К третьему полюсу - Гюнтер Оскар Диренфурт

За эту ужасную ночь Лашеналь снова обморозил ноги. Он никак не может найти в снегу свои ботинки и в отчаянии пытается выбраться из трещины в одних носках. Терре помогает ему и Лашеналь видит: ведь над ними же синее небо, погода хорошая!

Тем временем Эрцог старательно разгребает снег и через некоторое время Терре вытягивает на веревке две пары ботинок и рюкзак. Теперь очередь за самим Эрцогом, но с отмороженными руками и ногами он довольно беспомощен, и Терре приходится использовать всю свою силу, чтобы вытащить из трещины смертельно усталого товарища. Наконец, все четверо наверху, однако их положение по-прежнему безнадежно: двое, которые физически еще в состоянии двигаться, совершенно слепы, двое остальных выбыли из строя из-за обморожений. Они подают сигнал бедствия.

Этот зов о помощи обращен, конечно, к ближнему лагерю 4, но там за ледяной стеной он не слышен. Его услышали в далеком лагере 2 и оттуда Ишак увидел сперва лишь двух человек высоко на льду Аннапурны восточнее лагеря 4. Неужели это единственные оставшиеся в живых обитатели верхнего лагеря? Ужасная мысль! Но почему же они не идут к лагерю 4? Почему они не спускаются при такой хорошей погоде и только снова и снова зовут на помощь? Ишак, Удо и Нуайель напрасно ломают над этим головы. Ведь из лагеря 2 нельзя оказать помощь: подъем до того места, откуда двое человек (это были Ребюффа и Лашеналь) подают сигналы бедствия, потребовал бы около 15 часов. Вдруг внезапно в [8.40 черная точка появляется на одном из сераков возле лагеря 4, прочерчивает в глубоком свежем снегу почти горизонтальный след и приближается к двум, за которыми из глубины трещины появляются еще двое (Терре и Эрцог). Теперь, наконец, все пятеро собрались вместе и медленно продвигаются к верхнему лагерю 4.

Это был Шац, который в это солнечное утро высматривал на склоне своих товарищей, спускавшихся, по его предположению, из лагеря 5. Он хотел выйти им навстречу, но обнаружил их совсем рядом с лагерем и в каком печальном положении! Для обоих победителей Аннапурны было уже почти слишком поздно; Ребюффа тоже отморозил пальцы и Терре, «сильный сагиб», серьезно беспокоился о своих ногах.

Теперь они в верхнем лагере 4, но еще не спасены. За последние 24 часа сильного снегопада крутые склоны между лагерями 4-бис и 2 стали чрезвычайно лавиноопасными; погода хорошая, но слишком тепло. Было бы разумнее отложить спуск до следующего утра, однако понятно, что в лагере царит одна мысль: как можно скорее спуститься в лагерь 2 к «доктору-сагибу» — Удо должен спасти все, что еще возможно спасти.

Утопая до пояса в снегу, они начинают спуск. Их всего десять человек: шесть сагибов и четыре шерпа. Связка Эрцог — Ребюффа с шерпами Айла и Сарки идет впереди и в 12.20 пересекает большой кулуар над лагерем 3. Внезапно срывается лавина: слой снега не менее полуметра толщиной с шумом и грохотом устремляется вниз, сметая все на своем пути. Только Ребюффа, шедшему последним и отвязавшемуся от веревки, удается несколькими прыжками выбраться из зоны лавины на край кулуара. Но Эрцог и оба шерпа исчезают в бушующей массе снега, которая, все увеличиваясь в объеме, проносится мимо лагеря 3 и останавливается поблизости от лагеря 2. Неужели это конец? Нет, произошло еще одно чудо: лавина забросила Эрцога в узкую трещину. Веревка, которой он был связан с шерпами, едва не задушила его и болезненно сдавила руку; натянувшись до отказа, она все же выдержала рывок и удержала наполовину оглушенных, но невредимых шерпов на склоне.

Дальнейший спуск проходит без происшествий. Из лагеря 2 навстречу Эрцогу и его спутникам, спускающимся с таким трудом, спешит группа, снабженная запасными ледорубами и темными очками. Наконец, все уже в палатках. Доктор Удо превращается из веселого товарища-альпиниста в искусного, сознающего всю свою ответственность хирурга. Разносится запах эфира, лагерь 2 напоминает полевой госпиталь у линии фронта вечером после боя. Не только Эрцог, но и Лашеналь в очень тяжелом состоянии. Речь теперь идет не об отмороженных пальцах рук и ног, которые уже нельзя спасти, речь идет о жизни и смерти. Наступает ночь, Удо и его «ассистенты» Нуайель, Ишак и Шац продолжают работу при свете карманных фонарей. Это была сложная процедура, которая обычно проводится только в клинике и с большой осторожностью[68].

