Что день грядущий нам готовил? - Пол Майло

Может статься, эти трудности удастся преодолеть обходным путем? Еще с 1920-х годов некоторые ученые теоретизировали по поводу так называемого холодного ядерного синтеза, когда реакция слияния легких атомов происходит с помощью химических катализаторов чуть ли не при комнатной температуре. В 1989-м исследователи Мартин Флейшман и Стэнли Понс вызвали фурор, сообщив, что получили такую реакцию в устройстве, мало отличающемся от обычного автомобильного аккумулятора. Но их коллеги быстро приглушили фанфары: повторить опыт с подтвержденным результатом не получилось ни у кого. И сегодня, хотя сама идея не отвергнута, экспериментаторы находятся там же, где и были в пятидесятые годы: обдумывают безопасные способы доставить на Землю маленький кусочек Солнца.

В сороковые годы метеоролог по имени Бернард Воннегут, разработав высокоэффективный метод разгона облаков, положил начало научным опытам по управлению погодой[23]. И при этом невольно сыграл роль музы для своего младшего брата Курта, впоследствии прославившегося как автор классических повестей «Бойня номер пять», «Колыбель для кошки», «Завтрак для чемпионов» и множества других.

Воннегут-младший в своих произведениях то и дело обращался к неприглядным сторонам прогресса. В «Колыбели для кошки», например, изобретатель с немецкой фамилией создал чудо-оружие (пародийную версию братниной технологии!), до того неодолимое, что губит и противника, и своих. В «Завтраке для чемпионов» один из персонажей переходит вброд речку, загаженную отходами с фабрики пластмасс, и ноги его покрываются прозрачной пленкой, словно башмаками с перламутровым отливом. Воннегут дает понять, что от такого ума до беды недалеко, — и посулы власти над погодой в свое время послужили красочной иллюстрацией этой мысли.

Сразу после открытия старшего Воннегута тьмы знатоков принялись рассуждать, что когда-нибудь люди заставят дожди и снега идти по требованию. Бури и шквалы покорятся человеку. А распоряжаться всем этим хозяйством будет правительственное «погодное ведомство», решая, где и в какой час устроить поливку.

Некоторые даже понадеялись, что человек возьмет в оборот не только локальные погодные явления, но и весь климат целиком. Что можно будет, скажем, «прихлопнуть» сезон муссонов в Индостане или превратить Скандинавию в тропический рай. (Или же — как спохватились ученые через некоторое время — испортить этот самый климат так, что целые области планеты лишатся всякой жизни.)

В 1954 году офицер метеослужбы ВМС США Гарольд Орвилл, он же председатель Президентского консультативного совета по управлению погодой, опубликовал статью «Завтрашняя погода по заказу», где говорилось, что в середине девяностых годов ученые, вполне возможно, станут планировать дожди так же, как составляется расписание поездов. Отправим в нужную сторону — и бейсбольным матчам вкупе с воскресными прогулками помех не будет, и фермерам не придется, как в старину, молить небеса, чтоб не сохли посевы.

Энтузиазм Орвилла и многих современников подогревало прорывное открытие: методом химического разгона, или, как его еще называют, засева, облаков можно искусственно вызывать осадки. Кристаллы йодистого серебра, выпущенные с самолета или доставленные в разрывном снаряде с земли, притягивают микроскопические частицы влаги до тех пор, пока набухшая дождевая капля не отяжелеет настолько, что устремится вниз. В середине 1950-х города и местности, страдавшие в ту пору от засухи — Нью-Йорк, Даллас, некоторые графства в штате Оклахома, — нанимали самолеты с грузом реагентов в надежде вызвать облегчение. Федеральное правительство начало тратить миллионы на эксперименты по управлению погодой. Десяток лет спустя Национальная академия наук в итоге двухлетних исследований пришла к заключению, что разгон облаков может потенциально увеличить норму выпадения осадков на 10–20 процентов.

Химический засев стали считать совершенно универсальным методом, способным не только вызывать, но и предотвращать дожди. Для последней задачи ученые разработали теорию, что при «передозировках» йодистого серебра в облаке образуется несметное множество мелкодисперсных капелек, слишком легких, чтобы пролиться на землю. Чиновники, войдя во вкус погодной перестройки, потрясали сводками миллионных потерь от ежегодных наводнений и призывали остановить ливни, прежде чем реки снова выйдут из берегов.

