Король медвежатников - Евгений Сухов

Граф громко стукнул кулаком по столу. Красное вино, расплескавшись, залило стол.

— Господин рыцарь чем-то расстроен? — подбежала к графу хозяйка и тщательно вытерла стол.

Граф разглядел в глазах женщины нешуточную обиду. Она до сих пор не могла простить ему того, что он так и не заявился к ней в опочивальню. Но как объяснить бедной женщине, что в этот день он получил три лестных предложения от девушек из высшего света. Причем одна из них была фрейлиной герцогини. Граф Джулио Мазарин предпочел лучший вариант, он остался с маркизой Корнель. И, как убедился позже, выбор его был правильным.

Позже хулиганка Корнель поведала о том, что Иннокентий III не такой уж святоша, как принято считать, и частенько робким мышонком царапается в ее спальню. Но в любви он мужчина толковый и способен так расшевелить женскую плоть, что от нахлынувших чувств можно отдать концы.

Сразу после прелюбодеяния Иннокентий III долго и громко молится в келье. Стареющий организм, не привыкший к температурным перепадам, не всегда выносит подобную нагрузку, а потому на проповедях его можно часто увидеть насквозь простуженным и совершенно безголосым.

— Граф Мазарин? — услышал за спиной Джулио чей-то вкрадчивый голос.

Обернувшись, Джулио увидел почтительно согнувшегося монаха.

— Что вам угодно? Милостыню? — расстегнул он кошель.

— Вы меня не так поняли…

— Ах, вот оно что, вы хотите, чтобы я исповедался. Вижу, что вы желаете спасти мою душу. Не утруждайте себя. Если за прелюбодеяние всех отправлять в ад, тогда в геенне не останется места для настоящих грешников!

Монах выглядел слегка смущенным:

— Вы не так меня поняли, вы должны…

— Принять причастие?.. Да-да, знаю! Принять причастие и попросить благословения. Все это я делаю по воскресеньям.

— Господин Мазарин, дайте мне договорить. — Голос монаха прозвучал строже.

Джулио, отпив из бокала вина, посмотрел хмельным взглядом на монаха:

— Слушаю вас.

— Вас хотел видеть его святейшество папа римский, — буднично произнес монах.

Рыцарь едва не поперхнулся вином, а потом переспросил:

— Что ты сказал?

— Я приехал за вами. Вас срочно хочет видеть папа. Посланная за вами карета дожидается у входа в таверну.

На розыгрыш не похоже. Он взглянул в простоватое лицо монаха, иссушенное долгими постами и усердными молитвами. Тот всецело был на небесах, и вряд ли ему было известно про небольшие плотские радости. А на женщин он смотрел не иначе, как на вместилище всех существующих пороков. Неожиданно он поймал взгляд монаха, устремленный в сторону хозяйки таверны. Женщина, грациозно нагнувшись над столом, выслушивала заказ очередного клиента, и Джулио Мазарин с улыбкой подумал о том, что такая дама способна ввести в грех даже римского папу.

— Надеюсь, это не глупый розыгрыш? — свел белесые брови к переносице Джулио. — Мы, рыцари, не понимаем подобных шуток. Если вы меня обманули, то я разрублю вас на куски!

Взор монаха сделался, как и прежде, благочестивым, — он вновь думал только о райских кущах.

— Надеюсь, это произойдет после того, как вы ознакомитесь с этим посланием, — произнес монах, протягивая рыцарю свернутую в трубочку бумагу.

Джулио Мазарин взял протянутый свиток и нетерпеливо сорвал сургуч. С некоторым волнением развернул бумагу. Лист был чист, если не считать большой круглой печати в самой середине.

— Но здесь ничего нет! — возмущенно отбросил он бумагу на стол.

— Все верно, — с завидным терпением отозвался монах. — Остальное его святейшество скажет вам при личной встрече.

Монах оставался невозмутимым, как прибрежный утес. Ветер его обдувает, поливает дождь, морская волна разрушает подножие, а он стоит себе незыблемо наперекор времени, стихиям и лишь потешается над невзгодами. Только такие люди и нужны при разговорах с рыцарями — способные своей невозмутимостью укротить самого буйного из них.

— Пойдем, — согласился Джулио Мазарин и тяжелой поступью направился к двери.

Папа римский был необычайно приветлив с ним. Допустил до своей руки, дал благословение, а потом неожиданно поинтересовался, имеет ли Джулио отношение к Франческе Мазарин, проживающей в Нормандии.

Джулио с интересом посмотрел на папу. Еще не стар. Вполне крепок; если предположить, что он не чуждался плотских радостей, то можно с уверенностью утверждать, что они были знакомы с теткой. Тем более что в молодости Франческа была весьма легкомысленной особой и не пропускала ни одного симпатичного кавалера.

