Леди Феникс - Полякова Татьяна

— Это ваш друг?

— Сожитель. Он Махмуду Каримову дальняя родня, хотя у них нашему забору двоюродный плетень, а все родственники. Алик Каримов ему тоже никакой не брат, то есть по-ихнему брат, конечно, а по-нашему седьмая вода на киселе.

— Звать сожителя как?

— Мишкой зову. Он вообще-то мужик неплохой, только больно нервный. Как Каримов здесь объявился, он вообще точно бомба стал, того и гляди взорвется.

— Не сошлись характерами с Каримовым?

— Да вроде все нормально. Наши его не любят, хотя, может, мне так кажется, но боятся точно.

— Чего же его бояться? — удивилась я.

— А кто их разберет? Может, он у них дома какой-то известный человек.

— Чем Махмуд Каримов здесь занимается? — решилась спросить я, разговор казался все более интересным.

— Ясное дело, торгует. Чем же еще? Хотя… если между нами, торговля его мало интересует.

— Почему вы так решили?

— Ну, наши-то целый день на рынке, и за копейку удавятся, там скупают, здесь толкнут, вертятся волчком. А этот спокойный такой, лишний раз не шелохнется. На рынке, конечно, появляется, но целый день торчать не будет.

— Люди разные.

— Ага. И мой, когда я рыночным кости перемываю, зубы скалит, а как про Каримова скажу, сразу орет: "Молчи, дело не твое". Боятся они его, — улыбнулась Наталья.

— Занятно, — кивнула я. — Каримов давно здесь появился?

— Месяца три назад. Вроде к брату приехал. Раньше я его на рынке не видела и никакого брата не знаю, но с ментами у него полный ажур, регистрация там и прочие дела, теперь вот овощную базу купил за элеватором, мой там три недели просидел, ремонтом занимался.

— Что за овощная база?

— Я там не была никогда. Знаю, что от элеватора налево.

— От свалки далеко?

— Свалка вроде в другой стороне. Если были в тех местах, знаете, там забор на заборе и база на базе. Машины снуют туда-сюда, дорога разбита, вокруг одни указатели, сам черт не разберет. Вечером там вообще ни души, да и днем народ без нужды не ходит. А вчера мой пришел злой как черт и говорит, на другой объект их перебрасывают.

— Постойте, ваш друг на рынке торгует или ремонтом занимается?

— Вообще-то торгует, — усмехнулась Наталья. — Но Каримову отказать не смог, вот и бегает по чужим делам, вместо того чтобы своими заниматься.

— Алик тоже на объекте работал?

— Нет, мой его не взял, делать ничего не умеет. Каримов был им очень недоволен, особенно когда Ашот про девчонку сказал. Орал так, что прилавки дрожали. И сразу парня на вокзал, а он возьми да и ослушайся. Вот и думаю: неспроста это. Девчонка-то поди влюбилась?

— Влюбилась.

— Дура. А у отца бабки водятся? Тогда понятно, почему Алик здесь болтается, надеется устроиться, чего ему в горах козлов пасти, здесь сразу человеком станет. Только я своему сказала: не выгорит. Если у девки отец не дурак, ни за что такому дочь не отдаст. Деньги на ветер. Вы идите, — вдруг посерьезнела она. — Не то Ашот решит, что-то я разболталась, а мой велел лишнего не говорить.

— Как думаете, почему они вас ко мне послали? Ведь о доме мог рассказать тот же Ашот?

— Так ведь чудные, думают, вы мне скорее поверите, а мне что, я поговорить люблю. — Наталья опять улыбнулась, а я поблагодарила ее и вышла из комнаты.

Ашот мгновенно возник в коридоре.

— Наташа вам все рассказала? — спросил чрезвычайно серьезно.

— Много проку от ее рассказа, — отмахнулась я. — Ищите своего Алика, не то не видать вам спокойной жизни.

В деревню я все-таки решила съездить, взглянуть на дом. Хотя земляки Алика уверены, что его там нет, о чем и поспешили сообщить мне. Но я предпочла убедиться в этом лично. Однако, перед тем как отправиться в Вяхирево, позвонила Артему:

— Приглядеться бы надо к человечку, брату Ахмеда Каримова. Вроде что-то интересное.

— Нечего мне приглядываться, — возмутился Артем. — Пусть твой Ларионов немного потрудится, а то рожу отъел…

— Ну, рожа и у тебя ничего, а Ларионову я доверять не могу, так что вся надежда на тебя, милый друг.

— Говорил я, надо Лялина на помощь звать.

— А я говорила, погодим. Лялин наша тяжелая артиллерия, пустим в ход по необходимости.

