Лекарство от боли (СИ) - Дайре Грей

изменился. Воздух стал тепелее. А ликос за спиной начал шевелиться активнее, то ли пытаясь умыться, то ли в попытках отыскать блох. А может быть, шерсть свалялась и мешала?

Талия всегда вычесывала зверя сама. Трепала гриву. Чесала за ушами. И оба получали удовольствие от процесса. Наверняка об Арее заботились в отсутствие хозяйки, но точно не так… Да и как может быть иначе?

Он сел и запустил пальцы в плотную шерсть.

— Ну, как ты, дружок? Хорошо спал? — ликос повернул к нему острую морду с внимательными, печальными глазами. — Как себя чувствуешь? Ты, кажется, похудел. Когда я улетал, точно был массивнее. А шерсть? Слушай, с тебя же просто сыпется. Так дело не пойдет. Сейчас позавтракаем и займемся тобой.

У той самой двери уже ждал поднос, накрытый полотенцем, и сверток, в котором оказалось покрывало, смена одежды, расческа и даже щетка для зверя.

— Своевременно… — прокомментировал капитан и запрокинул голову, вглядываясь в ближайшие балконы. — А прошлым вечером одеяло нельзя было оставить? Сложно?!

Он покачал головой и повернулся к еде. В желудке уже заметно ощущалась пустота. Поесть стоило бы еще вчера, но как-то не сложилось. На завтрак оказался творог с медом и орехами, запотевший графин с водой и ячменный хлеб, завернутый в ткань. Еще теплый. Пахнущий так, что голова закружилась. Кто-то без всякого зазрения совести перевернул его досье и постарался угодить. Конечно, в Храме всегда внимательны к гостям, но такое с ним впервые…

Арея тоже ждало любимое лакомство. Мелко нарубленная свежая печень, перемешанная с зеленью. Блюдо походило на кашу и выглядело совершенно неаппетитно, но для ликосов было весьма полезно. Вот только зверь от миски отвернулся.

— Давай, малыш, тебе нужно поесть.

Байон не удержался и сунул в рот отломанную горбушку, оставив творог на потом. Переставил еду под нос Арея, но тот свернулся клубком и закрыл морду хвостом.

С губ сорвался вздох. Некоторое время мужчина молча жевал, пока восхитительный теплый хлеб не закончился. Раньше они с Талией всегда ломали краюху пополам, а потом запивали из одного кувшина, расплескивая воду и смеясь. Одежда намокала, если вообще присутствовала, и завтрак продолжался уже в постели.

Тело обдало знакомым жаром. А в груди кольнуло болью. И внутри расползлась пустота. Холодная. Бесконечная. Похожая на черную дыру. Она высасывала из него силы, эмоции, желание жить. И готовилась снова утащить в знакомую пучину, но сейчас рядом находился Арей. И его нужно накормить.

Байон взял миску и сел рядом со зверем, зарылся пальцами в гриву.

— Послушай, дружок, я все понимаю. Ты тоскуешь. Тебе грустно и одиноко. Человек, который был для тебя всем, ушел. И другого такого уже не будет.

Говорить оказалось тяжело. Слова продирались сквозь глотку, будто неотесанные камни. Глаза начало жечь.

— Я знаю… Знаю, что тебе больно. И… я ведь тоже хотел умереть. Понимаешь? Хотел быть с ней. Ты ведь тоже хочешь. Никто не позаботиться о ней лучше тебя.

Ликос вынырнул из своего укрытия и заглянул ему в глаза. Как показалось, с упреком. Да, Арей доверял ему. Терпел его присутствие. И даже позволял приблизиться. Вести себя по-дружески. А он… подвел. Не уберег.

— Ты прав, дружок. Я не справился. Не только я. Но от этого не легче, правда? Кто вообще мог отговорить твою хозяйку хоть от чего-нибудь? Никто. Ни ты, ни я… Но сейчас речь не обо мне. Ты. Ты точно ни в чем не виноват. Она любила тебя. Очень и очень сильно. И она бы не хотела, чтобы ты пострадал. Чтобы ты страдал из-за нее. Она бы хотела, чтобы ты жил.

Комок в горле стал таким огромным, что пришлось сглотнуть. На губах снова появился привкус соли. Байон поставил миску и вытер лицо. Пальцы дрожали. Шершавый язык прошелся по щеке. Арей тихо заскулил.

— Да, я знаю. Жить не хочется. Совсем. Только лечь и умереть. Ведь голодать — тоже отличный выход. Долгий, но верный… Но ты ведь не хочешь ее расстраивать, да? Ты всегда слушался ее. Радовал. Так, давай порадуем ее снова. Ведь, если верить, легендам. Мертвецы за нами наблюдают. Оттуда.

Капитан запрокинул голову и посмотрел на небо, Ликос повторил за ним. Звезды уже давно побледнели и исчезли. Темно-синий сменился розовым и золотым. Рассвет. Наступает новый день. Для них тоже. Чтобы ни происходило, новый день всегда наступает.

— Давай, ты поешь, а потом я тебя хорошенько причешу, ладно? — он снова встретился взглядом с ликосом. — Талия хотела бы, чтобы ты жил. Постарайся для нее, дружок.

Мужчина развернул морду Арея к миске и буквально ткнул его носом. Тот возмущенно вывернулся, но облизал морду. Тряхнул гривой и нехотя принялся жевать. На мгновение стало легче. Байон вернулся к подносу и взялся за творог. Первый голод он уже утолил. Аппетит пропал. Но…

Все, что он говорил зверю, относилось и к нему самому. Пожалуй, только теперь он в полной мере оценил коварство замысла жрицы. Она не только вынудила его остаться живым, дав причину. Но и заставила убеждать жить другого. Что невозможно, если сам не веришь в то, что говоришь.

Талия бы хотела, чтобы они оба остались живы. И он не может ее подвести. Никак…

— Будь проклят этот Храм… — пробормотал капитан и сунул в рот ложку сладкой массы.

…— Как твои успехи?

Филис отвела взгляд от монитора и обернулась к верховной жрице.

— Лучше, чем могло бы быть. Капитан Байон вполне справляется, девушки спят. Принц пока не появлялся.

— А ты сама спала? — Элпис села рядом на полукруглый