Легионы огня: долгая ночь Примы Центавры - Питер Дэвид

— Дурла… — на секунду с ее лица исчезло всякое выражение, но потом она что-то припомнила. — Ах, да. Этот министр. Тогда прошу передать ему мою благодарность. И все-таки, советник… полагаю, что наши отношения не ограничатся только бизнесом.

— Миледи?

Мэриел, явно не желала объяснять сказанное, просто вырвала руку и вышла из комнаты, остановившись лишь для того, чтобы едва заметно, но многозначительно улыбнуться ему через плечо.

Как показалось Кастигу Лиону, Дурла с трудом заставил себя задать тривиальный вопрос:

— О… вам удалось встретиться с леди Мэриел?

Дурла еженедельно встречался с Лионом для обсуждения различных проектов.

Дурла проводил подобные встречи со всеми подчиненными ему советниками. Лион к этому привык. Он бы мог бы сидеть здесь и долго говорить о планах Министерства.

Развития, о ближайших и перспективных целях, а Дурла внимал бы его речам и кивал, хотя Лион никогда не мог определенно сказать, слушает ли его министр.

Но сейчас Дурла, кажется, был само внимание. Он старался казаться равнодушным, вот именно, старался. Это было заметно. Лион не совсем понимал, с чем это связано, хотя у него были кое-какие подозрения.

— Да, я встречался с ней.

— И как прошла встреча?

— Весьма удачно. Она незаурядная личность, эта леди Мэриел. Какой шарм, какое обаяние! Все предложенные вами кандидатуры для нашего бюро разведки оказались выше всяких похвал, но Мэриел, возможно, будет лучшей вашей находкой, министр.

— Отлично.

Некоторое время министр молчал, и Лион не мог сказать наверняка, ждет ли он, чтобы Лион продолжил свою речь, или же просто задумался.

— У меня возникли некоторые соображения относительно названия нашего бюро, господин, — осторожно сказал Лион.

— Названия? — мгновение Дурла казался озадаченным.

— Да, министр. Нам определенно нужно как-то называть отдел, занимающийся сбором информации и другими… делами, относящимися к Альянсу. Но назвать его.

Отделом Разведки было бы слишком откровенно.

— Да. Да, абсолютно с вами согласен, — Дурла поджал губы, размышляя, а потом произнес: — Назовем его Отделом Общественной Работы.

— Общественная работа. Отличное название, министр. Можно мне поинтересоваться…

— Она что-нибудь говорила обо мне?

Этот внезапный вопрос застал Лиона врасплох.

— Она, министр? Вы имеете в виду леди Мэриел?

— Да-да. Вы же сказали, что именно по моим рекомендациям она была принята в Отдел Общественной Работы.

— Нет, господин, тогда он еще так не назывался…

— Не морочьте мне голову, Лион, — произнес Дурла, и Кастиг внезапно почувствовал угрозу в его голосе. До сих пор поведение Дурлы, по мнению Лиона, соответствовало ситуации, но теперь он не мог сказать, что именно у министра на уме. Он чувствовал, что это может привести к серьезным неприятным последствиям.

— Вы упоминали обо мне при ней? Мне просто хотелось бы это знать.

— Почему вам нужно знать все это, господин? — спросил Лион.

— Потому что, — жестко ответил Дурла, — если я собираюсь ввести ее в дело, то мне нужно знать, знает ли она о том, что мне известно об ее участии в этом деле, дабы я не сказал при случае чего-нибудь лишнего.

Лион медленно кивнул, некоторое время размышляя над последней фразой.

Дурлы, чтобы убедиться в том, что он правильно ее понял.

— Я… понимаю, министр. Да, я пару раз упоминал при ней о вас, хотя и не уверен, сколько именно раз.

Дурла постукивал пальцем по столу, и это занятие, кажется, полностью поглотило его внимание.

— Да, конечно. И… что же она сказала? Обо мне, я имею в виду. Показала ли она как-нибудь, что знает обо мне?

Лиону подумал, не показалось ли ему, что грудь Дурлы во время этой речи слегка выпятилась, будто он полностью ушел в себя, в некий воображаемый образ.

— Да, господин. На самом деле… теперь я припоминаю…, она просила меня поблагодарить вас за то, что вы рекомендовали ее на это место.

— Да?! — Дурла хлопнул рукой по столу, как будто внезапно вспомнил о том, где искать таинственно запропастившийся кошелек. — Почему же вы раньше об этом не сказали, Лион? Раз уж вы являетесь руководителем отдела по сбору информации, то вам следует действовать более эффективно в части передачи мне важной информации, чтобы мне не приходилось вытягивать ее из вас клещами. Или вы с этим не согласны?

