Русская доля - Сергей Львович Григоров

на отдельные народы, каждый из которых начал обживать свою территорию. На всех тех, кто остался в Хартленде, распространилось самоназвание

Русские

Общепринято, что русский народ образовался в результате объединения близкородственных славянских племен – кривичей, полочан, словен, дреговичей, радимичей, северян, вятичей, полян, древлян, дулебов и так далее. Общий язык и одинаковость обычаев позволяют утверждать, что все перечисленные собственные имена не этнические, а чисто географические названия. Говорим же мы сейчас «москвичи», «свердловчане», «ростовчане» – но подразумеваем русских, только живущих в разных городах.

География просто не могла не быть сложной, ибо область расселения русских изначально была огромной – фактически вся Восточно-Европейская равнина. На севере и востоке ее отдельными вкраплениями обитали, правда, угро-финские племена. Особых хлопот нашим пращурам они не доставляли, с незапамятных времен смирившись с подчиненной ролью. Лишь много позже, в эпоху Средних веков некоторые из них, вспоминая былые обиды, при удобном случае нет-нет, да не могли удержаться, чтоб не подгадить. Только самый юг Хартленда, Причерноморье, в первых веках нашей эры не был обустроен и служил беспокойным перекрестком для многих странствующих туда-сюда народов – скифов, сарматов, аланов, аваров, германских племен, тюрков, евреев, гуннов и так далее.

Северо-запад Хартленда, Прибалтика, в те времена был заселен преимущественно родственными славянскими племенами. Не мог ошибаться Птолемей, величайший астроном и географ Античности, называя Балтийское море Венедским, что в переводе на современный язык означает «славянское». Русские поддерживали тесные торговые связи с прибрежными поселениями, а позже – и с городами Ганзейского союза. Немногочисленные германские и угро-финские племена, также проживающие на берегах Балтийского моря, испытывали сильное цивилизаторское влияние со стороны русских. «Староютландский», скажем так, язык отличался от старославянского не больше, чем современный украинский от современного русского. Принц Гамлет свободно мог без толмача поговорить о жизни с Вещим Олегом, если б судьбе была любезна их встреча. Однако каменная громада Эльсинора, родового замка датских королей, пусть останется на совести кинематографистов: исторический прототип шекспировского героя в действительности жил в большом деревянном доме, аналоги которого ныне называют сараями.

Особая тема – варяги. По всему побережью и на островах Балтийского моря от Ютландии до устья Невы существовали их поселения. Многие западноевропейские источники заявляют, что и язык варяжский, и верования, и вообще весь строй их жизни до мелочей соответствовали русским. Этого более чем достаточно для утверждения, что данные поселки были военными форпостами Словении, обеспечивающими безопасность мореплавания по Балтике. А варягами, очевидно, в те времена называли воинов морской пехоты.

Позже, после эвакуации заморских военных баз Новгорода, это название жителей балтийского побережья было перенесено на будущих шведов – исторической лингвистике известно множество случаев, когда первоначальный смысл слов искажался до неузнаваемости. Татарами, например, сейчас называют множество совершенно разных народов. Да что там племена! – подменялись даже названия стран. То, что сейчас называется Литвой, до середины девятнадцатого века называлось Жемайтией или Жмудью, а ее граждане именовались жмудинами (буква «ж» обязательна). Известное в истории Великое княжество Литовское на самом деле – это нынешняя Белоруссия. Население ее, естественно, считало себя русским, и вплоть до конца семнадцатого века государственный язык княжества тоже был русским, точнее – западным наречием старорусского языка. Жмудь же была автономным краем в составе Великого княжества Литовского, самой дикой и бедной областью. Не верите? В учебниках ничего такого не написано? Не написано, но в хороших учебниках втихую подразумевается – посмотрите исторические карты, и невольные сомнения развеются. Да и пора научиться читать официальные издания между строк.

Что следует из сказанного? Да хотя бы то, что «норманнская теория» происхождения государственности на Руси – дутая утка.

По крайней мере к началу девятого века на Восточно-Европейской равнине уже существовало множество городов, в их числе: Киев, Новгород, Рязань, а также Псков, Переяславль, Белоозеро, Ладога, Чернигов, Полоцк, Ростов, Суздаль, Любеч, Смоленск, Туров, Червень… не будем продолжать. Когда они были основаны? – неизвестно. Как правило, дату основания города в нашей официальной науке-истории соотносят с первым упоминанием о нем в летописи. Это, мягко говоря, не совсем правильно. Но не рискнем пускаться в долгое плавание вниз во времени. Отметим лишь то, что истинная дата возникновения по крайней мере трех русских центров – Куябы-Киева, Словении-Новгорода и Артании/Ердзяни-Рязани – теряется в темных закоулках истории.

Православие нашло на Руси исключительно благоприятную почву и длительное время служило стержнем духовной жизни народа. Учение Христа столь близко русскому мировоззрению, что невольно возникает впечатление, будто создавалось оно специально для нас. И не в знойной Палестине, а где-нибудь на Ладоге.

Появились христиане на Руси задолго до 988 года, официальной исторической даты крещения Руси Владимиром Святославовичем. Княгиня Ольга, например, мать Святослава и бабушка Владимира, была ревностной христианкой и даже совершила паломничество в Константинополь, чтобы тет-а-тет пообщаться с патриархом. Скажите, могла ли правительница земли Русской иметь иную веру, чем у ее окружения? Кроме того, наличествует масса «мелочей», каждая из которых весомое свидетельство того, что не только в Константинополе русские приобщались к учению Христа. Слова «крест», «алтарь», «агнец», «пастырь», даже само слово «церковь» западноевропейского происхождения. Византия никогда не знала понятия «церковная десятина». А колокола на Русь могли придти только из Ирландии.

Навязывается легенда, будто бы Владимир Святославович колебался, из чьих рук принимать веру – от римского папы или же от константинопольского патриарха. Более неправдоподобного вымысла придумать невозможно! Владимир колебался, но только не в том, откуда пригласить духовников.

Как ранее в загнивающем Риме перед объявлением христианства единой государственной религией молились подряд всем богам Ойкумены, и до последнего момента было не ясно, культ кого восторжествует – Христа или Митры, – так и на Руси в первые годы правления Святославовича на высоком днепровском берегу рядом с идолом Перуна высились фигуры прочих известных русичам богов: азиатских Хорса и Симурга, финской Мокоши и так далее. Власти боялись прикоснуться к ним, но простой народ в конце концов переборол нерешительность государственных структур.

Конечно, в те времена христианство еще не успело выбраться из разобщенности епископального периода своего существования. Существовало четыре патриаршества – александрийское, иерусалимское, константинопольское и орхидское, а также два папства – антиохийское и римское. Кроме того, жило по своим законам неопределенное множество других, фактически независимых церквей и религиозных сообществ – ирландская церковь, арианская ересь, донатисты, павликианство и так далее. Тем не менее, константинопольский патриарх считался первым среди прочих, главным, и потому даже намеки на возможность принятия Владимиром веры из чьих-то иных рук смешны. Перечитайте в «Характере» абзац про приезд в стольный Киев-град Ильи Муромца и подумайте только над одним вопросом: можно ли