Факир против мафии - Фридрих Незнанский

— Ходят слухи, что это ваши начальники послали их в Литву, — с иронией сказал Турецкий.

— Не имеет значения, кто их послал. Имеет значение только то, что они тут делают. Те, кто их послали, их начальники, находятся далеко. И эти начальники не отдают себе отчета в том, какого джинна они выпустили из бутылки.

— А вы, значит, отдаете?

— Я живу в Вильнюсе, и у меня есть глаза, уши и то, что обычно называют здравым смыслом.

— Так чего же вы хотите от меня?

— У нас с вами общая цель — остановить Отарова и Петрова. Разумеется, они действуют не в одиночку, но остальные — лишь овцы. А эти двое — пастухи. Они пауки, которые оплели паутиной Россию и Литву. Убей пауков, и со временем паутина рассыплется сама собой.

— Красиво сказано, — похвалил Турецкий. — Значит, вы хотите помочь мне прижать к стенке этих двух негодяев. Правильно я вас понял?

— Абсолютно.

— И в чем выражается ваша помощь?

— Я собрал довольно обширный материал. У меня есть неопровержимые доказательства того, что Петров и Отаров связаны с каунасской и русской мафиями. Этих доказательств хватит, чтобы посадить Петрова лет на десять. Здесь, в Литве, у него надежное прикрытие. Вы понимаете, о ком я говорю?

— Понимаю.

— Но если его переправить в Россию… Не думаю, что российская Генпрокуратура будет лояльна к человеку, который помогает террористам.

— Тут вы попали в самую точку. А как насчет Отарова?

— Это слишком скользкий тип. Но если вы возьмете Петрова и если развяжете ему язык…

Лапшис сделал выразительную паузу. И тогда Турецкий спросил:

— Где и когда я могу получить от вас материалы — те, о которых вы сказали?

— М-м… На сегодня у меня запланирована еще одна встреча…

— Отмените ее, — сказал Турецкий.

— Не могу. Это очень важная встреча. К тому же вполне возможно, что после этой встречи у меня будут новые улики против Петрова и Отарова.

— Ну тогда приезжайте ко мне в отель сразу после встречи. Я живу в…

— Я знаю, где вы живете, — сказал Лапшис.

— Ну и отлично. Во сколько вас ждать?

— Не знаю. Через час, через два… Во сколько вы ложитесь спать?

— Пока не посмотрю на ваши «материалы», не лягу.

— Хорошо, — одобрил Лапшис. — В таком случае, я оставляю за собой право подъехать в любое время. До встречи.

— До встречи.

Лапшис дал отбой.

За день до разговора с Турецким Казис Лапшис получил от судьбы неожиданный подарок. В его кабинете зазвонил телефон, и, когда он взял трубку, нежный и глубокий женский голос произнес:

— Это Регина Смайлите, если помните такую.

От волнения у Лапшиса разом вспотела ладонь, в которой он держал трубку. Эта женщина всегда действовала на него подобным образом. Когда Лапшис видел ее перед собой, он испытывал чувство, близкое к тихому помешательству. В его голове не укладывалось, как, каким образом в одном существе соединились столь разные стихии — ангельская красота, от которой у всех мужчин перехватывало дыхание, и черная, дьявольская душа.

Лапшис мучился над разгадкой этой тайны и в глубине души всегда подозревал, что Регина Смайлите вовсе не такая стерва, какой хочет казаться и какой себя воображает. Это просто какая-то дьявольская ошибка, просчет в планах Творца. Достаточно Регине понять, узнать или просто догадаться, какая она на самом деле, и она тут же изменится. А вместе с этим изменится и ее отношение к людям.

Находясь вдали от Регины, Лапшис вполне сознавал инфантильность таких рассуждений и корил себя за них, но стоило Регине появиться на его горизонте, как мысли об «ошибке в планах Творца» (вполне устранимых, если хорошенько постараться) снова заполняли его голову. Он ничего не мог с собой поделать.

— Эй, вы еще там? — весело спросила Регина.

— Д-да, — выдавил из себя Лапшис. — Да-да, я здесь. Извините, я немного нездоров.

— Вот как? Что с вами?

— Ничего. Небольшая простуда. И потом, я не ожидал вас услышать. Мы ведь с вами не виделись… больше года, да?

— Да, что-то около того, — ответила Регина все тем же веселым голосом. — Но я рада, что вы все еще меня помните. Год назад мы с вами вроде бы не особо ладили.

— Было дело, — подтвердил Лапшис.

— Что, если мы изменим традиции и встретимся?

Лапшис чуть не выронил трубку от удивления. Да уж, эта женщина никогда не любила околичностей и всегда брала быка за рога.

— Я не совсем понимаю… Вы что, и в самом деле хотите со мной встретиться?

