Лекарство от боли (СИ) - Дайре Грей

Саша казалась себе в нем принцессой. Как Золушка из мультика. Пока не услышала мамин комментарий. «Ой, висит, как на вешалке. Тощая, просто ужас»…

— Возьмите.

Перед глазами возникла салфетка. Саша шумно шмыгнула носом и поспешила вытереть непрошенные слезы. Глупости какие. Она тут едва не умерла. Оказалась на другой планете, а плачет из-за испорченного четверть века назад утренника. Вот не дура?

— Извините, — она промокнула глаза и даже высморкалась. — Просто я…

— Расстроены, — мягко перебила жрица. — Мой вопрос задел что-то в вашем прошлом, что вызвало столь эмоциональный отклик. Если хотите, вы можете рассказать.

Рассказать… Жаловаться на жизнь малознакомой женщине, которая играючи сделала из нее греческую красавицу. Глупо. Или… Почему-то подумалось, что Филис не станет смеяться. И осуждать. Но… говорить все-таки не хотелось.

— Если не хотите, можем перейти к завтраку, — легко продолжила беседу жрица, когда пауза несколько затянулась. — А потом я могу показать вам Храм. А вы можете задавать мне любые вопросы.

Она улыбалась. Как-то светло и искренне. Ей хотелось верить. И, может быть, как-нибудь потом они еще вернуться к этому разговору.

— А сколько учатся альмы?

Завтрак оказался простым и знакомым. Дополненным разве что свежими фруктами, которые, по словам Филис росли прямо в Храмовом саду.

— По-разному. В среднем от трех до семи лет. Зависит от возраста и индивидуальных качеств.

— Семь лет? Так много…

— Жриц мало. Из двухсот альм примерно половина уходит после первого года обучения. Еще треть отсеивается позже. И почти половина выпускниц отказывается от служения в течение первых двух лет.

— Но почему?

Саша едва не подавилась, шокированная приведенными цифрами. После рассказов Клео ей казалось, что на Киорисе жрицы занимают привилегированное положение. А значит, многие должны желать занять их место. Разве что отбор чересчур строг…

— Ответственность. Психическая устойчивость. Мы работаем с теми, кто совершает ошибки. Копаемся в чужой жизни. Помогаем пробуждающимся мужчинам. Консультируем. Ведем лекции по развитию эмпатии и эмоционального диапазона. Не все могут справиться с нагрузкой. Или с собственными эмоциями. Бывает так, что жрица привязывается к подопечному. Больше, чем необходимо, и тогда уже не может быть беспристрастной. Иногда из таких привязанностей рождаются пары. А иногда случаются трагедии…

Лицо Филис заметно омрачилось.

— А как вы справляетесь с такой нагрузкой?

— Следим за собой, — в глазах жрицы снова зажегся свет. — Первый постулат Храма гласит: помни о себе. Он означает, что при первых признаках переутомления нужно остановиться. Бессонница, проблемы с аппетитом, быстрая утомляемость — что угодно. Мы должны сообщать другим жрицам. Обращаться за консультацией к гиатросам. Помнить о себе. Если одна из жриц окажется не в состоянии заботиться о своих подопечных, другим придется взять на себя ее работу. Нагрузка увеличится. Что может повлечь за собой цепную реакцию. Конечно, случается всякое. Порой невозможно остановиться вовремя, предусмотреть все обстоятельства. Но мы стараемся. Отвечая за себя, мы отвечаем за других.

Саше почему-то вспомнилось, как мама готовила ужин после рабочего дня. Уставшая. Хмурая. Она вставала к плите, варила, жарила, потом проверяла уроки у нее и у брата. Всегда с одинаковым выражением на лице. Хмурая усталость, которая со временем стала ее частью. Если бы ей кто-то и когда-то сказал, что нужно в первую очередь заботиться о себе, она бы послушала? Или нахмурилась и пошла бы дальше заниматься делами в святой уверенности, что не имеет права на отдых?..

Глава 20

Храм… Он вызывал двойственные чувства. Подавлял и восхищал одновременно. Бесконечные коридоры, сменяющиеся просторными залами и террасами с большими окнами. Мрамор. Белый, розовый, персиковый, серый, голубой… Каких-то совершенно невероятных расцветок и качеств. Иногда он казался почти прозрачным, а иногда воспринимался гранитной плитой, поглощающей свет. Впечатления от помещений менялись в зависимости от отделки, и через час у Саши уже кружилась голова от увиденного.

Они как раз вышли в сад, где буйствовала зелень, разбавленная светлыми туниками альм и оттененная небесной лазурью.

— Полагаю, нам стоит отдохнуть, — жрица легко опустилась прямо на траву в тени раскидистого дерева.

Саша огляделась, отмечая, что многие поступали также, немало ни заботясь о разводах, которые могут остаться на одежде. Она провела ладонью по немного шершавой ткани и неловко села рядом Филис, прислонившись к дереву. В голове немного шумело, а воздух показался сладким. В нем смешались запахи травы, листьев, цветов и чего-то еще, настолько неуловимого, что хотелось вдыхать снова и снова, чтобы понять, что же ускользает…

— У вас небольшая дезориентация, вызванная разницей газового состава воздуха на Киорисе и Земле, — ровный голос привлек внимание, и Саша ошалело взглянула на собеседницу. Та легла на живот, пристроив голову на ладони, и наблюдала за ней с легкой улыбкой. — В нашей атмосфере меньше углекислого газа. Соотношение других газов также меняется. Вы привыкнете, но нужно немного времени.

— Внутри я ничего не почувствовала.

— В помещении разница не столь заметна, к тому же ваш организм пережил стресс от перелета, и гормональный фон изменился. Сейчас он перестраивается с учетом новой среды обитания. Человеческое тело — удивительно. Оно способно творить настоящие чудеса.

— У нас тоже считают, что человек — вершина эволюции, но при этом мы так слабы…

— Слабость возникает от незнания. Или неумения обращаться с тем, что имеешь, — жрица взглядом указала на группы альм вокруг. Каждая занималась чем-то своим. В одной девушки явно повторяли танцевальные движения, в другой что-то обсуждали, сидя в кружке, в третьей как будто делали спортивную зарядку, в четвертой разделились на пары и… сражались? — Первое, чему мы учим будущих жриц — умение полностью владеть своим телом. Раскрыть тот потенциал, что заложен