Мистерия силы. Трилогия - Светослов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты что-то потерял, ваятель дыма? — спросил Ведун.
— Так тут того… мечи валялись… — растерянно ответил чародей и посмотрел на Светослова.
— А-а… Наточенные железяки? Их больше нет — пространство наше вольное не терпит и не сохраняет предметов смерти.
Ошеломлённый и поникший чародей убрался восвояси в лес. И Светослов прекрасно понимал, что новые коварства им готовят иноземцы.
Но в этот миг раздался веселящий стук копыт; и Светослов мгновенно обернулся. И он увидел Ведамиру, к нему несущуюся на своём Бояне.
Она с ним поравнялась и возбуждённо, в ликовании воскликнула:
— Мой бог! Ты здесь, живой и невредимый!
— Да, Ведамира, всё нормально. Но где же ты была? Похоже, ты не просто так гуляла на своём Бояне.
— Тебя лишь я подстраховать решила. Как видишь, получилось.
Она смущённо улыбнулась, овеяв негой Светослова. А он смотрел во все глаза на Ведамиру, бесстрашную свою богиню, неотразимую ведруссу, и слов не находил. Потом загарцевал на месте конь его; и Светослов, словно от грёз очнувшись, заговорил:
— Я должен дать всем Ведам знак, чтоб во Внимание вошли. Я чувствую — сегодня или завтра будет шум у нас немалый.
— Но я — с тобою, мой любимый; детей хочу я защищать и Землю нашу.
— Вот именно; поэтому должна сейчас ты очень быстро вернуться к нашим детям в сад — они одни и ждут.
Светослов смотрел на Ведамиру в нетерпении. Она, тут же осмыслив это всё, ответила:
— О да. Ты прав. Я возвращаюсь. Но буду я Внимание хранить, чтоб вместе одолеть всех этих иноземцев вероломных.
— Мы силой мыслей наших неразлучны, мы всюду вместе.
— Да, мой любимый Светослов. Уже спешу я…
Ведамира развернула коня и поскакала к родному саду…
Светослов смотрел ей вслед; затем прихлопнул по бокам коня и проскакал вперёд. Он остановился и прислушался…
В лесу тем временем не в меру разъярённый воевода орал на чародея, лишённого всей силы колдовской своей:
— Ну что будем теперь делать?! Где твоё хвалёное искусство колдовское?!
— Ведун лишил меня той силы. Я не смогу уже сразиться с ним. Увы… Меня он победил, — ответил горемыка-чародей. Он взгляд понурый свой отвёл куда-то в дебри.
А воевода продолжал:
— Ну, так что с того?! А мы-то — в силе! Где он? Где их Ведун?
— Да вроде был он на тропе… Теперь — не знаю, — ответил чародей.
Воевода дал боевой клич своим воинам:
— По коням! Вся дружина — к бою!!!
Все иноземцы встрепенулись, коней мгновенно оседлали и ринулись из леса — к тропе, где был Ведун-Хранитель…
А Светослов, меж тем, не очень-то спешил. Он на коне своём как будто ждал чего-то. Заслышав сзади топот всадников, Ведун воскликнул:
— Ведам Дан Грозовик и Радение!!!
И он, в момент коня пришпорив, помчался к полю Света, где Веды праздники творили.
Иноземные воины увидели Ведуна, мчавшегося на коне куда-то.
Они ускорили свой бег, коней стегая и крича:
— Он здесь! Вперёд! Быстрее! Ведун от нас не убежит!
Светослов мчался дальше, но тут впереди из засады выскочили двое воинов на конях и понеслись с мечами наготове навстречу Светослову. Он на ходу воскликнул:
— Тор Тау!!!
Эта фраза вспыхнула на миг в пространстве, и обоих всадников тут же выбросило из сёдел в разные стороны, а кони их шарахнулись туда же. И Светослов помчался дальше…
Прискакав на поле, Светослов остановился, осмотрелся. Затем он проскакал на середину поля и стал вдруг неподвижен — он глаза прикрыл, все мысли в чувства обращая…
А иноземцы уже примчались сюда; они окружали Ведуна, но пока не приближались к нему, опасаясь чего-то непредсказуемого, и, в общем-то, правильно делали. Ведун открыл глаза, увидел иноземцев. Их было много.
И воевода, выйдя чуть вперёд, нервозно и злорадно прокричал:
— Ты окружён, Ведун-Хранитель! Сдавайся с миром — и мы тебе оставим жизнь! Но если ты окажешь нам сопротивленье — сотрём с лица Земли! Ну же, сдавайся и нам свои секреты раскрывай! Людей своих к нам выводи, и нас встречайте хлебом-солью! Иначе сделаем рабами всех!
Ведун молчал. Тогда воевода воинам своим дал знак; они стали смыкать кольцо вокруг Ведуна.
