Река жизни - Владлен Петрович Шинкарев

Здесь свояк и заявляет:

– Без пол литры в этом деле не разобраться, и приглашает незамедлительно всех к столу.

Жена, рассерженная выскакивает за котом во двор. Я, за ней. Мы прячем кота в гараже и довольные возвращаемся на кухню.

Постепенно кухня стала заполняться гостями. Шум, гам, смех и обильный стол с достойной выпивкой успокаивают наши нервы, мы и забыли про кота. Сели все на свои места и только сейчас все начали забывать, по какому поводу здесь собрались, стали каждый о своём говорить, не слушая тамаду. Моя жена перешёптывается с мамой, свояк – обнимая свою жену, с кумом одну рюмку за другой опрокидывают за здоровье жены, детей и кума. Я хоть слегка и захмелел, но к разговору тёщи с моей женой прислушиваюсь:

– Доченька, ты бы лучше не за котом следила, а за мужем! Родная мать тебе плохого не пожелает. Стоило тебе вчера с братом выйти во двор, как твой муженёк полез целоваться к невестке. Меня один раз за вечер поцеловал, а невестку всю облизал! Вот, скажи мне, это нормально?

Я не выдержал, возмутился и только весь вечер повторял:

– Такого не могло быть! Такого не могло быть!

Я не помню, когда лёг спать! Помню одно, когда под утро я пошёл в туалет, наш кот уже сидел у ног моей жены, которая спала непробудным сном. Ложась снова в постель, я успел подумать с ехидцей:

– Кот свой характер ещё покажет!

Утром ни тёща, ни свояк одеть свои тапочки не смогли, кот столько напрудонил в тапочки, что их пришлось стирать и сушить на газовом котле. Возмущения со стороны тёщи не было предела!

Вот, дорогие читатели, какого сорта бывают неудачи.

Хорошо, что они случаются только в юбилейные дни!

Любимый зять

Ах, как быстро время летит, – промолвила жена, – только недавно, кажется, были в станице. Рождество отмечали, и снова в дорогу.

У моей тёщи юбилей. Жена ещё заранее плешь проела, беспокоясь о подарках не только для мамы, но и для всех родственников.

Тёща живёт в сельской местности: с сыном, невесткой и взрослым внуком, живёт в достатке, присмотрена и накормлена. Своей жене я об этом часто напоминаю, чтобы зря не надрывалась. Тем не менее, моя жена, как любящая дочь, всегда, когда мы едем в гости на её родину, набирает столько подарков, что ими можно одарить всю станицу. Ну, я понимаю, что полстаницы родственников, но машина же не резиновая, и мы не олигархи.

Я начинаю возмущаться. Жена:

– Стыдно, более десяти лет живём вместе, а ты моих родственников запомнить не можешь.

А я ей ласково:

– Ну, как их запомнишь, когда с каждой поездкой количество родственников не убавляется, а прибавляется.

Вот и на этот раз жена по памяти называет своих тёток и дядек. племянников и племянниц, а я еле успеваю для них подарки в машину складывать, при этом думаю об одном, когда она собьётся со счёта и остановится.

А здесь ещё под ногами кот туда-сюда снуёт, уж больно сильно раздражает. Из салона машины прогоню, а он в багажник лезет. Наверно, чувствует, что такие праздники, хотя и отмечаются редко, но с размахом, есть чем поживиться. Именинники, не надеясь дожить до следующего юбилея, все свои последние сбережения тратят.

Моя тёща женщина умная и знает всё, чего надо и не надо ей знать, хотя всю жизнь прожила в станице – никуда не выезжала, жизнью своей довольна, но в последнее время будущего стала бояться. Как зайдёт в местную аптеку или в магазин, после этого с головной болью весь день ходит. На добродушное лицо маску глупого человека одевает. Никак не поймёт, куда мы катимся! Моя жена всегда её по телефону успокаивает: меньше ходите по аптекам да по магазинам, дольше проживёте.

Наконец, с горем пополам, загрузив машину, смотрю по сторонам, а нашего кота и след простыл. Жена с удивлением, но настойчиво спрашивает: «не закрыл ли я кота в машине?» Вдвоём проверили салон, багажник и только после этого тронулись в путь.

В пути нигде не останавливаясь, без приключений въезжаем в станицу. Из далека вижу: тёща, свояк и невестка у ворот стоят, нас поджидают. Заехали во двор, а машин там полно. В летней кухне, где живёт тёща, и в доме, где обитают молодые, не протолкнуться от гостей и родственников. Жена с гордостью открывает багажник с подарками, а оттуда на неё смотрят хитрые и лукавые глаза нашего кота. Жена и говорит мне с какой-то непонятой насмешкой:

– Глаза у тебя, Владлен, как у барышни, чего надо упорно не видят!

– Мы же вместе смотрели, – возражаю я ей, а сам в недоумении с места сойти не могу. Мне конфузно перед гостями, но я вида не подаю, что смущён, начинаю разгружать подарки и заносить их в дом.

Тем временем жена довольно кокетливо, хвастаясь породистым котом, берёт его в руки и демонстративно подходит к маме, брату, невестке целует их, и все вместе проходят в дом. Я одобрительно смотрю им вслед, с пониманием родственных душ. Огорчён, что меня никто не заметил и не поприветствовал. Жена своим котом родственникам голову заморочила. Не успел подумать об этом как следует, а дурные мысли уже полезли в голову: – Кто дороже для неё – кот или я?! Конечно, такого умного кота потерять жалко! И в этот момент чувствую, как внутренний осуждающий голос говорит: «Приучила кота к себе, а теперь виновных ищет. Меньше надо баловать деликатесами, да на диване спать укладывать на ночь. Место кота сарай, где мышей полно».

Наконец со спокойной совестью, разгрузив машину, захожу в летнюю кухню, где тёща обитает. Все сидячие места заняты, к вешалке и к гардеробной не подступиться. Нахожу место, где можно повесить куртку, а ондатровую шапку кладу на мещанскую кровать тёши между подушками. По сторонам огляделся, вижу и жена уже здесь, с котом на диване сидят. Уселся рядом с ними. Успокоился, как потом выяснилось – преждевременно!

В дверях появляется тёща, ничего не говоря, направляется к своей кровати. Да так быстро, что я даже позавидовал её прыти! Когда её вижу плохо ориентируюсь в пространстве и во времени, с трудом соображаю, что по чём. Но, на всякий случай краем глаза наблюдаю, как она машет возле кровати руками, то и дело повторяя:

– Кыш! Кыш! Кыш!

Эту сцену я хорошо вижу, но не могу сообразить, кого она с кровати гонит! Мой то кот, на месте – около жены! И тогда, из угла комнаты, под общий хохот я кричу:

– Вы что там, тёща,