Пылающий берег - Уилбур Смит

К западу лежал широкий бассейн реки Соммы, там зверь войны припал к земле перед прыжком, а с востока солнце через все небо метало огромные пылающие огненные копья, так что, когда Майкл отвернулся, в глазах у него было темно от слепящего света.

«Никогда не смотри на солнце», — раздраженно напомнил себе. Из-за своего смятения он делал ошибки, свойственные новичку.

Они перелетели через холмы, которые смотрелись на фоне окопов и траншей как кучки земли, образованные червями на лужайке вокруг лунки для игры в гольф.

«Не смотри в одну точку! — вновь предупредил себя Майкл. — Никогда не смотри не отрываясь на какой-нибудь один предмет». И продолжил осмотр неба уже глазами опытного пилота-истребителя — быстрый блуждающий поиск, который охватывал все вокруг, позволял окидывать взглядом все, что находилось и сзади, и спереди, и внизу, и наверху.

Несмотря на все усилия, мысль о Сантен и ее отсутствии на холме незаметно снова подкралась и засела в голове, и Майкл вдруг понял, что не отрываясь смотрит на одно, имеющее форму кита облако вот уже пять или шесть секунд. Опять смотрит в одну точку!

— Господи, парень, соберись! — рявкнул он вслух.

В ведущем звене Эндрю подавал сигнал, и Майкл, как на шарнирах, развернулся, чтобы разглядеть то, что не увидел сам.

Это было звено из трех самолетов, летевшее на расстоянии четырех миль юго-западнее и на две тысячи футов ниже того места, где были они.

«Свои». Он узнал двухместные самолеты «Де Хевиленд». Почему не увидел их первым? У него самые зоркие глаза в эскадрилье.

«Сосредоточься». Майкл окинул взглядом лесную полосу к югу от Дуэ, занятого немцами, и обнаружил оборудованные орудийные позиции на опушке. «Около шести новых батарей». Сделал пометку в бортовом журнале, не прерывая наблюдения.

Они достигли западной границы района, отведенного для патрулирования, и все звенья повернули одно за другим. Полетели назад вдоль линии фронта, но теперь солнце светило в глаза, а полоса грязно-серо-голубых облаков оставалась слева.

«Формируется холодный фронт, — прикинул Майкл и вновь стал думать о Сантен, словно она проскользнула к нему в мысли с черного хода. — Почему ее не было? Заболела? Провести ночь на улице, в дождь и холод… Пневмония — это смерть». Мысль ужаснула его. Он представил, как она угасает, обливаясь потом. Ракета, пущенная из сигнального пистолета Вери[82], описала дугу над носом машины Майкла, и тот виновато вздрогнул. Эндрю подал сигнал «Вижу противника», пока Майкл мечтал.

Майкл принялся бешено искать. «Ах! — вздохну он с облегчением. — Вон он!» Внизу и левее.

Это был самолет-одиночка, германский двухместный корректировщик артиллерийского огня, летевший чуть восточнее гряды холмов и торопившийся в направлении Арраса, — медленный, устаревшего типа, легкая добыча для быстрых и смертоносных СЕ-5а. Эндрю снова сигнализировал, оглядываясь на Майкла, — его зеленый шарф трепетал на ветру, а на губах играла бесшабашная улыбка.

«Я атакую! Прикройте меня сверху». И Майкл, и Хэнк показали, что поняли сигнал, и остались наверху, а Эндрю, отвернув самолет и полого пикируя, пошел на перехват в сопровождении своего звена. «Какое великолепное зрелище!» — проводил их взглядом Майкл. Он был захвачен погоней, необузданной атакой с неба: это небесная кавалерия, несшаяся во весь опор, быстро перегоняла свою медлительную и неуклюжую добычу.

Майкл возглавил остальные самолеты эскадрильи, которые выполняли несложные маневры для прикрытия атаки. Он высунулся из кабины, ожидая поражения цели, но внезапно почувствовал незаметно подкравшееся беспокойство, снова эту холодную тяжесть предчувствия неудачи где-то в животе, инстинктивное ощущение нависшей катастрофы и окинул взглядом небо над собой и вокруг.

Оно было ясным и мирно пустынным, тогда его взгляд переключился на слепящий блеск солнца. Закрывшись ладонью и глядя только одним глазом между, пальцев, наконец увидел их…

Они появились из полосы облаков, вспенивая ее, похожие на рой крикливо раскрашенных, блестящих ядовитых насекомых. Это была классическая засада. Самолет-приманка засылается на небольшой высоте и скорости, чтобы завлечь врага в ловушку, а затем следует стремительный и смертельный удар со стороны солнца, из-под облаков.

— О, пресвятая Матерь Божья! — выдохнул Майкл, выхватывая сигнальный пистолет Вери из кобуры рядом с сиденьем.

Сколько же их?! Невозможно было пересчитать эту злобную свору. Шестьдесят, может быть, больше — три полные эскадрильи истребителей «Альбатрос Д-Ш», раскрашенных во все цвета радуги, как соколы, стремительно снижались, наваливаясь на ничтожное звено Эндрю.

Красной сигнальной ракетой Майкл предупредил своих пилотов и, совершив маневр через крыло, спикировал, чтобы перехватить вражескую эскадрилью прежде, чем она нагонит Эндрю. Но, мгновенно оценив треугольник скоростей и расстояний, понял, что они опоздали, всего на четыре или пять секунд опоздали, и звено Эндрю уже не спасти.

Те четыре или пять секунд, что он попусту растратил в бесплодных мечтаниях, наблюдая за нападением на германский самолет-приманку! Те решающие секунды давили на него как свинцовые болванки, когда он до отказа открыл дроссель своего СЕ-5а. Мотор жалобно взвыл, выражая своеобразный протест загнанной машины, концы лопастей пропеллера закрутились со скоростью, превышавшей звуковую, и Майкл почувствовал, как в этом самоубийственном пике от перегрузки прогибаются и изгибаются крылья, а скорость и давление нарастают.

— Эндрю! — кричал Майкл. — Оглянись же, старина! — Его голос потерялся в завывании ветра и пронзительно-резких звуках перегруженного мотора.

Но все внимание Эндрю было сосредоточено на жертве, ибо пилот германского самолета-приманки увидел преследователей и теперь тоже, пикируя, уходил от них к земле, увлекая за собой СЕ-5а и превращая охотников в невольную добычу. Большая группа германских истребителей чуть замедлила пикирование, хотя, должно быть, пилоты полностью отдавали себе отчет в том, что Майкл делает отчаянную попытку увести их прочь. Так же, как и Майкл, они, наверное, знали, что его попытка тщетна, что он предпринял ее слишком поздно. «Альбатросы» смогут осуществить заход для атаки сверху на звено Эндрю и успеют развернуться, чтобы встретить мстящий контрудар Майкла.

Время, казалось, замедлило ход и спрессовалось в те вечные микро-мгновения, что Майкл степенно плыл вниз, а орда вражеских самолетов, казалось, висела на многоцветных крыльях, словно драгоценные камни, вставленные в оправу небес.

Цвета и узоры рисунков на «альбатросах» были фантастическими: доминировал алый и черный, но некоторые самолеты разукрашены шахматным рисунком, как арлекины, а на крыльях и фюзеляжах других виднелись силуэты летучей мыши или птиц.