Наша личная война - Лев Пучков

Спустя малое время мы повторили это дело. Теперь получилось даже лучше, чем в первый раз, – дольше, нежнее, спокойнее, без надрыва.

– Только не думай, что теперь ты имеешь на меня права, – сказала я после всего этого. – И второй женой я к тебе не пойду.

– Зачем второй? – усмехнулся Аюб. – Приходи первой. Я прогоню свою жену…

– Даже и не думай об этом. Из меня нормальной жены не получится, ты знаешь. У меня в жизни самое главное – дело. Семья – так, на втором плане. Да и вредная я, если что не понравится, пристрелить могу.

– Да я в курсе, – Аюб потянулся и сладко зевнул – натешился, спать захотел, паршивец. – Мы с тобой самостоятельные и цивилизованные люди, нам предрассудки и наши трухлявые адаты – не указ. Можем просто встречаться, когда захотим.

– Когда я захочу, – уточнила я, хмыкнув насчёт «цивилизованных людей».

– Хорошо, звезда моя, когда ты захочешь, – покорно кивнул Аюб. – А теперь, может, немного покушаем?

– Хорошая идея, – одобрила я и принялась накрывать на стол.

Мы поели, выпили вина, потом Аюб уехал по делам, а я опять завалилась спать. Было так хорошо и спокойно – словно нет войны и не нужно завтра опять заниматься опасным делом.

Вечером проснулась, поела, немного походила по квартире, опять легла. И проснулась аж в десять утра следующего дня. Это был какой-то сонный запой, никогда не думала, что человек может так много времени подряд спать!

Чувствовала я себя прекрасно, как будто месяц в Анталии отдыхала. Теперь можно было с новыми силами приниматься за работу. Держитесь, оккупанты!

Я хотела вызвать Шапи, чтобы отправиться в ущелье, но тут позвонил Аюб, сказал, что сам меня отвезёт, и попросил приготовить что-нибудь горячее, потому что ужинать ему сегодня вряд ли придётся.

– Не думаешь ли ты, что уже женился на мне? – возмутилась я.

– Хорошо, не хочешь – не готовь, – согласился Аюб. – Я заеду куда-нибудь, покушаю. Тогда позже приеду.

– Ладно, приезжай, покормлю тебя, – сдалась я. – Но не рассчитывай, что так теперь будет всё время! У меня, помимо того, чтобы готовить тебе еду, ещё кое-какие дела есть.

– Да я знаю, звезда моя, – усмехнулся Аюб. – Часа через два буду.

Я приготовила покушать, вскоре приехал Аюб. Когда он заходил, я ощутила некоторую неловкость, не знала, как сейчас себя с ним вести. Но всё оказалось проще, чем я думала. Он опять принёс продукты и розы. Схватил меня в охапку, расцеловал и с ходу потащил в постель. Я было воспротивилась, но… как можно сердиться на такого галантного кавалера?

Опять всё было хорошо, как-то попросту, без стыдливости и напряжения. Как будто мы занимались этим всю жизнь. Аюб вообще лёгкий человек, с ним всё кажется просто. Легко убивает, легко любит, живёт наотмашь, не оглядываясь.

– Где ты берёшь эти розы? – спросила я после того, как всё кончилось.

– Хусейн в Ленинском торгует, – сказал Аюб, блаженно жмурясь, как кот. – Из Назрани возит.

– Надо же… Кругом война, а он розы возит?

– Ну и что – война? Жизнь продолжается.

– И почём эти розы?

– Тебе какая разница? Это, по-моему, моя забота.

– Нет, скажи, мне интересно просто. Почём?

– По триста рублей за штуку. Но если бы они были даже по тысяче долларов, я всё равно взял бы их, чтобы порадовать тебя.

Вот такой бесшабашный парень. По триста за штуку. Интересно, кто же у этого Хусейна покупает такие дорогие цветы? Люди едва концы с концами сводят, у многих нет денег даже на муку, а тут – розы… Наверное, всё же есть покупатели, если возит. Нет, жив ещё наш народ, не убила в нём война высоких чувств.

– Только не думай, что теперь у нас так будет всё время, – сказала я, накрывая на стол. – Это я просто отдыхала, поэтому так… А с сегодняшнего вечера всё будет по-прежнему. Работа – главное. Так что никаких медовых месяцев, на это даже и не рассчитывай.

– Да, звезда моя, конечно… – лукаво щурясь, кивнул Аюб. – Всё будет, как ты скажешь…

К Волчьему Глазу мы всегда ездим через лес. Через Челуши, где есть хорошая дорога, нельзя, все сразу поймут, куда ты едешь. Поэтому приходится выписывать здоровенный крюк, который отнимает много времени. Лес, вплотную подходящий к горловине ущелья, напичкан минами, но мы знаем, как безопасно проехать. Этот путь для нас самый удобный, потому что другие сюда и нос сунуть боятся, так что мы можем чувствовать себя в безопасности.

