До встречи в Лондоне - Александр Звягинцев

- Если это тот человек, о котором я думаю, он может быть вооружен. И вообще, судя по всему, боюсь, он профессионально очень хорошо подготовлен… Так что пусть будут осторожны.

- Но как я объясню коллегам, откуда мне все это известно?

- Скажите, что ваш агент слышал доносящуюся из квартиры русскую речь, а еще ему показалось, что он видел у одного из гостей оружие…

- Здорово вы легенды складываете, прямо, как разведчик.

- Говорите уж прямо - шпион.

- Ладно, я звоню.

- А что делать мне?

- Ждите от меня известий. Как только я что-то узнаю, сразу вам сообщу.

Вудгейт позвонил часа через три. Голос у него был резкий и требовательный.

- Валентин, нам надо увидеться. Прямо сейчас.

- Что случилось, Крейг? Информация была ложной?

- Нет. Но задержать никого не удалось. Пришлось стрелять…

- Понятно… Кто-то пострадал?

Вудгейт ничего не ответил. Сказал только:

- Надо срочно увидеться. Давайте в Гайд-парке, в Саду роз. Сейчас там не должно быть много народа. Там есть фонтан…

- «Мальчик и дельфин»?

- Да-да, за ним скамейка. Буду ждать вас там.

По случаю плохой погоды людей в парке было немного. Поглядывая на веселых, весьма упитанных даже на вид белок, Ледников очередной раз удивился многочисленности арабских женщин в черном. У них только глаза сверкали в прорезях паранджи. Ходили они по-восточному - группками, разделившись то ли по кланам, то ли по возрасту. Постояв у светофора, на котором вместо человека был изображен всадник на лошади, Ледников решил, что времени уже прошло изрядно, и направился к Саду роз. Сад встретил его унылыми песнями кришнаитов, которые, к счастью, спешили по своим неземным делам мимо невысокой металлической ограды сада.

В кустах за фонтаном скрывалась деревянная скамейка на двоих, словно доставленная сюда с какой-то небогатой подмосковной дачи. Вудгейта еще не было. Разглядывая фонтан, Ледников подумал, что разговор с Вудгейтом будет непростым. Он потребует назвать информатора, и правильно сделает…

Вудгейт возник внезапно, он появился откуда-то сбоку, огляделся по сторонам и уселся рядом с Ледниковым. Какое-то время они сидели молча. Вудгейт выглядел расстроенным, смотрел холодно, сурово. Ледникова это ничуть не удивило - обычная история. Когда работают двое из разных ведомств, всегда наступает момент, когда кажется, что твой партнер что-то скрывает от тебя или, хуже того, использует тебя втемную, не раскрывая своих карт. Вудгейта явно сейчас раздирали подобные чувства. И у него были все основания для этого.

- Так что случилось, Крейг? - наконец спросил Ледников.

Вудгейт словно нехотя ответил, теребя в руках кепку, которую он снял с головы:

- Задержать никого не удалось. Когда прибывшие полицейские попросили открыть дверь, он принялся стрелять. Слава богу, никого не ранил. Им тоже пришлось стрелять…

- И что потом?

- Они вызвали подмогу, сломали дверь, но… В квартире уже никого не было.

- Куда же он делся? - недоуменно спросил Ледников. - Он что, в воздухе растворился?

- Бежал. К батарее у окна был привязан канат, по которому он спустился на улицу.

- Господи, неужели они никого не поставили под окном?

- Поставили, но… - Вудгейту было явно неприятно говорить на эту тему. - Он сбросил на голову полисмену кресло и ранил его. Тот упал без сознания…

- Черт!

- Он говорит, что, когда очнулся, успел выстрелить в убегавшего человека.

- Я себе представляю, - покачал головой Ледников.

- Он честно выполнял свой долг. Как мог, - с холодной обидой сказал Вудгейт.

- Я его ни в чем не упрекаю, Крейг. А что, человек был в квартире один?

- В тот момент да. Хотя ребята говорят, что, судя по всему, в квартире были двое…

- Куда же он дел пленника?

- Вы меня об этом спрашиваете?

- Скорее себя.

Вудгейт поежился, словно от холода. Потом сказал:

- Он мог его убить до появления полиции, а тело спрятать. Или уничтожить.

- Что же у них там произошло? - задумался Ледников.

- У кого, Валентин?

Вудгейт смотрел на него осуждающе.

- Вам не кажется, что пришла пора сказать мне всю правду, а не использовать меня, как старого олуха, которому вовсе не обязательно много знать.

Лицо у него выглядело непроницаемым, но было ясно, что он здорово обижен и раздосадован.

- Вы даже не удосужились сказать мне, что за таинственный информатор у вас появился!

