Большая книга славянской мудрости - А. Серов

Вспоминай, сынок, великое милосердие Божие к нам, Бог – заступник нам с юности и до сегодня. <…> Ни в купле, ни в продаже ни с кем ни тяжба, ни брань не бывали, так что добрые люди во всем мне верили, и наши, и иноземцы, – никому и ни в чем не солгано, не обмануто, не просрочено ни в ремесле, ни в торговле, ни кабалы, ни записи на себя ни на чем не давал я, и лжи ни в чем не бывало. Видел и сам ты, какие большие ссоры со многими были людьми, да все, дал Бог, без вражды обошлось. А ведаешь сам, не богатством жили мы с добрыми людьми, правдой да лаской, да любовью, а не гордостью, и без всякой лжи».

«Послание Сильвестра своему сыну Анфиму»

На весь мир славился вольный торговый новгород

Память о том славном времени, когда Великий Новгород был вольным торговым городом, сохранили былины. Садко, поначалу бедный гусляр, тоже стал богатым купцом – благодаря Морскому царю, пленившемуся его игрой. Как-то раз на пиру расхвастался Садко, что скупит все товары новгородские, ничего не оставит. Но его дерзкая затея провалилась – как ни богат купец, а Великий Новгород богаче.

«Говорят настоятели новогородские:

– Все мы на пиру наедалися,

Все на почестном напивалися,

Похвальбами все похвалялися.

Что же у нас Садко ничем не похвастает?

Что у нас Садко ничем не похваляется?

Говорит Садко-купец, богатый гость:

– А чем мне, Садку, хвастаться,

Чем мне, Садку, пахвалятися?

У меня ль золота казна не тощится,

Цветно платьице не носится,

Дружина хоробра не изменяется.

А похвастать – не похвастать бессчетной золотой казной:

На свою бессчетну золоту казну

Повыкуплю товары новогородские,

Худые товары и добрые! <…>

На третий день ставал Садко раным-рано,

Будил свою дружину хоробрую,

Без счета давал золотой казны

И распускал дружину по улицам торговыим,

Не только добра, что много серебра.

Пословица

А сам-то прямо шел в гостиный ряд:

Втройне товаров принавезено,

Втройне товаров принаполнено,

Подоспели товары московские

На тую на великую на славу новогородскую.

Как тут Садко пораздумался:

„Не выкупить товара со всего бела света:

Еще повыкуплю товары московские,

Подоспеют товары заморские.

Не я, видно, купец богат новогородский —

Побогаче меня славный Новгород“».

«Садко»

И. Репин. Портрет Саввы Мамонтова, 1880. Савва Иванович Мамонтов – русский купец и меценат

В. Васнецов. Тр и царевны подземного царства, 1981. Царевны олицетворяют собой богатства подземных недр: золото, самоцветы и каменный уголь

Диво видел я в Славянской земле на пути своем сюда. Видел бани деревянные, и натопят их сильно, и разденутся, и будут наги, и обольются квасом кожевенным, и берут веники, и начинают себя хвостать, и до того себя добьют, что едва вылезут, чуть живые, и обольются водою студеною, и только так оживут.

Рассказ апостола Андрея, «Повесть временных лет»

Любое ремесло почетно

Ремесло гробовщика Адриана Прохорова из повести Александра Пушкина очень непростое не в последнюю очередь из-за отношения окружающих. Люди недолюбливают все, что напоминает им о смерти, и к тем, кто занимается изготовлением ритуальных вещей, относятся с неприязнью. Когда соседи, чьи ремесла вполне уважаемы, начинают насмехаться над Адрианом, в его сердце закипает жестокая обида, ведь его работа так же нужна людям, как работа сапожника или булочника. Кто-то должен заниматься и таким скорбным делом, ведь любой труд, приносящий пользу людям, важен и нужен.

* * *

«Предложение, как и все, было принято радостно и единодушно. Гости начали друг другу кланяться, портной сапожнику, сапожник портному, булочник им обоим, все булочнику и так далее. Юрко, посреди сих взаимных поклонов, закричал, обратясь к своему соседу: „Что же? пей, батюшка, за здоровье своих мертвецов“. Все захохотали, но гробовщик почел себя обиженным и нахмурился. Никто того не заметил, гости продолжали пить, и уже благовестили к вечерне, когда встали из-за стола.

