Untitled.FR11.rtf5 - Неизвестно

Клянусь, господа, но я еще не встречал ни одного антропофага, который бы отдал русскому предпочтение перед евреем и наоборот. Для сангвинофилов и ан­тропофагов все люди одинаково съедобны, независимо от национальности и по­литических убеждений.

Никакие языковые барьеры, господа, не препятствуют их деятельности на бла­го демократии и политики реформ правительства Гайдара-Ельцина.

В ходе прений правозащитник Юрий Доброскокин из Калача сказал, что мыс­ли, высказанные докладчиком и содокладчиком, настолько соответствуют самому духу и идеологии реформ правительства Гайдара-Ельцина, что он считает необхо­димым избрать ПОЧЕТНЫМИ УПЫРЯМИ ПРАВИТЕЛЬСТВО ГАЙДАРА- ЕЛЬ­ЦИНА, МОСКОВСКУЮ И САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКУЮ МЭРИИ, А ТАКЖЕ ГА - ЛИНУ СТАРОВОЙТОВУ И СЕРГЕЯ КОВАЛЕВА.

— Ибо. — сказал правозащитник из Калача, — без них собрание упырей не полно. Кого защищать, если не их?!

Правозащитник Николай Шадрунов (Переделкино) предложил дополнить спи­сок почетных членов Конгресса ЛУН главным певцом упыризма и вампиризма — Евгением Евтушенко, с чучелом которого он (Шадрунов) успел закорешиться, пока это чучело не сожгли.

Главный докладчик Сергей Носов предложил дополнить список руководства кандидатурами Лаврентия Павловича Берии, Андрея Дмитриевича Сахарова и маршала Тухачевского — ПОСМЕРТНО.

После голосования эти предложения были приняты.

Был избран в руководство также и почетный немец Михаил Сергеевич Горба­чев, как САМОВЫДВИЖЕНЕЦ.

В ходе последнего голосования возникли проблемы, связанные с процедурны­ми вопросами.

Правозащитник Геннадий Муриков (Санкт-Петербург) внес предложение, что­бы антропофаг, съевший в ходе заседания кого-либо из делегатов, вместе с телом съеденного приобретал и его голос. Предложение это вызвало замешательство у одних и бурное осуждение у других. С решительным протестом выступил право­защитник Николай Федоров (председатель санкт-петербургской секции защиты некрофилов).

Подводя итоги дискуссии, председательствующий Сергей Носов предложил считать голоса съеденных делегатов ПОЧЕТНО ВОЗДЕРЖАВШИМИСЯ. И хотя правозащитник Геннадий Муриков (неясно, кого именно представлял он на конгрессе) пытался сорвать голосование, поскольку, дескать, так никогда нам не удастся набрать кворума, предложение председательствующего было принято. Двадцать два голоса — за, один — против, два — воздержались, три — ПОЧЕТ­НО ВОЗДЕРЖАЛИСЬ...

После решения этих процедурных вопросов был объявлен перерыв на обед, а после обеда единогласно, при восьми ПОЧЕТНО ВОЗДЕРЖАВШИХСЯ, была принята резолюция, всецело одобряющая деятельность правительства народного доверия Гайдара-Ельцина».

Конец цитаты.

Чтение материала поразило меня.

Как стремительно совершаются в Полетное время перемены.

Помню, на Высших курсах масонов-звездолетчиков, которые я проходил, ког­да мое тело находилось в психиатрической больнице № 3 им. И.И. Скворцова- Степанова, нам рассказывали, что всегда в межгалактических перелетах наступа­ет момент перехода через порог времени. Проходишь через него — и время теряет свою твердость и легко трансформируется в любые комбинации. Далекое будущее может восприниматься как прошлое, а прошлое — как будущее .

Что, впрочем, когда мы достигнем Обетованной Галактики, окажется абсолют­но безразличным.

Надо будет в письме к правительству напомнить мысль Н.Ф. Федорова, го­ворившего, что объективное историческое повествование есть вызов умерших ради праздного любопытства; история же как памфлет есть профанация и может быть произведением только людей, живущих искусственною жизнью, утратив­ших естественный смысл жизни. Это уже история не сынов, а если и сынов, то забывших отцов, то есть сынов блудных. Если имя Божие не следует употреблять всуе, то и имен умерших не следует призывать всуе, а история как памфлет и есть нарушение этой заповеди; но нужно отказаться не от истории, а от суеты...

***

Сегодня прочитал в газете об итогах референдума и поразился еще раз, как глу­боко прав был Н.Ф. Федоров и как трагично, что его труды не изучаются в школах и детских садах.

Ведь Н.Ф. Федоров ясно писал, когда вызывают умерших для того только, что­бы свидетельствовать в пользу какой-либо частной мысли, политической или эко­номической, все обращается в полнейшую профанацию.

