Наша личная война - Лев Пучков

– Хорошо, я попробую…

Я с полчаса набирала номера Ахмеда – ответом мне были умиротворяющие гудки. Мол, всё спокойно, не волнуйся, никуда он не денется…

Ахмед – это наш разведчик, он наблюдал за базой ОМОНа, куда забрали шахида Заура. По идее, он должен был ещё после обеда звонить Аюбу и доложить о результатах наблюдения. А в экстренном случае звонить сразу – или Аюбу, или мне. После обеда Аюб был занят и не обратил внимания на то, что Ахмед не позвонил. Теперь, если Аюб сам его ищет, значит, Ахмед не доложил и вечером.

Мы не работаем с людьми, которые употребляют наркотики или могут уйти в запой, что просто противоестественно для мусульманина. Наши бойцы – ребята дисциплинированные и обязательные, с обострённым чувством ответственности. И если Ахмед дважды не вышел на связь в установленный срок и теперь не отвечает на звонки, это может означать только два варианта: либо он схвачен федералами, либо мёртв. Третьего просто не могло быть.

Что делать? Вечный вопрос как для революционеров, так и для современных партизан.

Я позвонила Аюбу, намекнула, что по телефону говорить об этом не стоит, и ориентировала на соблюдение элементарной конспирации.

– У нас неважное самочувствие. Ты понял? Привези мне завтра новый комплект, этим уже пользоваться нельзя.

– Какой комплект? – не сразу понял Аюб. – Ты что несёшь, женщина?

– Комплект с плюсом. В коробочке. И себе возьми тоже. Обязательно возьми, ты слышишь? И не звони больше никому… люди отдыхают, нечего беспокоить. Давай, до завтра…

Всю ночь я не спала, разные тревожные мысли одолевали. Утром посмотрела на себя в зеркало – натуральная Страшила! Глаза ввалились, нос заострился, подурнела, постарела лет на десять. Немудрено, я с неделю нормально не отдыхала, сидела на стимуляторах с того момента, как акция возмездия на КПП перешла в активную фазу.

Аюб что-то задерживался. Я не смела звонить, чтобы уточнить, как дела, потому что была уверена – номер мой мало того что засвечен, а, вполне может быть, уже прослушивается чекистами.

Наконец, ясно солнышко Аюб явился, часов в десять. Был он мрачен, как зимняя ночь в горах, бросил мне на колени коробку с новым номером, плюхнулся в кресло и сообщил:

– Ахмед стал шахидом…

Я заварила кофе, угостила своего лихого напарника коньяком, и он вкратце поведал мне печальную историю.

Оказывается, Аюб (вот бесшабашный человек!) сначала съездил к базе ОМОНа. Оставил машину подальше, подкрался пешком и осмотрел там всё. Он теоретически рассчитал путь Ахмеда, которым тот должен был ретироваться, если бы его кто-нибудь спугнул. И нашёл на окраине пустыря, в канаве, много крови. В разрушенный дом, где Ахмед оборудовал наблюдательный пункт, Аюб заходить не стал, потому что там могла быть засада. С пустыря Аюб отправился прямиком в морг, но сразу туда не пошёл, сначала попросил какого-то мальчишку, чтобы зашёл и проверил, как там дела. В морге лишних не было. Аюб зашёл, переговорил со сторожем, тот показал тела, что поступали за сутки. В одном из тел Аюб опознал нашего павшего разведчика. Сторож сказал, что его привезли федералы. Нашли, мол, где-то на пустыре.

Вот такая печальная история. Спасибо, хоть в морг привезли, не бросили на съедение собакам. Это, вообще, редкость, обычно федералы не заботятся о наших трупах, оставляют там, где убили, в лучшем случае сообщат в администрацию, чтобы опознали и оповестили родственников.

– Что будем делать? – уточнил Аюб, допив кофе.

Надо было рассказать обо всём Деду. Дед запретил звонить ему – разве что в самом крайнем случае, когда другого выхода просто нет. Надо было ехать.

– Поедем к Деду. – Я поменяла в своём телефоне SIM-карту и стала торопливо собираться.

– Думаешь, стоит? – единственный, кого Аюб уважает и боится, – это Дед. Перспектива стать гонцом, приносящим плохие новости, ему совершенно не улыбалась.

– Думаю, стоит. Экстренная ситуация, надо предупредить.

– Ну, тогда сама всё будешь докладывать.

– А когда было иначе? Будь спокоен, я всё улажу…

Мы поехали в село, где временно обосновался Дед. Название я приводить не буду, это не моя тайна. Скажу только, что это неподалёку от города, в пятнадцати километрах. То есть под самым носом у федералов, которые и не догадываются, какая большая птица у них тут обитает.