Обычно нас возит Шапи, он дорогу знает с закрытыми глазами, и мы добираемся довольно быстро. А сегодня за рулём был Аюб, он часто сверялся с картой минных полей, осторожно объезжал каждый бугорок, и в ущелье мы въехали, уже когда стемнело.

Фары включать было нельзя, в темноте их свет виден далеко, и есть риск, что тебя обнаружат посторонние. Не враги, нет, – врагов в это мрачное местечко калачом не заманишь. Просто посторонние, сельчане например. А это небезопасно, люди по природе своей любопытны и, даже если они не предатели, просто могут сболтнуть не к месту, вызвав нездоровый интерес уже у тех, кто действительно является стукачом у оккупантов. Таких у нас, увы, хватает. Есть такие люди, что за деньги готовы мать родную продать. Кроме того, администрация Челушей – самого ближнего села – состоит в родстве с Кадырбековским тейпом, а это основной тейп наших националпредателей. Так что надо быть осторожным.

В общем, мы очень медленно прокатились по ущелью, не включая фар, двигались буквально на ощупь и встали под пещерой.

– Как там? – уточнил Аюб, доставая из «бардачка» манок для уток.

– Два длинных, три коротких, три длинных, – напомнила я. – Только сильно не дуй, слышимость тут прекрасная.

– Не учи меня, женщина, – привычно огрызнулся Аюб, открывая дверь. – И вообще, они нас всё равно за километр заметили.

– Но лестницу не спустят, пока не будет сигнала. Ты же сам знаешь.

Аюб подал условленный сигнал, мы вышли из машины и встали под площадкой, на которую вёл выход из пещеры, ожидая, когда спустят лестницу.

– Спят, что ли? – пробормотал Аюб, когда после минуты ожидания лестница так и не появилась. – Ну-ка, ещё свистну…

Аюб ещё раз подал условленный сигнал, но лестницу нам никто спускать не торопился.

– Эй, лентяи! – негромко позвал Аюб, отходя назад. – Вы там совсем от рук отбились?

Ответом ему была тишина. По дну ущелья скользил холодный ветер, натыкаясь на камни гряды, он разбойно посвистывал, как будто издевался над нами.

Мне вдруг стало страшно. Обжитое нами ущелье в одну секунду стало чужим и враждебным. Вокруг была темень, где-то недалеко, пробно разгоняясь для ночного концерта, начинали выть волки. Казалось, что наверху, в пещере, затаилось какое-то чудовище и теперь выжидает удобного момента, чтобы напасть на нас. Сейчас прыгнет сверху и вопьётся острыми клыками в горло…

– Звони Исламу, – тихо сказал Аюб. – Мобилу курткой прикрой, не свети.

Я вытащила телефон, расстегнула куртку и, прикрыв голову полой, набрала номер. Ответом мне были умиротворяющие гудки. Точно так же гудел телефон, когда я набирала номер Ахмеда. Он не ответил, потому что уже был убит.

«Возьми себя в руки, – мысленно приказала я себе. – Все телефоны гудят одинаково, не нужно паниковать!»

Я позвонила ещё несколько раз. Тишина…

– Понятно, – сказал Аюб, даже не спрашивая, каков результат. – Ну что ж… Звони Деду.

– Дед запретил звонить, – неуверенно возразила я. – Его номер можно набрать только в самом крайнем случае.

– Мне почему-то кажется, что сейчас как раз тот самый крайний случай, – спокойствие Аюба показалось мне каким-то зловещим. – Звони. Если он ответит, дашь мне трубку, я сам буду говорить.

– Да ладно, обойдусь. – Я стала набирать номер Деда. – Тоже мне, камикадзе…

Телефон опять ответил гудками. Четыре попытки с интервалом в минуту – всё впустую.

– Они мертвы, – сказал Аюб, не меняя тона, как будто речь шла о чём-то совершенно обыденном.

– Ты думаешь…

– Я не думаю, просто чувствую, – уверенно подтвердил Аюб. – Они мертвы. А мы в ловушке. Назад нам нельзя, без фар мы отсюда не выберемся. Через Челуши – тем более нельзя.

Аюб отошёл ещё на несколько шагов и с минуту вслушивался в тишину. Затем вернулся ко мне и сообщил своё мнение:

– Там никого нет.

– Где – «там»?

– В пещере. Там пусто.

– Ты уверен?

– Да, уверен. Если бы там кто-то был, я бы чувствовал это.

– Аюб… Ты же ведь не экстрасенс, чтобы такое чувствовать!

– Да, не экстрасенс. Но всё равно чувствую. – Аюб пошёл к машине. – Попробуем подняться.

Аюб достал из багажника тонкий буксировочный трос и на ощупь вдел в его петлю карабин трёхпалой «кошки». У него в багажнике всегда лежит пара таких приспособлений, по нашему бездорожью и гористой местности довольно часто приходится пользоваться.