- Извините, Крейг, - примирительно сказал Ледников. - Но… Я вовсе не скрываю от вас какую-то информацию. Дело в том, что я не знаю точно, кто звонил мне утром. Могу только догадываться. Это была женщина.

- Я так и думал. Валерия?

- Я тоже думаю, что это она, но… Никаких доказательств у меня нет. Голос был едва слышен.

- А этот человек, который стрелял? Его вы знаете?

- Опять одни догадки, Крейг! Помните, я спрашивал вас, какие мысли вызывает у вас могила Керенского? И вы сказали, что, судя по всему, один сын был любим и близок, а второй - чужим…

- Господи, ваш Керенский-то тут при чем?!

- Я просто подумал тогда: а не было ли у Муромского-старшего другого сына? Обиженного и оскорбленного? Который вдруг решил потребовать свою долю?

Крейг недоверчиво посмотрел на Ледникова, словно подозревая, что тот его разыгрывает.

- И что, у вас есть доказательства существования этого сына?

- В городе, где Муромский жил после окончания университета, многие считали, что у него остался сын…

- Почему они так думали?

- Потому что там жила женщина, с которой он был близок. Они официально не были мужем и женой, не жили вместе, просто встречались… У нее был сын. Других доказательств у меня нет.

- А что говорит та женщина?

- Она давно умерла.

- Ну, сегодня есть экспертиза ДНК. Практически безошибочная…

- Может быть, ее сын сумел сделать такую экспертизу и получил на руки доказательства, что его отец - Муромский. Иначе трудно представить, почему он вдруг стал действовать так решительно и настойчиво. Раньше Леня не хотел даже об этом думать и очень злился, когда ему намекали на отцовство Муромского…

- Леня?

- Так зовут этого человека - Леонид.

- Он мог сделать экспертизу и с помощью Рафаэля Муромского. Если бы экспертиза установила, что они близкие родственники, то…

- Вы думаете, что Муромские так уж жаждали установить истину? Зачем она им? Приходит чужой, незнакомый человек и говорит: я - твой сын, так что гони, батя, бабки!.. Он все равно будет чужим всегда, несмотря на все экспертизы и ДНК…

- Это все русские истории. Если бы ко мне пришел человек и доказал, что он мой сын…

- Я думаю, вы так говорите, потому что убеждены - такого человека нет и он к вам никогда не придет, - рассмеялся Ледников. - Или? Неужели, Крейг?

Вудгейт вдруг смутился и поспешил сменить тему.

- Погодите! Что же тогда выходит? Он является к своему отцу и…

- В Мадриде многие считают, что Муромский-старший вовсе не утонул. Что ему помогли…

- Вы хотите сказать, что ему помог этот самый человек? То есть он приходит к тому, кого считает своим отцом, и отправляет его на тот свет? Зачем?

- Видимо, Муромский не захотел признавать в нем сына. И просто послал куда подальше.

- Так… А потом он приходит к брату и похищает его с целью выкупа…

- Не выкупа, Крейг, - поправил его Ледников. - Он просто требует свое. И только. Он считает, что у него есть право. Что это будет справедливо. Для русского человека самое главное - чтобы по справедливости было.

- А когда брат ему отказывает, он его похищает, потом убивает, а тело где-то прячет… Ну знаете!

- Ладно-ладно, - проворчал Ледников. - Не надо смотреть на меня такими глазами! Чувствую, вы сейчас опять начнете философствовать по поводу загадочной русской души! Чтобы убить брата, вовсе не обязательно быть русским. Вспомните, кем был Каин!

- С тех пор прошло слишком много лет, - рассеянно заметил Вудгейт.

- Ну, конечно, и в вашей старой доброй Англии теперь ничего подобного быть не может! Какого же черта вы расширяете свой Скотленд-Ярд и предоставляете полиции все больше полномочий?

Не дождавшись ответа, Ледников примирительно сказал:

- И потом, все это только версия, наша с вами фантазия по поводу обиженного брата. Ведь доказательств у нас никаких.

Но Вудгейт был настоящим сыщиком, сбить его со следа было нелегко.

- А Валерия? - деловито спросил он. - Если это она вам звонила, значит, она что-то знает. Какую роль играет она во всем этом деле?

- Может быть, сообщница… - предположил Ледников. - Вольная или невольная.

- Что значит - невольная?

- Он мог заставить ее помогать ему. Угрозами, шантажом, насилием… Помните Патрицию Херст?

- Вы думаете, Валерия пошла бы на это?

- Видите ли, Крейг, я тут случайно узнал, что Валерия считает, будто Муромский-старший довел до самоубийства ее отца и присвоил его деньги.

- Час от часу не легче! А вы мне тут про Каина проповедуете! Какой там Каин!.. У нее есть доказательства? Я имею в виду самоубийство отца?