Яды. Великолепная история человечества - Нил Брэдбери
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 7. Цианид и профессор из Питтсбурга
Нет, нет, питье, питье! О, дорогой мой Гамлет! Питье, питье! О, я отравлена.
Уильям Шекспир. Гамлет
Самый знаменитый яд
Цианид — один из самых известных ядов на планете. Как средство, вызывающее практически мгновенную смерть, его прославили в шпионских романах и детективах. Королева жанра, Агата Кристи, прекрасно знала о действии цианида и убила им ни много ни мало восемнадцать своих героев, а один из семидесяти пяти романов даже назвала «Сверкающий цианид». В самом знаменитом произведении Рэймонда Чандлера, романе «Глубокий сон», с помощью добавленного в виски цианида убирают информатора. В романе Невила Шюта «На берегу», посвященном жизни австралийцев после разрушительной ядерной войны, правительство раздает населению капсулы с цианидом для быстрой и легкой смерти — альтернативой будет медленная мучительная гибель от облака радиоактивной пыли, которое приближается к континенту. Секретным агентам в шпионских романах тоже часто дают цианид на случай провала. Свои ампулы на общих основаниях получил даже придуманный Яном Флемингом Джеймс Бонд — правда он, как и следовало ожидать, их выкинул.
Реальные убийства и самоубийства с помощью цианида шокируют и ужасают. Этот яд связан с одним из самых тяжких преступлений в истории человечества. В годы Второй мировой войны в рамках так называемого «Окончательного решения еврейского вопроса» газообразным цианистым водородом — синильной кислотой — истребили тысячи узников Освенцима и Майданека.
Когда стало очевидно, что Германия не выиграет войну, стеклянная ампула с цианистым калием превратилась в излюбленное средство самоубийства нацистской верхушки, включая Генриха Гиммлера, главу зловещей СС, и Германа Геринга, возглавлявшего люфтваффе, немецкие военно-воздушные силы. Этот же путь избрал и сам Адольф Гитлер. Убедившись, что его жена Ева Браун приняла цианид, Гитлер тоже принял яд, после чего застрелился, навсегда покончив с мечтами о Третьем рейхе.
Десять лет спустя, в середине пятидесятых, харизматичный проповедник Джим Джонс из Сан-Франциско основал секту, привлекшую много последователей. В 1965 году вместе со своими единомышленниками он перебрался в долину Редвуд в Калифорнии и провозгласил себя реинкарнацией Ганди, Иисуса, Будды и Ленина. Через несколько лет Джонс убедил сотни людей переехать в Гайану. Там должна была возникнуть новая утопия: члены секты возвели город его имени, Джонстаун. В 1978 году появились слухи, что в секте нарушают права человека и практикуют жестокие наказания. В ноябре того же года конгрессмен Лео Райан и ряд других американских чиновников и журналистов решили отправиться в Гайану и прояснить ситуацию на месте.
Сначала Джонс пригласил делегацию осмотреть поселение и устроил для нее прием в центральном павильоне, однако там на Райана неожиданно напал с ножом один из членов секты. Несмотря на полученное ранение, конгрессмен и другие члены группы добежали до взлетно-посадочной полосы и смогли подняться на борт самолетов, но через несколько секунд подоспевшие вооруженные люди открыли по ним огонь. Райан и четверо его спутников погибли. В тот же день Джонс собрал девятьсот тринадцать жителей Джонстауна, среди которых было триста четыре ребенка, и приказал им совершить «революционный акт». Людям раздали чашки с виноградным прохладительным напитком Kool-Aid. В напитке был цианистый калий. Детям отраву давали сами родители, младенцам смертельную смесь закапывали в рот медсестры из шприцов. Всего тогда погибло девятьсот девять человек, треть из них — дети. Фразу drinking the Kool-Aid до сих пор используют в Соединенных Штатах. Так говорят, когда человек или группа людей преданно и некритично следует за каким-то лидером или за какой-то идеей.
Цианид как краситель
Название «цианид» происходит от греческого слова kyanos — «темно-синий». Объяснение здесь несколько запутанное. В эпоху Возрождения синий краситель получали из полудрагоценного минерала лазурита, поэтому синий пигмент был невероятно дорогим — в пять раз дороже золота той же массы. По этой причине синие красители использовали в произведениях искусства очень осмотрительно.
Решение «проблемы синевы» случайно нашел в 1704 году немецкий производитель красок и художник Иоганн Якоб Дисбах из Королевства Пруссия. Он спешил сделать партию красного флорентийского бакана, который готовили путем варки кошенильных червецов с добавлением квасцов, сульфата железа и поташа. У него было все, что нужно, за исключением последнего ингредиента. Испытывая некоторый недостаток средств, он решил схитрить и купить что-то подешевле. Ему с радостью вызвался помочь алхимик Иоганн Конрад Диппель[37], который придерживался мнения, сформулированного сто пятьдесят лет спустя американским антрепренером Финеасом Тейлором Барнумом: «Каждую минуту на свете рождается простофиля!» У Диппеля в запасе был поташ, но загрязненный отвратительной жирной мешаниной крови и каких-то частей животных, и он собирался его выбросить. Смекнув, что у него появился шанс избежать убытков, Диппель продал испорченный поташ Дисбаху, и стороны расстались, довольные удачной сделкой.
Вернувшись домой, Дисбах продолжил варить свою краску, добавив в нее купленный поташ и сульфат железа, однако вместо ярко-красного цвета, который он ожидал увидеть, получилось что-то унылое и грязно-ржавое. Он предположил, что, если продолжить нагревание, цвет станет более насыщенным и желанный результат будет достигнут. Сначала смесь приобрела пурпурный оттенок, а потом — глубоко синий. Дисбах бросился к Диппелю узнать, что тот на самом деле ему продал.
Вместе они оценили коммерческие перспективы нового изобретения и, объединив усилия, сразу же взялись за изготовление синтетического красителя для придворных прусских художников. Дисбах назвал краску «берлинской лазурью», но английские химики переименовали ее в более привычную «прусскую лазурь», так как новый краситель к тому времени уже производили в количествах, достаточных для окрашивания военных мундиров солдат прусской армии.
Позже химический анализ покажет, что прямо в центре каждой молекулы синего красителя находится цианид. Почему же прусская армия в полном составе не умерла от отравления? Дело в том, что сам по себе цианид, безусловно, очень опасен, но если он встроен в более крупные молекулы, то летальный эффект пропадает. Голубой пигмент — как раз такой случай.
Новый краситель произвел фурор, и художники с радостью принялись экспериментировать с синими оттенками. Одним из первых новинку применил венецианец Каналетто, в 1747 году изобразивший с ее помощью яркий небосвод на картине «Вестминстерский мост». Даже спустя двести лет без этой краски нельзя было обойтись: у Пабло Пикассо не начался бы «голубой» период, а Ван Гог