И вдруг немыслимой лавиной вздыматься стал туман над полем. Затем всё в миг преобразилось; и там, где было поле, теперь пустырь огромный простирался с потрескавшейся пересохшей почвой. И не было уже там Светослова на коне. Воины в ужасе шарахнулись назад. Но сзади не было ничего живого, лишь дикая безлюдная равнина бесконечность обнажала… Воевода засуетился на коне, кружась на месте и высматривая хоть какой-то спасительный участок в этом безнадёжном опустошении. И он вдруг заметил его: это было нечто, похожее на тропу, которая выводила далеко к светлеющему горизонту, на фоне которого отдалённо высилась гряда деревьев. И в этот миг всё потемнело — над пустырём огромным собрались тучи, тяжёлые и мрачные, готовые взорваться фейерверком страшных молний; и ураганный ветер вдруг ворвался в тот пустырь. Успел воевода лишь прокричать:
— Нас околдовали!!! Скорей туда, где свет ещё остался!!!
И все рванули на конях в ту сторону, где горизонт светлел с живительной грядой деревьев. Сверкнули молнии, одновременно озарив всё это дикое пространство. И грянула гроза. И всё смешалось. Всадников несло в ту сторону, где можно было ещё спастись. Мрак окутал дикую равнину… Сверкали молнии и громыхала жуткая гроза… Затем всё стихло. Тучи расползлись, и потихоньку стало небо оживать, светлея синевою…
В это время Свадомир, сидя возле кустов у реки, улыбнулся и произнёс: — Ну, молодцы. Такую бурю сотворили. Всем Ведам благодарность объявлю. Он посмотрел в небо и добавил: — Родное наше небушко, прости нам эту шалость…
В лесу дружина иноземных воинов бежавших остановилась. Все спешились и отдышались. Затем, придя в себя, все стали обсуждать неслыханную жуть, что с ними приключилась.
— Да это просто колдовство! Нас охмурили и заставили бежать! — кричал один из воинов.
— А молнии? Гроза? Ещё б немного — и хватило бы на всех! — выкрикивал другой.
— Что будем делать? — спросил у воеводы стратег, что был советником его и правою рукой.
— Подождём. Спешить нам ни к чему, — ответил воевода, потихоньку приходя в себя.
— Мы долго ждать не можем. Провизии у нас ещё не более чем дней на пять, — промолвил озадаченный стратег.
— И что ты предлагаешь?
Стратег задумался; затем сказал:
— Я думаю, что для начала нам нужно послать кого-нибудь на разведку.
Он посмотрел на чародея, сидевшего под дубом, и добавил:
— Вот чародей как раз и сходит. Тем более что он уже общался с этим сбродом колдовским.
— Ты шутишь? — отозвался чародей, лишённый силы.
— Мне не до шуток. Завтра утром пойдёшь в селение, присмотришься, что там к чему, и если все они спокойны и продолжают делами заниматься, то нам тотчас же сообщишь. Мы их врасплох теперь застанем. Зря, что ли, столько шли сюда и этот лес теперь мятежим? Ну что, колдун, договорились?
Стратег холодно смотрел на колдуна, всем своим видом говоря, что пререканий он не потерпит. Колдун молчал.
Тут вклинился взбудораженный воевода:
— Ну что молчишь? Или Хазира хочешь осчастливить своим отказом воевать?
И он так посмотрел на беднягу чародея, что тот отвёл взгляд в сторону. Затем чародей вздохнул, и, поняв, что некуда деваться, ответил:
— Ладно уж, уговорили. Схожу, но ненадолго. Мне тоже мало радости от этаких гуляний.
И он опять улёгся отдыхать под сенью дуба…
На следующее утро в селении опять появился человек в длинном рубище, но уже без посоха; теперь он уже стоял в сторонке — с краю поля, стараясь оставаться неприметным. Он поглядывал на юношей и девушек, певших песни, на молодцев, скакавших на конях, на ребят, игравших что-то на деревянных ложках, аккомпанируя запевалам в нарядных костюмах. И ему казалось, что эти люди не умеют расстраиваться, что они каким-то чудесным образом сохраняют в себе все светлые чувства и силы, и от этих мыслей паломнику-чародею стало не по себе — он горько затосковал; и он вдруг ясно осознал, что причина его внезапной тоски заключается в его зависти к этим непостижимым Ведам — Славянорусам, как привыкли называть их оголтелые и недалёкие подданные Хазира. Загрустивший экс-чародей не захотел больше привлекать внимание ведруссов и поспешил удалиться.
А поле Света было вновь наполнено людьми. Ведруссы все от мала до велика гуляли тут, смеялись, пели и шутили, и новые запевки сочиняли. Светослов как-то внезапно возник на поле. Он был уже не на коне, а просто пеший и что-то говорил своим ведруссам. Увидев Свадомира, Светослов кивнул ему. Свадомир подошёл к Светослову и тихо произнёс:
— Забавная нынче игра получилась Я всё ещё во вдохновении.