Гости разошлись поздно и по большей части навеселе. Толстый булочник и переплетчик, коего лицо казалось в красненьком сафьянном переплете, под руки отвели Юрку в его будку, наблюдая в сем случае русскую пословицу: долг платежом красен. Гробовщик пришел домой пьян и сердит. „Что ж это, в самом деле, – рассуждал он вслух, – чем ремесло мое нечестнее прочих? разве гробовщик брат палачу? чему смеются басурмане? разве гробовщик гаер святочный? Хотелось бы мне позвать их на новоселье, задать им пир горой: ин не бывать же тому! А созову я тех, на которых работаю: мертвецов православных“. – „Что ты, батюшка? – сказала работница, которая в это время разувала его, – что ты это городишь? Перекрестись! Созывать мертвых на новоселие! Экая страсть!“ – „Ей-богу, созову, – продолжал Адриан, – и на завтрашний же день».

А. Пушкин, «Гробовщик»

Не место красит человека, а человек место.

Пословица

Рачительный хозяин все делает с умом

Существует мнение, что помещика Константина Костанжогло Николай Гоголь писал с известного русского промышленника Дмитрия Бенардаки. Тот отличался необыкновенной предприимчивостью и деловой хваткой, на его предприятиях использовались самые инновационные методы. Так же предприимчив и Костанжогло. Прибыль для него – дело второстепенное, ему важно создать успешное, работающее хозяйство, где все идет своим чередом: поля дают урожай, вырубленные леса восстанавливаются, крестьяне живут в сытости и достатке.

* * *

«„Вот, поглядите-ка, начинаются его земли, – сказал Платонов, – совсем другой вид“.

И в самом деле, через все поле сеянный лес – ровные, как стрелки, дерева; за ними другой, повыше, тоже молодник; за ними старый лесняк, и все один выше другого. <…>

„Расспросите у него. Это землевед такой, у него ничего нет даром. Мало, что он почву знает, как знает, какое соседство для кого нужно, возле какого хлеба какие дерева. Всякой у него три, четыре должности разом отправляет. Лес у него, кроме того, что для леса, нужен затем, чтобы в таком-то месте настолько-то влаги прибавить полям, настолько-то унавозить падающим листом, настолько-то дать тени. Когда вокруг засуха, у него нет засухи; когда вокруг неурожай, у него нет неурожая. Жаль, что я сам мало эти вещи знаю, не умею рассказать, а у него такие штуки. Его называют колдуном“. <…>

Нет таких положений и нет таких незначительных дел, в которых не могла бы проявиться мудрость.

Л. Толстой

„Да, – подумал Чичиков, – видно, что живет хозяин-туз“. Избы все крепкие; улицы торные; стояла ли где телега – телега была крепкая и новешенькая; мужик попадался с каким-то умным выражением лица; рогатый скот на отбор; даже крестьянская свинья глядела дворянином».

Н. Гоголь, «Мертвые души»

Капитал должен работать на благо общества

Сергей Привалов, герой романа Дмитрия Мамина-Сибиряка, стал владельцем земель, фабрик и заводов волею судьбы – они достались ему в наследство. Богатство не вызывает в нем головокружения, не будит низменных инстинктов, он воспринимает свалившиеся на него капиталы как огромную ответственность в первую очередь перед людьми, которые работают на его заводах и живут на принадлежащих ему землях. Главное для Привалова – это выполнить свой долг перед обществом, а не приумножить капиталы для собственного обогащения.

* * *

«После короткой паузы Привалов очень подробно объяснил Бахареву, что он не любит заводского дела и считает его искусственно созданной отраслью промышленности. Но отказаться от заводов он не желает и не может – раз, потому, что это родовое имущество, и, во-вторых, что с судьбой заводов связаны судьбы сорокатысячного населения и будущность трехсот тысяч десятин земли на Урале. В заключение Привалов заметил, что ни в каком случае не рассчитывает на доходы с заводов, а будет из этих доходов уплачивать долг и понемногу, постепенно поднимать производительность заводов. <…>

– Еще какой долг?

– А как же, Василий Назарыч… Ведь заводы устроены чьим трудом, по-вашему?

– Как чьим? Заводы устраивал твой пращур, Тит Привалов, – его труд был, потом Гуляев устраивал их, – значит, гуляевский труд.

– Да, это верно, но владельцы сторицей получили за свои хлопоты, а вы забываете башкир, на земле которых построены заводы. Забываете приписных к заводам крестьян. <…>

Чтобы не обидеть тех и других, я должен отлично поставить заводы и тогда постепенно расплачиваться с своими историческими кредиторами. В какой форме устроится все это – я еще теперь не могу вам сказать, но только скажу одно, – именно, что ни одной копейки не возьму лично себе…