— А разве я неясно выразилась? Да, я хочу с вами встретиться. У меня есть к вам разговор, Казис. Не буду обсуждать по телефону, но… Черт, ладно, скажу. Дело касается одного нашего общего знакомого. Того, по отношению к которому вы испытываете такую стойкую антипатию. Вернее, даже… двух знакомых.

— Гм… Я не совсем вас понимаю. А каков будет характер нашей встречи? Что мы будем обсуждать?

Регина вздохнула и весело сказала:

— Боже мой, какие же вы, мужчины, глупые. Вы ведь всегда подозревали, что я не такая плохая, какой хочу казаться, правда? Вот и считайте, что вы оказались правы.

— Постойте… А откуда вы… — Лапшис поднял руку и потер потный лоб. — Разве я вам когда-нибудь об этом говорил?

— А разве о таких вещах обязательно нужно говорить? — ответила Регина вопросом на вопрос. — Вы когда-нибудь слыхали о женской интуиции?

— Что ж, вполне может быть, — рассудил Лапшис, все еще потирая лоб. — Вот уж никогда не думал, что у меня все написано на лице. Для человека моей профессии это настоящая катастрофа.

— А, перестаньте! На ваше счастье, не все люди так проницательны, как я. Ну и как? Мы можем с вами встретиться? Кстати, у меня есть для вас не только «устное сообщение», но и кое-какие документы. Вам они понравятся, поскольку помогут осуществить вашу давнишнюю мечту.

— Какую именно?

— Помните, год назад вы мне говорили, что почувствуете себя комфортно, только когда очистите вашу «контору» от всякой швали? Вот об этой мечте я и говорю. Итак, мы встретимся?

Лапшис раздумчиво посмотрел на свое отражение в оконном стекле, словно спрашивал у него разрешения или совета, но, поскольку отражение молчало, он сказал:

— Хорошо. Я согласен. Где и когда?

— Завтра вечером, — ответила Регина. — Приезжайте ко мне домой. Вы ведь знаете, где я живу?

— Знаю.

— Ну вот и приезжайте. Скажем, часов в десять? Это для вас не слишком поздно?

— Нет. Я как раз освобожусь от дел.

— В таком случае, договорились. Ну до встречи.

И она положила трубку.

Лапшис устало опустился на диван. Последние дни принесли ему много сюрпризов. Но такого он никак не ожидал. Что это все означало? Неужели Регина была искренна и в самом деле хотела помочь ему в борьбе против Отарова и Петрова. Но ведь Регина и Отаров — любовники! Или… уже нет?

И тут Лапшис вспомнил о том, что услышал несколько дней назад. До него дошли слухи (источников у Лапшиса было предостаточно), что Регина и Отаров устроили сцену в одном из лучших ресторанов Вильнюса. Якобы Отаров ее даже ударил, и Регина покинула ресторан в слезах. Лапшис и раньше слышал о том, что Отаров, выпив лишнего, становится неуправляемым. Слышал он и о том, что Отаров знает об этой своей особенности, а потому всегда соблюдает меру. Что же случилось на этот раз? У старого волка сдали нервы? Его легко можно понять. На Отарова завели дело в Москве — об этом Лапшис тоже знал из своих источников, а теперь вроде бы московские менты пытаются выкурить его из Литвы. А он от них бегает, как какой-нибудь мальчишка. Тут поневоле запьешь.

С другой стороны, и Регина не была похожа на женщину, которая легко сносит оскорбления и унижения. Лапшис по собственному опыту знал, насколько мстительной бывает эта женщина. Значит, она решила отомстить Отарову?

Н-да… Задачка была не из легких. Поразмыслив еще минут пять, Лапшис твердо решил — на встречу он поедет. Одному Богу известно, что у Регины на уме, поэтому следует быть осторожным. И все же в глубине души он, как всегда, надеялся, что Регина одумалась и решила наконец употребить свой ум и все свои способности, которых у нее было гораздо больше, чем у многих других, на благие дела.

И вот прошел день. Переговорив по телефону с Турецким, Лапшис начал собираться на встречу с Региной. Он быстро принял душ и побрился. Затем надел чистое белье. (Как знать, чем может закончиться эта встреча? Последние два года Лапшис часто думал о Регине Смайлите по ночам, и мысли эти не всегда бывали невинными.) После этого он надел белоснежную рубашку, свой любимый галстук, купленный в Лондоне за триста долларов, и свой лучший костюм от «Армани», купленный на последней рождественской распродаже.

В карман пиджака Лапшис положил маленький шестизарядный «вальтер». Пятнадцатизарядный австрийский «глок» (подарок директора ДГБ «за отлично проведенную операцию») он положил в карман своего неизменного серого пальто.