— Да, ваше святейшество, — отвечал граф, слегка наклонив голову, — я ее племянник.

Разглядывать лицо папы считалось верхом неприличия, и граф слегка наклонил голову. Джулио Мазарин успел заметить лукавую улыбку Иннокентия III, как если бы его святейшество сумел проникнуть в грешные мысли рыцаря.

— Она еще жива?

— Увы, ваше святейшество, — грустно отвечал Джулио. — Она умерла четыре года назад.

— Жаль, — печально сказал Иннокентий III, — она была замечательная женщина. Когда-то я был очень дружен… с ее супругом.

Джулио Мазарин наклонился еще ниже, стараясь спрятать легкомысленную улыбку. Как это похоже на тетушку! Едва ли не все друзья мужа прошли через ее постель, и за долгую жизнь она сумела нарожать почти дюжину детей. Трудно сказать, какие из них были от слабохарактерного графа. По всей видимости, об этом не знала и сама тетушка. И если речь шла о близком знакомстве, то не исключено, что один из отпрысков был незаконнорожденным сыном Иннокентия III.

Муж графини был человеком верующим и на все шалости своей дражайшей супруги посматривал почти с нежностью.

— Он был достойный человек, — отвечал Джулио Мазарин.

— Я это знаю, — как-то очень рассеянно отвечал папа и тотчас задал следующий вопрос: — Вы не догадываетесь, почему вы здесь?

— Я здесь для того, чтобы пойти в Крестовый поход, — отвечал рыцарь, гордо подняв голову.

Лицо Иннокентия III осветилось кроткой улыбкой:

— Похвально, сын мой, только я хотел спросить у вас, догадываетесь ли вы о причине, по которой оказались в моих покоях?

Внутри у графа все оборвалось. Ну конечно же, как он не догадался об этом раньше! Маркиза Корнель! Вся Италия знает о том, что она является тайной любовницей Иннокентия III, и наверняка женщина проговорилась святейшему покровителю о своем втором воздыхателе.

Рыцарь похолодел.

Одного слова папы будет достаточно, чтобы отлучить его от церкви. А это конец! При подобном раскладе останется подаваться только в разбойники.

Родовой замок Джулио изрядно обветшал, и кроме удовлетворения собственного тщеславия в походе он хотел пополнить казну и восстановить утраченное величие рода. И вот сейчас граф с ужасом начинал осознавать, что его благим помыслам не суждено исполниться.

Упав на колени, Джулио схватил тонкую руку папы и горячо заговорил:

— Ваше святейшество, позвольте мне объясниться, дело в том, что…

— Поменьше страсти, сын мой, — прервал графа Иннокентий III, вытягивая пальцы из ладоней графа. — Вижу, что слухи уже докатились до ваших ушей, даже несмотря на строгую конфиденциальность. Я знаю, что вы отважный воин и доблестный христианин, а потому я бы хотел назначить вас командиром передового отряда крестоносцев. Судя по вашей реакции, возражать вы не станете.

Джулио Мазарин даже не мог предвидеть подобного поворота в разговоре. Он со страстью вновь ухватил руку папы и уткнулся в нее пересохшими губами.

— Ваша милость не знает границ. Более ревностного христианина вам не отыскать во всей Священной империи!

— Я знаю, что не ошибся в вас, граф Мазарин. Вы представляете, какие нас ожидают трудности? — И, не дожидаясь ответа, продолжал: — В первую очередь мы должны очистить от безбожников Константинополь. А затем создать государство на территории безбожников, которое уже никогда бы не угрожало христианскому миру. Скажем, Латинскую империю. По примеру Римской империи, состоящей из множества государств. Если вы проявите себя в этом Крестовом походе, то я буду способствовать вашему дальнейшему продвижению. И при благоприятном исходе вы сможете возглавить одно из этих государств.

— Ваша щедрость не знает границ.

— Встаньте, сын мой. — После того как Джулио поднялся, папа римский продолжал: — Подойдите сюда. — Небольшими шажками Иннокентий III пересек зал и остановился напротив двух картин, укрытых покрывалом. — Взгляните сюда, — медленно стянул он материю.

И когда покрывало спало, небрежно собравшись на полу комом, граф не сумел сдержать восторга:

— Боже мой!

На первой картине он увидел завораживающую сцену Страшного суда. С небес на землю в образе прекрасных юношей слетелись ангелы и возвестили о наступлении Судного дня. Архангел Михаил был изображен на переднем плане в блестящем панцире и, сжимая в руках божественные весы, взвешивал души умерших. После чего отдавал их на милость ангелам или сбрасывал вертлявым бесам.