Оружие Победы - Вячеслав Федоров

В марте 1942 года летчик-испытатель Василий Мищенко поднял новую машину в воздух. Первые же полеты показали, что самолет заслуживает продолжения работ над ним.

Но какая тут может быть работа, если в первых числах апреля ОКБ Лавочкина предписано было покинуть Горький и отправляться на второстепенный завод в Тбилиси.

Попрощаться с конструктором приехал секретарь Горьковского обкома партии Михаил Иванович Родионов. Новый главный конструктор завода воспользовался случаем и показал гостю возможности своего самолета. В его кабине находился один из отчаянных заводских летчиков-испытателей Иван Федоров, имевший опыт войны в Испании. Летала и новая машина Лавочкина, но вяло, невыразительно.

— Видишь? Обижаться на правительственное решение не приходится, — сказал Родионов, обращаясь к Лавочкину.

Тем временем оба летчика приземлились и подошли к группе зрителей.

— Спасибо! — поблагодарил их Родионов и, не удержавшись, добавил, — А все-таки какие разные эти самолеты.

— Не такие уж они разные, — возразил Федоров. — Не верите, могу доказать.

Через несколько минут дозаправленный самолет Лавочкина повторил весь каскад фигур, что проделал до этого Як.

Этот показ и решил судьбу нового самолета. Родионов тут же доложил об увиденном наркому авиапрома. На завод была направлена комиссия, в которую входили летчики-испытатели. День длились полеты, на следующий день комиссия докладывала свои соображения в Москве, а еще через день пришел на завод ответ — недостатки устранить в десять дней…

19 мая 1942 года Государственный Комитет Обороны постановил: «В отмену ранее принятого решения ГОКО о постановке производства самолетов Як-7 на заводе № 21 — сохранить на заводе № 21 производство самолетов ЛаГГ…»

Вся программа государственных испытаний уложилась в 26 полетов. Летчики-испытатели успели даже проверить новую машину на штопор, едва не доведя Лавочкина до инфаркта — машина-то была в единственном экземпляре.

Из Грузии вновь возвращалось ОКБ на свое уже обжитое место в Горьком.

Новый истребитель Лавочкина лишь на короткое время стал называться ЛаГГ-5, а 8 сентября 1942 года, согласно приказа НКАП, он переименован в Ла-5.

Лa-5 в сборочном цехе завод № 21.

На конвейер самолет был поставлен летом, а в сентябре принял боевое крещение. Первый полк, вооруженный новыми истребителями, был полностью сформирован из заводских летчиков-испытателей. Они в совершенстве изучили летные качества самолета и должны были показать их в деле.

Фронтовые испытания нового истребителя закончились удачно.

На Лa-5 летчики одержали сотни воздушных побед над врагом, но есть среди этих побед просто уникальные…

Невдалеке от шумного и суетливого Симферопольского шоссе приютился небольшой хуторок Зоринские дворики. Жаркими июльскими днями 1943 года здесь шли бои, и хутор был рубежом, за который дрались солдаты двух противостоящих армий. Бои шли на земле и в небе. Застигнутые войной, на хуторе прятались его жители. Среди них и мальчик Сергей Сергеев. Ему было в ту пору девять лет, и мальчишеская цепкая память хорошо сохранила подробности одного воздушного боя.

Через многие годы старожил этих мест вспоминает: «В небе кружились, ревели самолеты. Иногда из воздушной карусели вываливался горящий самолет и врезался в землю. Но все падали фашистские самолеты с черными крестами. Мы радовались. Приглядевшись, заметили, что в стае вражеских бомбардировщиков крутится всего лишь один наш „ястребок“. Это он вел бой и валил на землю самолеты врага. Бой продолжался долго. „Ястребок“ вел его до последнего, пока не загорелся и не врезался в колхозную ферму. Начался пожар, и нас, детей, туда не пустили…».

Прошло много времени после войны. Сергей Сергеев отслужил в армии, вернулся на хутор и задумал обследовать место гибели самолета. Позвал с собой друга Александра Лобачева. А тогда был запрет — к подбитым танкам, остовы которых еще стояли в балках и к местам падения самолетов, не подходить, могли остаться боеприпасы, а саперы не успевали все обезвредить.

Пренебрегли друзья предупреждением. Пробовали копать на одном участке бывшей фермы, ничего не нашли. Перекопали весь участок, никаких следов. И лишь у овражка наткнулись на погнутые конструкции самолета. Показалась кабина и в ней останки летчика. На истлевшей гимнастерке орден Красного Знамени и гвардейский знак. В покоробившейся планшетке карта, бортжурнал, выцветшая фотография, сберегательная книжка, удостоверение личности, письмо. Многие записи уже невозможно было разобрать.

