кстати, о пьяных балбесах. Угостила бы чем-нибудь особенным…

— Только после дела! — заявляет Витька. — Знаю я вас, мужиков! С полпинка нажретесь, и толку уже никакого не будет. Вон, подруга не даст соврать!

Берегиня согласно кивает головой.

— Предательница, — шипит на нее кот.

— А нечего было меня удалять в самый разгар веселья, — парирует та. — Я что тебе, девочка, туда-сюда прыгать? Перебьешься без валерьянки!

— Что? — воет кот. — Даже не взяла? Я зачем тебя в аптеку посылал?

— А я откуда знаю? — берегиня пожимает плечами. — Никто ничего не просил!..

— Приодеться не забыла! — бурчит кот.

«Одетая» (в волосы вплетены разноцветные ленты) Василиса инсинуацию игнорирует.

— В общем, так, — Витька вновь перехватывает инициативу. — Ты нам отдаешь Алатырь-камень, а я тебя пою хоть до розовых мышей!

— Я вас умоляю! Хотя… Розовые мыши, говоришь? — кот задумывается. — Никогда не видел… А чем поить будешь?

Витька открывает флягу. Баюн принюхивается…

— Интересное зелье… Только мне бы валерьяночки добавить. Ан нету… Васька, сволочь…

— Ты поругайся, поругайся, — берегиня на секунду отбрасывает волосы, сверкнув грудью и бутылью литра на два, — вообще ничего не получишь!

— Васенька, золотце, я тебя умоляю! — кошачья морда расплывается в улыбке. — Что ж ты молчала! Это же в корне меняет дело!

— Вот! — возмущается дева. — Как с валерьянкой, так «Васенька, золотце», а пустая, значит, «Васька, сволочь»!

— Да ладно тебе, — успокаивает Витька. — Если чуркой гребанной не зовет, значит, любит!

— И шо мне с его любви? — сварливо вопрошает Василиса. — Ежели бы он мог человеком оборачиваться!.. А так — зоофилия получается!

— Ты знаешь, — елейно поет Витька, — в наше время в Европе это модно. Мужики на мужиках женятся, бабы за собак замуж выходят…

— Ты сама-то пробовала? — щурится берегиня. — А, ты вообще девственница! Так и не рассуждай, о чем не понимаешь! Я тебе что, феминистка какая?! Или с этой, как ты сказала, Гейропы?! — лицо берегини вдруг озаряется ехидной улыбкой. — Слушай, раз ты мужиком не пользуешься, одолжи мне его на ночь! А я тебе валерьянку отдам, будешь с Баюном Велесовичем торговаться!

— Не пойдет! — возмущается Витька. — Игорь мой!

— Да что ты, как собака на сене, — уговаривает Василиса. — Можно подумать, от него убудет! Я же попользуюсь, пока он тебе для этого дела не нужен, и верну. А то он с голодухи озвереет, глядишь хищница какая заграбастает. Она-то навсегда заберет! До самой смерти!

— Которая наступит очень быстро, — заверяет командирша.

— Всех не поубиваешь, — не соглашается берегиня. — А я на него еще отворот на посторонних наведу. Он только на нас двоих смотреть будет. А?

— И на Мекрину не будет?

— А то!

— Хм…

В Витькином голосе появляется сомнение, и я решаю, что пора вмешаться:

— Девочки, а вы моего мнения спросить не хотите?

— Нет, — хором заявляют эти сосуды греха и прелюбодеяния. — Оно не имеет значения!

Спелись, понимаешь! Нет, я, честно говоря, от ночи с Василисой бы не отказался. Витька, конечно, золото, но в силу некоторых обстоятельств… Одним словом, ее девственность, можно сказать, национальное достояние, которое надо беречь и лелеять, и не дай все боги и дьяволы, лишиться этой ценности раньше времени! А Васенька… Ну всё при ней… И вообще…

Но, блин, это я должен ее уламывать, обихаживать и соблазнять, а она сопротивляться! В крайнем случае, она соблазнять и делать вид, что сопротивляется, но обихаживать и уламывать в любом случае моя прерогатива. А вот так, чтобы мое любимое чудовище сдало меня в аренду на ночь?! Тем временем дамы продолжают полемику.

— А может, я этой ночью сама захочу! — раздумывает Витька. Блин, она же не знает…

— Так я разве против? — Василиса расплывается в улыбке. — Устроим праздник на троих! Ты не представляешь, как это здорово!

