Наша личная война - Лев Пучков

– Он не знает ничего конкретного, – сказал Дед. – Что он может им сказать? Сарпи, пещера, какой-то Аюб, какая-то Соня… Сами они туда не полезут, здесь нужна полномасштабная войсковая операция, совместные действия войск, ФСБ, спецназа. Нет, ОМОН нам не страшен. Тут я спокоен. Самостоятельно этим они заниматься просто не смогут – это не их профиль. Даже если предположить, что они совсем дураки и полезут туда без всякой поддержки, мы вычислим их за два часа до приближения к подступам. И легко уничтожим тех, кому посчастливится остаться в живых после прохождения напичканного минами леса. А если они открыто поедут через Челуши, Ислам со своими людьми не спеша пообедают и пешком уйдут в лес до их появления. Кто не согласен?

Все были согласны. Если шеф сказал своё мнение, тут уже нечего добавить.

– Ну и хорошо, – подытожил Дед. – Вы завтракали?

– Мы кофе пили. – Я в последние дни вообще аппетит потеряла, питалась как попало, в основном чай и кофе пила, о еде даже не вспоминала. – Но мы не голодны.

– Я, наверное, поеду, – заскромничал Аюб. – Дела ещё есть…

– Сейчас позавтракаете и поедете. Жена Юсупа замечательно стряпает, так что не стоит отказываться…

– В смысле – «поедете»? – всполошилась я. – Разреши напомнить – сегодня я сопровождаю тебя в Сарпи…

– Сегодня ты едешь домой и отдыхаешь, – весело прищурился Дед. – Аюб тебя доставит туда, откуда взял.

– Но ты хотел посмотреть…

– А я без тебя не справлюсь, дорогу не найду, да? Я сказал – отдыхать. Сегодня и завтра, два дня у тебя выходной. Приказ: выспаться как следует, отдохнуть, послезавтра выглядеть моложе на десять лет. Понятно?

– Понятно.

Насплетничал-таки Аюб. Благодетель, тоже мне! Да Дед, наверно, и сам видит, в каком я состоянии. Ладно, сказали отдыхать – будем отдыхать. Приказ шефа не обсуждается.

Дед хлопнул в ладоши. Тотчас в зал просочился хозяин дома, выслушал распоряжение и скрылся. В течение пяти минут женщины накрыли на стол, и мы стали завтракать. Когда такой человек приглашает разделить с ним трапезу, отказываться просто нельзя. Это, скажем так, не совсем безопасно для здоровья, а то и самой жизни.

Пока мы трапезничали, Дед вызвал своего порученца и поставил задачу: прямо сейчас снарядить нашего сапёра всем необходимым и отправить его в Сарпинское ущелье, чтобы подготовил к взрыву «рай». Не Волчий Глаз, а именно «рай». Вечером, мол, приеду, лично проверю.

Я вопросительно посмотрела на него, Аюб как-то многозначительно прочистил горло. Вслух вопросы задавать мы постеснялись.

– На всякий случай, – счёл нужным пояснить Дед. – Нам не страшен ОМОН, я сказал. Но мы должны быть готовы к любым неприятностям.

Я поняла, что он просто не хочет, чтобы его методика попала в руки врагов. «Рай» – одна из составляющих этой методики, специалисту нетрудно догадаться, в чём тут суть, достаточно взглянуть один раз.

– А для тебя особое задание, – сказал Дед Аюбу. – С завтрашнего дня приступай к поискам нового места для базы. Нам трудно будет найти что-нибудь лучше Сарпи, но надо постараться.

– Всё понятно, – кивнул Аюб. – Завтра с утра и начну. Есть на примете два хороших местечка.

После завтрака я сомлела и чуть было не заснула прямо на диване в гостиной. Расслабилась впервые за много времени. Почувствовала себя в безопасности: Дед рядом, самый мудрый человек в этом мире, с ним сам чёрт не страшен.

– Ну всё, отправляйтесь. – Дед вытер салфеткой бороду и кивнул Аюбу: – Вези её домой, сам сегодня тоже отдыхай. Я за вас всех поработаю.

– Мне кажется, не стоит тебе туда сегодня ехать, – набравшись смелости, сказала я на прощание. – Это опасно. Может, перенести визит на несколько дней? Если за это время ничего не случится…

– Как раз сегодня всё безопасно, – небрежно отмахнулся Дед. – Если даже предположить самое худшее – что Заура всё же отдали чекистам и они собрались проводить операцию, – это будет не скоро. Они всегда подолгу готовятся к такого рода акциям. Всё тщательно проверяют, взвешивают, не хотят рисковать. И я должен сам лично проверить, всё ли там надёжно. Всё, поезжайте – удачи вам…

Два дня я отдыхала, как и было велено. Когда Аюб привёз меня домой, он хотел подняться вместе со мной. Но я его не пустила – у него в глазах прыгали какие-то бешеные чёртики вполне определённого характера. Почуял, стервятник, что я совсем ослабла и могу стать лёгкой добычей. До сего момента я всегда была сильной, он чувствовал это, как чувствует дикий зверь, который понимает только язык силы. А в тот момент я не была уверена, что у меня хватит сил противостоять его напору. У меня тогда вообще уже ни на что не оставалось сил, устала так, что впору лечь и умереть.