Результаты референдума — лишнее свидетельство этому.

Результаты референдума разочаровали все прогрессивное человечество. Даже генерал Гриша Орлов, хотя он и относится к политике совершенно безразлично, уже третий день пьет. Сегодня, пьяный, он заснул в коридоре...

Между прочим, это очень не понравилось Давиду Эдуардовичу.

— Посмотрите, дорогая Катя, с каким чудовищем вы живёте! — говорил се­годня Давид Эдуардович Екатерине Тихоновне на кухне, где я отдыхал на диване после дружеских возлияний с генералом Орловым.

— Нет-нет. — запротестовала Екатерина Тихоновна. — Федя спокойный, культурный мужчина. Выпьет и стихи читает. Всегда про космонавтов, и ни одно­го слова матерного не скажет.

— Я не про Федора Михайловича говорю. — сказал Давид Эдуардович. — Я говорю, что вы не можете чувствовать себя спокойной с таким человеком, как Гри­ша Орлов. Тем более, что вместе с вами проживают в квартире двое озлобившихся людей, которых это чудовище избивает каждый день. А если они увидят его в таком состоянии? Думаете, они не воспользуются случаем?

— Да мы уже третий день не выпускаем их из чулана. — вздохнув, призна­лась Екатерина Тихоновна. — Надеемся, что если поголодают, не столько депу­татских мыслей в головы лезть будет. Но вы правы, Давид Эдуардович. Так невозможно жить. Сегодня даже посуду пришлось самой мыть. А в туалете посмотрите что делается. А в Приватизационном комитете, где Гришка наблевал? Кто убирать будет, если мы депутата в чулане держим?

— Если вы не возражаете, я охранников своих поселю в угловой комнате, они будут присматривать за порядком.

— Поселите, Давид Эдуардович! — сказала Екатерина Тихоновна. — И правда ведь. Спать иногда страшно бывает, когда депутат этот у себя в чулане завоет.

И хотя Екатерина Тихоновна безусловно права, я все-таки не склонен винить в случившемся Григория Орлова.

Мне кажется, совершенно правильно говорил наш президент, что вина за такие итоги референдума ложится, прежде всего, на журналистов. Это они не сумели ясно и доходчиво разъяснить населению цель референдума.

Между тем, сделать это, конечно же, можно было.

Нужно было объяснить, что все происходящее является подготовкой к пред­стоящему свершению. Не признавая нравственной солидарности и общего дела с чекистами нашей демократии, мы неизбежно впадем в трансцендентность или же примитивный зооморфизм.

Между прочим, я разработал тест, который может позволить избирателю до­статочно просто определиться на будущих выборах.

Тест очень простой.

Вопрос: «Можете ли вы съесть сникерс, когда на вас смотрит голодный ре­бенок?»

Можно выбрать один из трех вариантов ответа:

1. Могу, если мне дадут сникерс.

2. Могу, но боюсь, что ребенок накинется на меня.

3. Не могу.

В соответствии с ответами легко определить, за кого надо голосовать.

Первый вариант ответа предполагает, что вы должны проголосовать за пре­зидента Ельцина.

Второй вариант подсказывает, что избиратель должен проголосовать за партии, примыкающие к президенту.

Если же избиратель предпочитает третий вариант, то это значит, что ему вооб­ще нельзя принимать участия в голосовании, потому что такими людьми должны заниматься сослуживцы моего шурина — люди в чулках на головах.

Думается, что если такое тестирование будет проведено своевременно, резуль­таты выборов окажутся иными, нежели референдума, и не огорчат генерала Ор­лова. Тогда, возможно, он не уйдет в запой.

Голубовато-зеленый Чубайс, выступая на кухне по телевизору, объявил, что первый этап приватизации уже пройден.

Дальше приватизация будет идти уже за деньги.

Не утерпел и, не дожидаясь ночного времени, пошел в туалет и рассказал майо­ру Лупилину и заключенному Векшину об этих грандиозных переменах.

— Чубайс говорит, что все получили, что им положено. — сказал я. — Не знаю, как ты, Рудольф, но мы с Абрамом Григорьевичем состоим в той же партии, что и Анатолий Борисович, и полностью согласны — каждый получил то, что ему полагается. Скажите мне, я прав?

— Так точно! — раздался голос майора Лупилина.

— Никак нет-с. — тут же возразил заключенный Векшин.

Потом из чулана послышались странные звуки. Похоже, что во время запоя ге­нерала Орлова насельники нашего чулана научились обходиться без его помощи, и перешли на самообслуживание, избивая себя сами.Голубовато-зеленый Чубайс говорит одно, а зеленоватый Егор Тимурович дру­гое. Он говорит, что главное сейчас — согласие.