Не грусти - Людмила Волок

Он что-то лепетал возле моего уха жарко и влажно, но мне не хотелось его слушать. Я даже не хотела знать, женат он или нет, есть ли у него дети и жива ли его собака Муся. Мне хотелось только отодвинуться подальше и в одиночестве прислушаться к своей пустой Вселенной.

Потому что где-то на ее краю слабо трепыхнулось, а потом застучало громче и громче мое сердце. И вот оно уже заполнило собой все пространство, разгоняя кровь, доказывая мне, что я – жива. И что настоящая, реальная жизнь, и настоящая-реальная любовь ждет меня совсем в другом месте…

Я резко села на кровати.

– Что? Ты что? Что-то не так? – испуганно начал спрашивать Артем, удерживая мою руку.

– Все так. И все не так. Прости, но я должна идти.

– Куда идти?! Я только нашел тебя.

– Не думаю, что ты искал, – улыбнулась я в темноте. – Найти меня было очень легко. Одни воспоминания. Одна любовь. Один город. Одна страна. Одна планета. Легче легкого найти человека при таких исходных данных и при желании.

– Я желал! Но не мог.

– Ладно, проехали, – вздохнула я, одеваясь. И повторила: – Я должна идти.

– И это все, что мы можешь мне сказать?!

Артем – по-прежнему ладный, стройный, ухоженный, красивый Артем, о котором я грезила столько лет, стоял рядом со мной. Но все же, это был другой человек. Другой взгляд – не искрящийся радостью, а сытый и довольный. И дело тут было не в том, что мы стали намного старше, а «проза жизни» сделала нас циничнее и проще. Он просто шел по другому пути, который не был нашей общей дорогой. Его путь даже не был параллельным моему – он пролегал в каком-то другом измерении. Но я знала, чей путь рядом с моим; с такими же поворотами и перекрестками, с такими же красивыми рощами на обочине и озерами вдалеке… И я знала, что тот, кто идет по этому параллельному пути, смотрит на меня и сейчас с искрящейся радостью…

Артем, которого я любила всю свою прежнюю взрослую жизнь, стоял рядом и обижался, что я его бросаю. Мне нужно было что-то сказать. И знаете, что я ему сказала? Я сказала:

– Не грусти!

Вышла за дверь и почти бегом отправилась в свой номер. Нужно было спешить – всегда есть шанс опоздать, даже если знаешь, что тебя ждут. И я спешила, как могла. Боясь разбудить Левку с Маринкой, не включала свет. Понимая, что все равно не усну, начала паковать сумки – полная луна тихо и щедро светила мне, пока я не закончила.

Утром я уже была готова немедленно двинуться в путь. Проснулись дети; нужно было им сообщить, что я прерываю отдых. Я не стала заморачиваться с родительской мудростью, а сразу вспомнила о двух самых действенных способах заставить человека быстро согласиться с вашим предложением – шантаж и подкуп. Для начала пустила в ход подкуп.

– Левка, ты вроде себе персональный ноут хотел? Ну тот, навороченный?

– Ну да, – удивился сын. – А ты можешь?… – загорелись его глазенки. У ребенка не было своего компьютера, и ему приходилось довольствоваться крохами времени, которые я ему предоставляла на своем.

– Если ты согласишься сегодня отправиться домой. Получишь в день приезда.

– Да запросто! Хоть пешком! – заорал от радости Левка.

– Не, пешком не надо. Поедем машиной. Прямо сейчас.

– О боже, что я такого прекрасного сделал, что заслужил такое счастье?!

– Называй меня просто мамой, не нужно этого пафоса, – взъерошила я сыну волосы на голове, и он рассмеялся.

– Ты уже говорила эту шутку, – напомнил Левка.

– Ну и что? Мне она нравится.

– Мне тоже, – улыбнулся сын.

А Маринке я предложила вызвать подругу и отрываться с ней на полную катушку в оплаченном мной номере все запланированное для отдыха время. Кто бы не согласился?!

… Я спешила. Спешила в дороге; подгоняла машины впереди и снова спешила сама… Едва войдя в квартиру, мы с Левкой оставили вещи прямо в коридоре и поехали в магазин электроники – я понимала, что лучше сделать это сразу, потому что без обещанного компа не будет мне никакой жизни. Тем более личной. А я как раз за этим и мчалась домой от самого синего моря – за личной жизнью, за счастьем, за своим сердцем.

И только когда довольный Левка прильнул к своему личному монитору в своей комнате, я взяла телефон и, наконец, набрала номер – цифра три на быстром наборе.

– Приезжай, – сказала я вместо приветствия.

– Сейчас буду, – просто ответил Дима.

… Потом, когда мы, опьянев от близости и счастья, нежно обнимали друг друга, я вдруг стала серьезной и торжественно произнесла:

– Ты спас меня.

– Так это ж когда было, – добродушно заметил Дима, медленно поглаживая мою спину.

– Ты спас меня вообще, – туманно попыталась уточнить я и села на кровати. – Ты спас меня от не тех мужчин. От другой жизни – не той, которой я должна жить, – понимаешь?

– Не-а.

– Ну и не надо. Просто… знаешь, что? Я полностью счастлива! – и засмеялась.

– Это Левкина фраза, – возмутился Дима. – Кстати, не пора ли ему сообщить, что мы теперь будем жить вместе? Как пацан к этому отнесется? – вдруг занервничал он.

– Думаю, нормально, – сказала я. – Он тебя обожает.

– Я его тоже, – улыбнулся Димка.

И обнял меня. Обнял так, словно взял на руки – как берут маленького ребенка, чтобы укутать своей любовью, оградить от всех бед и вселить незыблемую уверенность: все будет хорошо.

– Знаешь, чего я больше никогда не буду делать? – вдруг очень серьезно спросила я.

– Даже не представляю… Ты все можешь делать. Все, что захочешь, – так же серьезно ответил Дима.

– Я не буду грустить, – торжественно пообещала я.

– Так и не нужно. Мы ведь теперь вместе!

И это было самым важным.

Зачем грустить, если ты любишь?

2015 г.