— Абсолютно с вами согласен, министр. В будущем постараюсь не разочаровать вас.

— А она сказала еще что-нибудь? Вы сказали, что ей известно, кем я являюсь. Ну, конечно же, она знает это, — он сам ответил на свой вопрос. — Она должна знать. Все это знают.

— Конечно же, она знала это, министр. Когда я упомянул ваше имя, она сказала…, что же она сказала?.. А, она сказала: «О, да… этот министр…»

Температура в комнате осязаемо понизилась.

— «Этот министр»? Вы уверены, что она сказала именно это?

— Слово в слово, господин.

Лицо Дурлы застыло, и в этот миг Лион понял, что надо делать. Он наклонился вперед, сидя в кресле, его высокая фигура сложилась почти вполовину, когда он жестом заговорщика поманил к себе Дурлу. Дурла, явно смутившись, последовал его совету. Лион заговорил таким шепотом, будто делился с шефом великой тайной.

— Она — весьма утонченная женщина, господин.

— Утонченная.

— В высочайшей степени. Но, господин, она все-таки остается просто женщиной… А я всегда был неплохим знатоком женщин.

— Я не совсем понимаю вас, советник.

— Поверьте мне, господин, очень возможно, что она думает о вас… гораздо больше, чем старается показать. О, но… возможно, я говорю слишком дерзко…

— Нет-нет, — торопливо вставил Дурла. — Мне нужно знать все, что вы об этом думаете, советник. Так что, ради всего святого, можете быть дерзким.

— Хорошо, министр, — ответил советник, и повел рассказ в более приятном для Дурлы, на его взгляд, направлении. — Хотя ее слова и казались равнодушными, что-то в ее голосе указывало на другое. Она будто пыталась создать впечатление, что лишь едва знакома с вами. Но, министр, если быть реалистом…, кто на Приме Центавра не знает министра Внутренней Безопасности.

Дурлу? Нелепо предполагать, что она о вас никогда не слышала. Скорее можно предположить, что она, в силу утонченности своей натуры была…

— Излишне деликатной.

— Да. Именно так. Я понял это по ее глазам, господин. Это было так очевидно…, если знать, что искать.

— Ну… это великолепно. Очень хорошо, — произнес Дурла, заметно приободрившись. Лион снова выпрямился в кресле, и Дурла продолжил. — Не сомневаюсь в том, что она станет весьма полезным пополнением для Отдела.

Общественной Работы. Хорошая работа, Лион. Хорошая работа во всех отношениях.

Они еще немного поговорили о разных делах. О текущем наборе Первых кандидатов и о том, как можно увеличить их число. Об археологическом проекте, который Дурла зачем-то затеял на одной удаленной планете. Но Лион толком не слушал. Его мысли все время возвращались к недавней ситуации. Все яснее ясного. Без всяких сомнений, Дурла безумно увлечен этой женщиной. Когда разговор заходил о леди Мэриел, Дурла, судя по всему, был не в состоянии соображать.

Полезная информация. Лион пока что не имел представления о том, как и когда использует ее в своих целях. Но он не сомневался в том, что рано или поздно это знание ему пригодится. Это будет его козырь…, который он выложит, когда наступит подходящий момент.

Часть II. 2265–2267. Ночь

Глава 14

Сенна все сильнее беспокоилась об императоре.

Естественно, ведь от него так много зависело для нее лично. За те два года, что она провела во дворце, Сенна привыкла к роскоши и удобству. Но она жила там лишь по милости Лондо, поэтому ее пребывание там зависело от его крепкого здоровья.

Но дело было не только в этом. У Сены возникло странное предчувствие: ей почему-то казалось, что он возвысится до подлинного величия. Он так много хотел сделать для своего народа. Он любил Приму Центавра так страстно, как никто другой во всем дворце.

Хотя, честно говоря, ей было почти не с кем сравнивать, ибо Сенна мало кого знала во дворце. Казалось, Дурла был вездесущ. Холодный взгляд его внушающих жуть глаз вечно преследовал ее. Дурла был похож на крупного хищника, выслеживающего беззаботную жертву. Его правая рука, Кастиг Лион, стоил своего шефа. Еще был Куто, новый министр информации, назначенный Дурлой. Правда, Сенна могла бы сказать, что в основном деятельность Куто заключалась в утаивании правдивой информации… или, по крайней мере, в том, чтобы максимально воспрепятствовать свободному распространению различных идей.

Нынешнее положение Сены на социальной лестнице давало ей возможность ясно видеть, что все те, кто открыто выражал мнение, противоречащее навязываемым народу правительственным директивам, постепенно исчезали.