Однако самое потрясающее впечатление производят описания и фотографии транспортировки пострадавших. Почти невозможно себе представить, что означал этот путь из цирка Аннапурны в долину Кали. Отважные самоотверженные шерпы, герои Эвереста, Чогори, Канченджанги и Нанга-Парбат вплели здесь новые листья славы в свой лавровый венок. В этой невероятно трудной работе принимали участие и некоторые кули, произведенные в чин высотных носильщиков, как, например, Пандин, «китаец», обладавший поистине медвежьей силой. Кто из европейцев смог бы пройти с грузом в 80 кг на плечах весь этот путь — среди сераков, по трудным плитам, неустойчивым осыпям, над бешеным потоком Миристи, по крутым травянистым полкам гребня Нильгири, через бамбуковые чащи Чадзью?

От Тукучи уже можно было нести Эрцога и Лашеналя на носилках, но начавшийся муссон с его неиссякаемыми ливнями затруднял движение. 15 дней продолжался этот путь то вверх, то вниз, через временные мосты, по затопленным рисовым полям, при страшной духоте, которую даже здоровые люди переносят с трудом. Грозящая гангрена вынудила доктора Удо снова и снова производить ампутации. Эрцог лишился всех пальцев рук и ног, Лашеналь — всех пальцев ног. В таких условиях раны невозможно предохранить от инфекции. Температура поднималась до 41°, лишь чудесное действие пенициллина предотвратило печальный исход.

6 июля в Бутвале впервые после трехмесячного перерыва снова раздался рев моторов, это были грузовики, ожидавшие экспедицию. В Наутанве она достигла индийской территории и первой железнодорожной станции.

В том же году лишь несколькими днями позже в районе хребта Аннапурна Химал побывала и английская экспедиция. В ней принимали участие: Г.У. Тилмён, организатор и руководитель экспедиции, полковник Д.Г. Лаундс, ботаник, майор Д.О.М. Роберте, офицер гуркхских частей, обладавший опытом гималайских путешествий (например Машербрум, 1938 г.), доктор Ч.Г. Эванс, Д.Г. Эмлайн Джонс и У.П. Пеккард (из Новой Зеландии).

К сожалению, экспедиция не смогла произвести первоначально намеченную топографическую съемку, так как в решающий момент в Англии не нашлось для нее ни, одного легкого фототеодолита!

10 мая 1950 г. экспедиция с четырьмя шерпами и 50 кули вышла из Катманду, столицы Непала. Через 13 дней были в Тхонже, откуда долина Марсенгди поворачивает на запад за хребтом Аннапурна Химал. Марсенгди, так же как и многие другие гималайские реки, берет свое начало севернее самого Гималайского хребта, который не является, таким образом, водоразделом и прорезается глубокими ущельями. После короткой экскурсии вверх по долине Дуд в районе Манаслу (см. гл. VII) экспедиция направилась к хребту Аннапурна Химал. Этот хребет тянется примерно на 40 км и включает на западе Аннапурну I (8078 м), на востоке Аннапурну II (7937 м); между ними расположена Аннапурна IV (7524 м), Гангапурна (?) и «Рок Нуар». С севера поднимаются многочисленные семитысячники «Большого Барьера» и Нильгири (7032 м), на юге в боковом отроге хребта — известная вершина Мачапучаре (6997 м). Таким образом, выбор здесь достаточно велик.

Долина Марсенгди выше Тхонже защищена от дождей массивом Аннапурны, что заметно сказывается на характере покрывающей ее растительности. Базовый лагерь экспедиции был разбит на поляне посреди соснового леса поблизости от деревень, образующих Манангбот (3500 м). Здесь незадолго до этого побывали Эрцог и Ребюффа и рассказывали, что они были первыми европейцами, посетившими эту отдаленную долину, и что местные жители встретили их приветливо и с большим любопытством. Тилмен, наоборот, пишет: «Это торговцы, которые проводят зимние месяцы в таких городах, как Дели и Калькутта или даже Рангун и Сингапур. Железные дороги, пароходы, самолеты им хорошо известны, они достаточно знакомы с белыми людьми и некоторыми их неприятными свойствами. Говорят на хинди, вставляют американские слова, носят ручные часы, военные ботинки и походные фляжки; те из них, которых мы хотели сфотографировать, поспешно вытаскивали собственные аппараты. Их не слишком обрадовало наше появление и это чувство было взаимным: они показались мне малосимпатичными. Они совершенно были не склонны продавать нам продукты или наниматься носильщиками; их занятия приносят им, по-видимому, достаточные средства».

После длительной проверки Тилмен решил предпринять попытку восхождения на Аннапурну IV (7524 м), расположенную в 3 км к западу от Аннапурны II (7937 м). Если бы эта попытка увенчалась успехом, можно было бы продвинуть по гребню, соединяющему эти вершины, еще один лагерь к подножью вершинной пирамиды Аннапурны II. 7 июня на осыпи был установлен лагерь 1(5500 м), 11 июня на снежной террасе над ледяной стеной — лагерь 2, двумя днями позже на вершинном гребне — лагерь 3 (около 6400 м). До этого времени снег был твердым и стояла хорошая погода, но 14 мая муссонные облака заполнили долину. Несмотря на это, был организован лагерь 4 в снежной пещере под самым гребнем (6860 м).