– Ты что-то неважно выглядишь, – сказал мне по дороге Аюб. – Где наша красавица Соня? Кто сидит рядом со мной, я что-то не пойму…

– Работа, да… И это моё дело, как хочу, так и выгляжу. Работе от этого хуже не будет, – проворчала я, покосившись на своего спутника. Сам Аюб, несмотря на сон урывками и колоссальную нагрузку, был свеж и румян, словно только что приехал с курорта. Разве что лёгкие тени под глазами да взгляд какой-то усталый.

– Надо беречь себя, – наставительно заметил Аюб. – Чтобы дольше воевать, надо чаще отдыхать. Спать побольше, стимуляторы лопать пореже. Положительные эмоции получать. Ты когда в последний раз была с мужчиной?

– Вот это уж точно не твоё дело! – отрезала я.

– Пока – да, – кивнул Аюб. – Но если ты от напряжения свихнёшься и в припадке застрелишь меня, тогда это будет моё дело. Не согласна?

– Уверяю тебя, моего запаса прочности хватит на нас обоих, – сказала я после недолгой паузы. – Я стальная женщина, ты не знал?

Видимо, мой ответ прозвучал не совсем уверенно, потому что Аюб продолжал гнуть своё:

– Я почему спросил? Женщине для хорошего здоровья и положительных эмоций обязательно нужен мужчина. Хотя бы раз в неделю. А ты тут торчишь уже четвёртый месяц, вкалываешь как вол, спишь через раз, совсем не отдыхаешь. Я тебя вижу почти каждый день и знаю, что у тебя нет мужчины. Разве так можно? Так и свихнуться недолго!

– Слушай, отстань, да! – У меня не было сил с ним спорить, что-то действительно здорово устала я за эту неделю. – Чего прицепился, у тебя других дел нет?

– Помочь хочу как боевому товарищу, – Аюб пожал плечами и усмехнулся. – Тебе никуда и ходить не надо, никого искать не надо. Я рядом, здоровый, сильный, почему не пользуешься? Хотя бы раз в неделю…

– Ну ты достал… – Я многократно тренированным движением выдернула из-под юбки мой маленький «ПСС»[18] и приставила ствол к виску своего нахального спутника. – Ещё слово об этом – и ты труп!

– Всё, уже молчу, – Аюб даже глазом не моргнул – этот человек презирает смерть, считает себя заговорённым. – Если тебе станет легче, убей меня. Я же от чистого сердца, помочь хотел. Не хочешь – твоё дело…

Я спрятала пистолет и уставилась на дорогу. Глупая какая-то выходка. В самом деле – нервы ни к чёрту…

Дед выслушал мой доклад и несколько минут думал, размеренно перебирая чётки. Аюб нахохлился в своём углу, уставился в пол – видимо, опасался, что Дед без всяких разбирательств назначит его виноватым (меня-то он точно не назначит). За ним ещё грешок – Заур, и хотя я и не сказала об этом шефу, но он ведь у нас обладает чудовищной прозорливостью… В общем, может сейчас это приплюсовать и спросит на всю катушку.

– Ну вы начудили, дети мои, – наконец вымолвил Дед. – Сначала с шахидом промахнулись, теперь это… По сути, элементарные вопросы, не так ли? Номера поменяли?

– Да, я объехал всех, всем раздал, – торопливо сообщил Аюб.

Проворный малый! А мне даже не сказал об этом. Видимо, счёл это само собой разумеющимся. Молодец, что сказать.

– Ладно, – кивнул Дед и обернулся ко мне. – Ты чего такая?

– Какая?

– Как будто тебя на расстрел сейчас поведут! Держись веселее, жизнь продолжается!

Тут Аюб вдруг посунулся к Деду и начал что-то шептать ему на ухо. Я далеко сидела, через стол, ничего не слышала. Вот негодяй! И что он там ему нашёптывает? Я ничего такого предосудительного не делала вроде бы. Это мне бы нашёптывать про то, как он на самом последнем этапе Заура сломал…

– Да, заметно, – Дед усмехнулся и покачал головой. – Ничего, это легко исправить. Значит, так. Слушайте меня, безалаберные дети мои…

Дед в две минуты развеял все мои страхи и сомнения. И, в принципе, ничего такого особенного не сказал: я и сама бы могла до этого додуматься, если бы не напряжение последней недели.

– Ты уверена в Зауре?

– Да, уверена, – кивнула я. – Он умрёт, но не предаст.

– Тогда забудьте о нём, – Дед махнул чётками крест-накрест, словно перечёркивая эту страничку нашей истории. – Считайте, что он мёртв. Омоновцы – мясники. Они замучают его и убьют, если уже не сделали этого. Было бы хуже, если бы они отдали его ФСБ.

– А если они его отдадут чекистам?

– Сразу не отдали, значит, теперь точно не отдадут. Ты представляешь, в каком он состоянии? Нет, это даже не обсуждается.

– Я очень уважаю мнение Сони, – осторожно вставил Аюб. – Но если предположить, что Заур всё же не выдержал пыток и всё рассказал… Что тогда?