Сибирский. Детектив. Бракованные - Сергей Панч
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сибирский пришел в архив на полчаса раньше. Стопка со старыми газетами была уже подобрана. Газетчики оказались педантичными. Те пять штук, которые он отобрал еще в прошлый раз, оказались сверху. На первой полосе газеты двухгодичной давности был подробный рассказ о трудностях футбольного клуба «Томь», который был гордостью и горем всего города. В очередной раз клуб завяз в долгах, а губернатор обещал все погасить и уладить. Футболисты разбежались по другим командам, а пионеротряд из молодежи возглавил защитник, игравший еще в 90-х. За два следующих года так ничего и не изменилось.
Вторая полоса была посвящена реконструкциям дорог. По планам центральную улицу Ленина собрались покрыть инновационным асфальтом. На страницах описывалась чудо-дорога, служившая несколько лет без ремонта. То ли дело не дошло до инноваций, то ли дороги, как и футбольный клуб, погрязли в долгах. В общем, рытвины и колдобины никуда не исчезли. Денис подумал о том, как же губернатор и мэр ездят по таким дорогам? Может у них вертолеты, и они просто не знают куда закапываются выделяемые деньги. Скорее всего им просто насрать. На развороте молодая журналистка сделала очерк о современном виде города. Она банальными метафорами и википедийными знаниями пыталась сделать воздушный текст о прекрасном. Получилось, что за вывеской исчез реальный город с его проблемами и кризисом. Денис больше 10 лет назад уехал из Томска. Но за это время ничего не изменилось. Ничего. Еще десятилетие стагнации и обаятельный провинциальный закоулок начнет разрушаться и превратиться в депрессивный областной центр, в коих Денис побывал предостаточно за свою журналистскую карьеру. На последней странице Сибирский еще раз прочитал о загадочном убийстве жены известного художника Ричарда Артамонова. Денис полез в интернет, чтобы узнать подробности из жизни местного живописца. Оказалось, его выставка была совсем рядом в областном художественном музее. Денис посмотрел на часы и решил, что посмотреть на современное искусство будет не лишним.
Кузнецова и ее муж Джонни сидели в разных комнатах, когда раздался звонок в дверь. Протрезвонили еще дважды и стало ясно, что пришел кто-то свой. Иван Андреевич — отец Джонни — был при наряде. Из-под светло-коричневой дубленки был виден черный костюм тройка, ботинки были начищены до блеска, а на весь коридор разносился запах жуткого одеколона, каким мужчины пользовались еще в советские годы. Джонни без энтузиазма встретил отца. Чай пришлось предлагать Кузнецовой. Она выхватила коробку с эклерами из рук гостя и удалилась на кухню. Иван Андреевич остался один на один с сыном, теребя в руках красный конвертик.
— Мы не придем, — послышался голос мужа.
Не надо работать в полиции, чтобы сложить все факты. Иван Андреевич давно жил со своей молодой практиканткой, которую обучал премудростям работы инженера АЭС. Видимо, летом после получения диплома они намеревались обручиться. Красочный конвертик в руках — приглашение.
— Это предательство, и я не хочу в этом участвовать, — послышался голос Джонни. Кузнецова включила чайник и подошла к двери, чтобы знать все нюансы.
— Я с ней поговорю, — Иван Андреевич говорил медленно. Он был расстроен. — Мы не живем с ней уже 10 лет. Какое предательство, Женя? Тем более она живет в Павлодаре.
— Предлагаешь, как всегда, всё скрыть?
— Не передергивай факты, не заводись. Анюта — хорошая, порядочная девушка, предлагаю тебе хотя бы познакомиться с ней. Она католичка. Приходите хоть сегодня, хоть завтра рождество отметим их, ее семья тоже не в восторге от нашего брака, но от знакомства не отказались. В конце концов — это наш с ней выбор.
— А мой выбор ее не знать, — Джонни был до омерзения педантичен в вопросе отца. Прощать развод с матерью он не собирался.
Чайник забурлил. Кузнецова вынырнула из кухни и попыталась спасти беседу, но Иван Андреевич уже принял поражение, нахлобучил мохнатую шапку и собирался покинуть квартиру. Он по-отечески погладил по плечу сноху, поблагодарил за предложенное чаепитие и ушел. Майорша закрыла дверь и недовольно придирчиво посмотрела мужу в глаза. Она еще раз проговорила, что не хочет вмешиваться, но, если Джонни согласится, то она будет не против знакомства. Муж подметил, что из-за работы Кузнецова сбежит и сидеть в столь неуютной компании ему придется одному. А этого он точно не вытерпит. Кузнецова пообещала быть с мужем до конца. Джонни кажется смягчился и заявил, что сначала отец должен позвонить матери, объявить ей о свадьбе. Кузнецова пошла в туалет и быстро настрочила информацию Ивану Андреевичу. Тот, оказывается, научился ставить улыбчивые смайлики.
Позвонил Серов. Обнаружили Снегирева. На летней заимке, которая закрывается на зиму. Как оказалось, не полностью. Один домик всегда отапливался, для особых гостей. «Все-таки губернатор не дал уйти», — подумала Кузнецова и засобиралась. Майорша перезвонила Серову и предупредила, чтобы тот не сообщал москвичам. Мало ли Андрей вооружен и придется брать его с боем.
Эльвиру, точнее все что от нее осталось, выкопали. Грязный гроб вытащили из земли и поставили на белый снег. Могильщики утомились и молча стояли рядом. Мишаня охотно угостил их сигаретами и выслушал рассказ с матерком о трудностях кладбищенской работы. Они были недовольны начальником, который не доплачивал за мерзлую землю. Гроб очистили от прилипших кусков глины. Полицейский, который отвечал за эксгумацию, все время сидел в машине и в телефоне. Собирал цветные шарики. Прибыл муж покойной — Василий, быстро подписал бумаги и уехал, оставляя за собой след из чувства вины и презрения к мертвой жене. Надо было подснять, как гроб вскрывают, точнее сделать видимость этого процесса. Мишаня всем рассказал, что делать, но никто не брал
