Чужая жизнь - Ньевес Эрреро

— Ты свалишь меня с ног, сын! — сказала Пилар, поцеловав младшего сына, и извинилась перед медсестрой, которая про себя проклинала мальчика.

— Как дела, чемпион? — спросил Лукас, в то время как руки братьев встретились в воздухе.

— Дома так плохо без вас! Лукас, а когда ты вернешься?

— Осталось уже немного до того момента, как твой брат снова будет дома, — сказала Пилар.

— А ты, мама? — спросил мальчик несколько разочарованно.

— Я буду дома уже сегодня вечером, если не произойдет ничего, что могло бы этому помешать.

— Здорово! Слушай, старик, а ты замечаешь что-то непривычное внутри? — спросил Луис брата, указывая на его сердце.

— Да, мне нравится пожирать детей! — Лукас сделал жест, как бы намереваясь укусить брата, и Луис отскочил.

Хавьер присоединился к жене и детям. Взволнованный встречей, он поцеловал старшего сына и Пилар. Он впервые видел Лукаса после аварии и пересадки сердца. Отец, прижимая его к себе, чувствовал, что эмоции настолько переполняют его, что из глаз вот-вот потекут слезы.

— Мне так не терпелось увидеть тебя таким, здоровяк! Видишь, всему свое время. Думай о том, что нет горя, которое длилось бы вечно. Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо! Я уже соскучился по твоим пословицам. Мне еще трудно ходить, но думаю, что через некоторое время это пройдет. Ты, наоборот, выглядишь не очень.

— Было нелегко осознать все случившееся, к тому же ты знаешь, что в доме я — истинное несчастье, и эти восемь дней казались мне нескончаемыми, — говорил Хавьер, глядя при этом на Пилар. Жена улыбнулась.

— Посмотрим, каким я найду дом! Не знаю, хочется ли мне вернуться туда сегодня вечером, — пошутила Пилар, и все рассмеялись, за исключением Виртудес, которая, простояв несколько минут, казалось, готова была взорваться от злости и негодования.

— Его переводят в другую палату? — спросил Хавьер у медсестры.

— Да, если вы позволите мне это сделать.

Виртудес продолжила путь в направлении палат. Лукас смотрел по сторонам в надежде увидеть Ориану, но среди проходивших мимо медсестер ее не оказалось. В конце коридора они повернули. Координатор этажа распределяла больных по палатам. Лукасу досталась палата № 423. Виртудес направилась к двери с этим номером. Когда она открыла дверь, там спиной к ним стояла другая медсестра, которая обернулась, услышав шум, и…

— Ориана! — удивленно воскликнул Лукас. Впервые он увидел лицо девушки. Юноша внимательно посмотрел ей в глаза, пытаясь найти объяснение отсутствию Орианы в последние дни.

И снова между ними появилась та невидимая связь, которая сближает людей, иногда помимо их воли. Обменявшись взглядами, юноша и девушка на мгновение замерли.

— Я вижу, ты в хорошем сопровождении, — сказала Ориана, глядя на Луиса. Она старалась не смотреть на Лукаса.

Виртудес разом покончила с колдовством.

— Разве ты не болеешь? — сухо спросила она коллегу.

— Да, я подхватила грипп, и мне запретили приходить сюда в течение трех дней. А потом мне не разрешили обслуживать изолированную палату. Так что пришлось вернуться на свой пост на этаже. Теперь я буду отвечать за пациента. Не беспокойся.

Лукас обрадовался. Оказывается, его не передавали на попечение Виртудес. Ориана была больна! Он удивился, почему никто не сообщил им о том, что девушку временно отстранили от работы из-за болезни. В течение всего этого периода он обдумал множество вариантов и версий того, что могло случиться.

— Хорошо, хорошо. Возвращаюсь в зону изоляции, — сказала Виртудес и ушла, ни с кем не попрощавшись.

— Ты болела? — спросил Лукас.

— Подхватила какой-то вирус, который свалил меня в постель на пару дней. Думаю, что у меня немного ослабли защитные функции организма, в больнице чего только не наберешься. Поэтому несколько дней тебе придется походить в маске, хорошо? Ты ни в коем случае не должен заболеть. Мы будем хорошо за тобой ухаживать! — ответила Ориана, искоса поглядывая на юношу. Она смотрела более прямо на его родителей и маленького Луиса.

Лукас понял, какой была позиция больницы: он являлся пациентом, а она — медсестрой. Ориана вела себя как специалист высокого уровня, но не удостаивала юношу ни единым взглядом. Было ясно: он должен воспринимать ее только как медсестру. Ничего больше. Возможно, что развитию фантазий Лукаса способствовал также Марио Герадо, его бывший сосед по палате. Некоторое время юноша провел в задумчивости, не говоря ни слова.

Новая палата была очень светлой. Огромное окно выходило на улицу, и он мог видеть, что происходит за пределами больницы. Кровать стояла в центре палаты. Имелся также диван-кровать, на тот случай, если кто-то захочет остаться с пациентом на ночь, было и кресло для посетителей. Телевизор находился как раз напротив кровати больного. У Лукаса был только один соперник в борьбе за пульт дистанционного управления — его брат. Именно мальчик пошел с Хавьером за карточкой, которая позволяла включить телевизор.

Прежде чем покинуть палату, Ориана предупредила их о том, что, если в чем-то возникнет потребность, нужно только нажать кнопку звонка. Через несколько минут, когда Пилар с сыном остались наедине, кто-то робко постучал в дверь.

— Можно я войти… — донесся голос молодого человека, говорившего с иностранным акцентом.

— Да, входите! — ответили они одновременно.

На пороге появился Брэд, журналист, который с первого дня пристально следил за всеми новостями. Пилар очень удивилась.

— Что вы здесь делаете? Сюда запрещен вход представителям прессы, — раздраженно сказала она.

— Я пришел лишь затем, чтобы поинтересоваться здоровьем вашего сына, — ответил женщине Брэд и улыбнулся, приветствуя Лукаса.

Этот молодой человек произвел на юношу очень приятное впечатление. В нем чувствовалось нечто такое, что делало его почти родственником. Он не пропустил ни дня. Внимательно следил за всеми передвижениями Лукаса. Вдруг Брэд по-дружески протянул юноше руку. Лукас пожал ее. В тот же момент Лукас погрузился в состояние, напоминавшее потрясение, которое на несколько секунд вырвало его из реального мира. Со всей ясностью возникли те же видения, которые посещали Лукаса ранее. Двое молодых людей идут по улице. Один из них слышит крики и останавливается, прислушиваясь. Второй доходит до тротуара и видит, как машина наезжает на его друга. Теперь Лукас отчетливо видит лицо этого второго пешехода. Это Брэд, молодой человек, только что ворвавшийся в его палату. Юноша резко отдернул руку и задумался.

— Чего ты от меня хочешь? — напрямую спросил Лукас, глядя Брэду в глаза.