Попрепиравшись еще немного, мы простились, и я поехала в деревню. Найти ее оказалось не так просто: в десяти километрах от города я свернула на новую объездную дорогу, поглядывая по сторонам, боясь пропустить указатель, и все-таки проскочила до Казанцева. Здесь на обочине устроили привал дорожники, я обратилась к ним и разжилась нужными сведениями. Пришлось возвращаться назад и возле моста сворачивать направо. Дороги тут не было, только направление, и то весьма приблизительное, далее вовсе пошли кучи песка и щебня, надо было решать: или возвращаться на шоссе, или бросать машину и далее двигать пешком. Если дорожники не пошутили, примерно два-три километра. Третьего не дано: еще немного — и моя красавица увязнет по самые зеркала, а кто меня отсюда вытащит, большой вопрос.

Я остановила машину, вышла и огляделась. Дед терпеть не мог баб в джинсах, и на работе надлежало появляться в деловом костюме, к которому полагались туфли, о чем я сейчас весьма сожалела. Накрапывающий дождь не укрепил моей веры в российские дороги. Какое-то время я колебалась, но потом, чертыхнувшись, направилась вперед. Деревня неожиданно возникла из-за ближайшего поворота, здесь стояли трактор и вагончик, по виду необитаемый, высилась еще одна груда песка, вокруг валялись недавно спиленные деревья, их так и не удосужились убрать. Не похоже, чтобы работа тут кипела. Ветхое сооружение слева когда-то было фермой, выбитые стекла на окнах и ворота на одной петле навевали уныние. Далее начинались огороды, тоже давно пришедшие в запустение. Первый дом с обвалившейся крышей, второй сохранился лучше, но окна и дверь заколочены. Третий дом, тот, что ближе к лесу, выглядел вполне прилично. Несколько лет назад его даже покрасили. Высокое крыльцо покосилось, сквозь деревянные ступени проросла трава. Ставни закрыты, на двери замок. Я обошла дом по кругу, на воротах во двор тоже замок. Я его подергала, заперто. Все, как говорила Наталья. В траве едва заметный след, кто-то здесь недавно ходил, но это скорее всего земляки Алика. Имей я возможность заглянуть в дом, непременно бы сделала это, но сбивать замки нечем, опять же, надо иметь уважение к чужой собственности.

В общем, выходило, что время я потратила напрасно. Вряд ли в доме в самом деле кто-то прячется. Я уже собралась возвращаться к машине, но тут обратила внимание на примятую траву, вне всякого сомнения, колесами машины. Интересно, проехать сюда можно лишь на джипе… Но вскоре стало ясно, что след ведет совсем в другую сторону. Я шла вдоль упавшего забора, удаляясь от дома, след становился все явственнее, пока не перешел в сносную дорогу, по которой можно было проехать даже на моей тачке. Идти стало легче, я зашагала веселее и через десять минут вышла на шоссе. На поржавевшем указателе значилось: "Вяхирево 0,8 км". Я покачала головой в досаде. Оказывается, в деревню ведет еще одна дорога, а я туфли порчу. Подождав немного, я смогла убедиться, что дорога хоть и была, но особо бойкими места не назовешь, за все это время ни одной машины не проехало. Лес тянется и влево и вправо, насколько глаз хватает. Я побрела назад. Еще издалека заметила мужчину возле своей машины, подойдя ближе, сообразила, что это тракторист.

— Здравствуйте, — громко сказала я. Он резко повернулся.

— Ваша? — кивнул он на мою тачку.

— Моя.

— Это что ж за машина такая?

— "Феррари". Нравится?

— Ничего. Только не больно на ней разъездишься по нашим дорогам. Вот и вам идти пешком пришлось. В деревне были?

— Да, решила взглянуть на дом. Ностальгия.

— Дома сносить пока не собираются, если только весной, работы еще непочатый край, здесь развилка будет, а до нее не скоро руки дойдут.

— А вы чем заняты?

— Расчисткой. Места болотистые, провозимся долго.

— Ясно. А в деревню кто-нибудь наведывается? — не отставала я.

— Брошенная деревня. Хотя, может, и приезжает кто. Мне-то откуда знать? — Он кивнул на прощание и пошел к трактору, а я села в машину.

Я подъезжала к городу, когда Дед позвонил на мобильный. Голос звучал как раскаты грома, что не предвещало ничего хорошего.

— Где тебя опять носит? — рявкнул он.

— С людьми общаюсь, у меня работа такая, — миролюбиво ответила я.

— Мне Ирина звонила, у нее истерика, что-то там стряслось с сестрой. Я ведь просил разобраться, черт возьми.

— Я пытаюсь, но дама, кажется, не желает, чтобы ей помогали.

— Делай что хочешь, но избавь меня от воплей этой бабы.

Он бросил трубку, а я вздохнула. "Что хочешь" звучит многообещающе. Если уж у меня в руках карт-бланш, надо непременно этим воспользоваться.

Я набрала номер мобильного Ирины Константиновны и убедилась, что, говоря об истерике. Дед не преувеличивал, по обыкновению.