В нагрудном кармане — партийный билет. Хорошо сохранилась запись, сделанная черной тушью. Сергей и Александр прочитали: «Горовец Александр Константинович. Год рождения 1915. Партийный билет выдан в 1939 году Ворошиловским РКП(б) города Шахты Ровенской области».

Родившийся из «ЛаГГа» самолет Лa-5.

Оперативная сводка Совинформбюро от 13 июля 1943 года, отмечая о наступлении наших войск на Орловско-Курском и Белгородском направлениях, сообщала:

«…Летчики Н-ской гвардейской части за три дня боев сбили 156 немецких самолетов. Герой Советского Союза лейтенант Новиков сбил 5 вражеских самолетов. Летчик гвардии лейтенант Александр Горовец встретился в воздухе с группой немецких самолетов. Вступив с ними в бой, тов. Горовец сбил 9 немецких самолетов».

Девять сбитых самолетов в одном бою! История воздушных сражений не знала такого.

…Незадолго до начала наступления под Курском и Орлом Александр Горовец вместе с боевыми товарищами вылетел получать новые истребители Лa-5.

На полевом аэродроме стояли новенькие самолеты. По фюзеляжу каждого шла надпись: «От колхозников и колхозниц Горьковской области». Пожилая колхозница, выступая перед летчиками, сказала:

— Хотели один самолет подарить, на него и деньги собрали. А почему один? — зашумели на собрании наши бабы. Фашисты ордой на нас пошли, а против орды один в поле не воин. Соберем деньги на дружину. Воюйте, гоните фашистов с нашей земли. Вот такой наказ передали наши колхозники!

Ответ держал командир 166-го истребительного полка майор Рымша:

— Передайте колхозникам и колхозницам Горьковской области большое спасибо за подаренные самолеты. Летчики будут драться до полной победы.

Потом командир полка рассказал, как воюют летчики, какие подвиги совершают.

Горовец вышел из строя, услышав, что командир назвал его фамилию в числе лучших летчиков. К нему торопливо шагнула та же пожилая колхозница, крепко обняла и три раза поцеловала.

— Тебе, сынок, надо многое пожелать на дорогу, да я не умею. А назвала тебя — сынок, потому что сын мой тоже воюет. Для женщины вы, защитники Родины, все сыновья. Деритесь без страха. Не давайте пощады врагам! Я не одна прошу тебя об этом, просят все матери.

— Будем стараться! — твердо ответил летчик.

В тот же день истребители вылетели на фронт.

…Шел второй день сражения на Орловско-Курском выступе. Летчики истребительного полка прилетали на аэродром лишь заправиться горючим и снова поднимались. Они прикрывали части 771-й гвардейской стрелковой дивизии, державшей оборону у деревни Прохоровки. На позиции пехотинцев шли танки, с воздуха обрушивались бомбардировщики.

Восьмерка истребителей, в которой находился и Александр Горовец, патрулировала над Владимировной, Кочетовкой, Зоринскими двориками, Ольховаткой. Работающие на прием рации позволяли летчикам слышать голоса товарищей, прикрывавших передний край. Там шел непрекращающийся бой. Сейчас его вела группа Владимира Левитана. У истребителей было на исходе горючее, и они выходили из боя. Свежая восьмерка с ходу вступила в него.

«„Лаптежники“ по курсу! Атакуем!» — крикнул ведущий.

Александр Горовец увидел черные пунктиры бомбардировщиков. Он уже давно не испытывал страха перед боем. Привык. Да и не до него в кутерьме: не пропустить бы истребители, а они где-то пасут свои бомбовозы. Ведущий Василий Машустин приказывает пропустить бомбардировщики. Восьмерка истребителей проходит стороной, и ведущий, убедившись, что истребителей врага поблизости нет, идет в атаку. Они напали на бомбардировщики сверху и тут же раскололи строй на две группы. Завязался бой. На истребители обрушился шквал пушечно-пулеметного огня. Строй бомбардировщиков в воздухе — большая сила. Это отбившийся бомбардировщик для истребителя хорошая мишень. Фашистские летчики, опомнившись от неожиданного удара, сомкнули строй.

Бомбардировщики начали сбрасывать свой груз на пустые, свободные от наших войск поля. Один «Юнкерс» с перебоями в поврежденном моторе начал терять высоту.

Горовец еще не знал, что на его истребителе вышла из строя рация. Она работала только на прием. Он понял это, когда старался предупредить своих товарищей о появлении еще одной группы бомберов.