Я тоже не представляю! И вообще, шутки шутками, а что-то идет неправильно!

— Девочки, — снова пытаюсь вмешаться…

— Не мешай! — хором заявляют обе.

Женщина — страшная сила! А спевшиеся женщины — вообще ужас! Ладно я, котяра, и тот в ступор впал. То на одну посмотрит, то на другую, то на Витьку, то на Ваську, очечки поправит и снова, то туда, то сюда… Наконец, возвращает языку подвижность и показывает его медведю. Топтыгин обиженно орет. Витька мгновенно поворачивается к косолапому.

— Драца бум? — ревет Потапыч.

— Что? — Витька оторопело смотрит на зверя.

Ага! А прапорщик наш понятия не имела, что при Баюне любой зверь разговаривать может! Не сильно внятно, глотку не переделать, да и умственных способностей не прибавляется. Но чтобы говорить, не так много надо. Ума — так точно не требуется.

— Драца бум? — переспрашивает медведь.

— Зачем?

— Драца бум! — резюмирует топтыгин и, встав на задние лапы, делает шаг к коту.

Баюн уже пританцовывает в боксерской стойке. Очки и шляпа исчезли вместе с морщинками, на передних лапах перчатки. Кот встречает медведя серией коротких ударов в корпус, убеждается в их непродуктивности и отскакивает назад, пытаясь разорвать дистанцию. А вот фиг! Мишка-то ученый! Баюн подпрыгивает, уходя от подсечки, с трудом уклоняется от хука справа и, пропустив прямой слева, улетает к дубу. Потапыч с радостным ревом бросается к поверженному противнику, но тот уже на дереве.

— Какой сумасшедший научил медведя тайскому боксу?! — мяучит Баюн, уставившись на меня. — Я вас умоляю! Совсем с ума посходили?!

А я тут при чем? Но молчу, не выдавать же любимую начальницу. Впрочем, она и не думала отпираться.

— Ну, я научила. А что? — Витька оттаскивает Потапыча, уже собравшегося лезть на дуб.

— Я вас умоляю! — кот, снова в очках и шляпе, картинно вздымает лапы к небу. — И она еще спрашивает! А потом будет утверждать, что «просто дура»! Девочка, это тебе немножко хищный зверь, а не просто так! Он сейчас пойдет в лес и всех скушает! Его же в таком виде сам Велес не остановит!

— Драца бум? — топтыгин плотоядно ухмыляется.

— Не бум! — передразнивает кошак. — Взял моду маленьких обижать! Стой себе в сторонке и помалкивай, когда умные люди разговаривают.

— Люди? — ухмыляется Витька. — На себя посмотри!

— А ты, девочка, зазря старого кота не обижай! — вскидывается Баюн. — Думаешь, раз не уснула, так тебя уже и съесть нельзя?

Отошедший было медведь мгновенно разворачивается:

— Драца бум?!

— Я вас умоляю! Я же просто пошутил! — котяра сдает на попятный. — Но раз ты, «просто дура», хочешь договориться об Алатырь-камне… А кстати, зачем он тебе нужен?

— Есть мнение, — весомо говорит Витька, тыкая пальцем в небо, — что он лежит не на том месте.

— Я вас умоляю! — язвительно усмехается кот. — С незапамятных времен лежал на том, а теперь не на том?

— Так кто раньше здесь жил, — просвещает девушка. — А кто сейчас?

— Ну, допустим, допустим, — Баюн вытаскивает из кармана жилетки бархотку, снимает очки и начинает протирать стекла. — И каким ты видишь решение логистических проблем? Хотя бы погрузочные работы как организуешь? Камешек-то того… Весит! Пудов этак много…

— Современные инновационные технологии позволяют решать проблемы, ранее считавшиеся…

Кот внимательно выслушивает поток Витькиного сознания и подводит итог:

— Я вас умоляю! Больно уж вы умные, хотя либо идиоты, либо просто дураки. Ты, красна девица, лучше дай старику своего зелья на дегустацию, — Баюн делает хитрый пас и бутыль с валерьянкой, выскользнув из-под полос берегини оказывается у него в лапах, — поведай, чем там, — вытаскивает газету, — на Украине дело кончится? Что твои технологии говорят? Инновационные? — кот протягивает стакан. — Плескай. Немного коктейля можно. Для сугрева и настроения.