Думали и об усмирении ураганов на безопасном расстоянии от прибрежной полосы. Тропический циклон — сложнейший погодный феномен, возникающий при строго определенном сочетании характеристик температуры, влажности и атмосферного давления. Надлежащая порция «дождевых» химикатов, вброшенная в этот водно-воздушный коктейль, могла бы, по догадкам многих ученых, расстроить комплексный механизм, заставляя грозный шквал развеяться туманом. В 1960-е годы такая возможность изучалась в рамках американского правительственного проекта «Ярость бури» (умели же люди выбрать имя для секретной программы!). Летчики распылили смесь йодистого серебра, свинца и сухого льда как минимум в двух циклонах, вызвав кратковременные изменения в «оке тайфуна» — его штилевом центре. Хотя остановить ни один из ураганов это не помогло, исследователей вдохновили поначалу даже столь скромные результаты.

Родственный проект с не менее устрашающим названием «Огонь небесный» сулил управление молниями. Ученые пытались вызывать формирование туч под боком у грозового фронта, «отсасывая» часть его электрического заряда и таким образом ослабляя общий потенциал. Результат этих усилий оказался, скромно говоря, неясным. Впрочем, экспериментаторы тут же выдвинули гипотезу, что подобным путем можно укрощать смерчи.

Океанские течения — один из самых мощных климатических факторов на планете. Лабрадор и Великобритания расположены примерно на одинаковых широтах, но Лабрадорское течение, направляясь с севера к югу, несет полярный холод, а у «соседа» Гольфстрима все наоборот: он нагревает воздух в Западной Европе. Поэтому климат Англии так не похож на канадский. В шестидесятые годы некоторые инженеры пришли к мысли: коль скоро эти течения, в сущности, не что иное, как реки посреди морей, то можно и их перегородить дамбами, врытыми в океанское ложе. Тогда морские потоки изменят русло, отогревая природные морозильники и неся прохладу в знойные области планеты.

Взяв этот метод за основу, Роджер Ревелл из Океанографического института Скриппс вообразил время — возможно, в начале 1980-х, — когда потоки воды, нагретой атомными энергостанциями, будут направляться от побережья Северной Калифорнии в открытый океан, дабы избавить славный Сан-Франциско от его «фирменного лейбла» — постоянных туманов — и сделать Город у залива солнечным, как Лос-Анджелес на далеком юге.

Естественно, погодными манипуляциями интересовались не только гражданские деятели. Самая обычная гроза несет в себе столько энергии, что ее хватило бы на целый год для питания всех электроприборов в США. Заряд большого урагана эквивалентен нескольким сотням атомных бомб. В середине шестидесятых Пентагон стал всерьез примериваться к потенциальному сверхоружию, а однажды даже попробовал применить его в тогдашней войне.

В ходе операции под кодовым названием «Проект Попай» (на сей раз в честь популярного героя комиксов и мультфильмов, забавного морячка) американская армия во Вьетнаме засевала облака под конец сезона дождей, пытаясь продлить ливни на несколько недель. Цель состояла в том, чтобы сделать непроходимой «Тропу Хо Ши Мина» — сеть тайных путей в джунглях, препятствуя передислокациям войск противника и снабжению партизан со стороны коммунистического Севера.

Но и этот план вмешательства в погоду, подобно множеству более амбициозных, постепенно сошел на нет. Чем больше узнавали ученые о механизмах погоды, тем лучше понимали, какое множество действующих лиц одновременно выступает в этой драме: произвольные изменения актерского состава могут разразиться непредусмотренной трагедией. Тот же «Попай» был прекращен, потому что никто не мог поручиться, не скажется ли ломка дождевых сезонов в долгосрочной перспективе, повредив не только врагам Америки на севере Индокитая, но и союзникам на юге. Впоследствии Соединенные Штаты вместе с рядом других государств подписали международное соглашение, запретившее использовать погодные манипуляции как боевое оружие. (Еще немного, и это соглашение могло бы запоздать: кое-кто начинал уже подумывать об искусственных цунами, вызываемых подводными ядерны-ми взрывами у вражеских берегов.)

И с ураганами отказались связываться из опасений, что «похищенная» энергия просто найдет небезопасный выход в какой-нибудь другой точке. Опыты с приручением молний могли вызвать еще более свирепые электрические разряды. А попытки командовать океанскими течениями и подавно ведут к последствиям, достойным пера Курта Воннегута.