– Уезжай, – сказала я ему у подъезда, похлопав себя по бедру – там у меня был пистолет. – Не заставляй меня скандалить.

– Да просто провожу… – Аюб стрельнул глазами по сторонам – засмущался. – Сейчас опасное время, мы должны тебя беречь…

– У нас тут время всегда опасное, – сказала я. – И я сама в состоянии о себе позаботиться.

– Но…

– Ты хочешь, чтобы я открыла стрельбу на улице?

– Какая ты всё-таки дикая, – с досадой сказал Аюб, усаживаясь в машину. – Смотри, потом жалеть будешь…

– Ничего, как-нибудь переживу. Давай, береги себя…

Аюб уехал, я удостоверилась, что его машина скрылась за углом, и поднялась к себе. Мне в тот момент вообще никто не нужен был, хотелось побыстрее добраться до постели и завалиться спать.

Проснулась я в шесть утра, уже была пятница. Голова болела, тело чесалось, как будто по нему ползали тараканы, состояние было ужасное. Я испугалась, что заболела: вроде так долго спала, а стало только хуже. С таким состоянием не то что продуктивно заниматься партизанской деятельностью – даже просто жить невозможно!

Я натаскала в ванну воды со двора – у нас водопровод не работает, только колонка одна на три дома. Потом два часа грела эту воду в вёдрах, заливая обратно в ванну. Когда вода стала такой горячей, что едва можно было терпеть, я приняла ванну. В последний раз я принимала ванну недели три назад, потом было как-то недосуг, приходилось довольствоваться ежедневными гигиеническими процедурами.

Это было прекрасно! Я как будто вновь вернулась к жизни, опять почувствовала себя молодой и сильной. Во мне проснулись все желания, которые казались безвозвратно утраченными за это время. Я быстро прибралась, поменяла постель, посушила голову феном и начала искать продукты – проснулся вдруг такой зверский аппетит, что, казалось, быка готова съесть.

А продуктов было – как раз десяток тараканов покормить. Половина засохшего чурека, кусок потемневшего овечьего сыра и пучок увядшей зелени.

«Придётся на базар бежать, – с огорчением подумала я. – Вот некстати-то!»

Выходить из дома не хотелось. Не хотелось идти по этим серым улицам, смотреть на выщербленные снарядами стены домов, исковерканный траками танков грязный асфальт, встречаться со взглядами соплеменников, полными вечного страха и неугасимой ненависти. Хотелось подольше держать в себе этот праздник, ощущение полноты жизни и оптимистичных надежд на светлое будущее. Дали ведь два дня, до завтрашнего обеда можно наслаждаться праздностью и покоем…

В этот момент явился Аюб. Вот шайтан, он как будто на расстоянии чувствовал моё умонастроение! Он притащил с собой два пакета с продуктами, две бутылки сухого вина и букет цветов. Это были красные розы – где он их достал в нашем городе, да ещё в такое время, просто ума не приложу.

– Держи, красавица, это всё тебе. – Был он слегка влажен от утреннего тумана, свеж и распространял вокруг себя волны первобытной силы и… желания. – Да ты у нас просто чудо как похорошела! Какая же ты красавица! Дай-ка, дядя Аюб обнимет свою крошку…

Ой, даже и не знаю, как всё это получилось. Обнял он меня – я даже возмутиться не успела – прижал к себе и начал целовать. Да не жадно и взахлёб, как можно было ожидать от опьянённого страстью дикого абрека, а нежно и ласково, словно сказочный рыцарь юную принцессу. Не успела я опомниться, как мы оказались в постели…

Не буду живописать, что было дальше – это очень интимно. Скажу только, что Аюб был неистов, как торнадо, и настолько переполнен желанием, что, казалось, вот-вот умрёт от счастья. Он исступлённо шептал:

– Ну наконец-то… О Аллах, как я ждал этого…

А потом мы лежали вместе, обнявшись, я ощущала на своей груди его тяжёлую руку и чувствовала себя счастливой. Аюб чем-то неуловимо напомнил мне мужа – моего Султана, лучшего мужчину этого мира. Любила ли я его в тот момент? Нет, не любила – не буду кривить душой. Для меня, после смерти мужа, нет в мире мужчины, которого я готова пустить в своё сердце. Но в тот момент Аюб подарил мне маленькое счастье и напомнил, кто я есть на самом деле – молодая красивая баба, которой и в самом деле время от времени нужен такой же молодой и здоровый мужик.