Повесть о Сарыкейнек и Валехе - Ильяс Эфендиев

- Не знаю. Просто мне кажется, что мы никогда не сыграем свадьбу.

- Но отчего же? Она пожала плечами:

- Ты только не смейся надо мной, пожалуйста, но... Мне кажется, какая-то злая сила не желает нашего счастья. Мешает нам.

- Да брось ты все это, глупенькая! - рассмеялся я. - Ни одна сила на свете не разлучит нас больше! - С этими словами я схватил ее на руки, поднял, как это делал прежде, и помчал вниз, к реке. Обычно она хохотала при этом, шутливо отбивалась. Но на этот раз, когда я поставил ее на ноги, она была все так же серьезна. И почему-то отводила от меня глаза.

- Что с тобой? - озабоченно спросил я. - У тебя что-то болит?

- Нет, - ответила она и закрыла глаза. Потом, помедлив, сказала шепотом: В такие минуты, когда мне плохо, я боюсь на. тебя смотреть.

- Почему?

- Мне кажется, я могу тебя сглазить.

- Сглазить? - переспросил я, изумленный. Она кивнула головой.

- Ах, у тебя дурной глаз! Вот мы тебя и разоблачили, - с хохотом вскричал я и стал целовать ее. Губы, волосы, закрытые глаза... Губы у нее были холодны как лед, тело расслаблено. А мне хотелось как-то выявить, излить свою радость. От полноты жизни. От ощущения того, как прекрасен мир вокруг нас. В этом мире есть все, в том числе самое прекрасное на свете существо, которое я должен, обязан защитить... Мне было до боли в сердце приятна, сладостно приятна эта моя обязанность мужчины. Сильного существа. Взяв ее за руку, я запел:

Я - ашуг, попал в беду,

Я задаром пропаду.

По косе, как по канату,

Я над пропастью пройду.

Глава седьмая ВСЕ ХОРОШО, ЧТО ХОРОШО КОНЧАЕТСЯ

-. .Мы возвращались, оставив Джамал-муаллима в аэропорту. Его срочно вызвали в Баку. Он попросил, чтобы его отвез я на его "Волге", которую обычно он водит сам. Сарыкейнек увязалась с нами: в маленьком магазинчике аэропорта случались хорошие вещи, и ей захотелось вдруг сделать какую-нибудь покупку.

В магазинчике и вправду было что приобрести. Сарыкейнек купила себе модную сумочку, кожаный широкий пояс - как она сказала, именно такие сейчас носят. Купила духи, мыло. Потом мы зашли в кафе, пообедали. Я хотел было выпить бутылку пива, но Сарыкейнек не позволила: "Ты за рулем..." Словом, закончив все дела, в прекрасном настроении мы возвращались в поселок.

Дорога из аэропорта была пустынной. В вечерних сумерках перед нами простирались молчаливые поля и охваченные тишиной бесконечные холмы. Сквозь белые облака нет-нет да поблескивало золотом заходящее солнце. Все вокруг было объято миром и покоем, казалось нам близким, родным.

- Интересно, кто жил в этих местах тысячу лет назад? - сказала Сарыкейнек. - Эти холмы хранят память далекого прошлого...

- Вот как! - удивился я. - Мы, оказывается, об одном и том же думаем.

Сарыкейнек, улыбнувшись, прижалась ко мне.

В этот момент мы увидели человека с поднятой рукой. Я остановил машину.

- Товарищу плохо, - человек показал на парня, сидевшего на чемодане. Понимаешь, мы из аэропорта идем пешком, машины не нашли, думали, на дороге встретим. А машины нет. А тут товарищу плохо стало, живот схватило. Не может идти. До первой деревушки подбрось. Мы заплатим.,,

Тут сидевший на чемодане схватился за живот и глухо простонал.

- Денег не надо, - сказал я. - Садитесь.

Оба парня быстро сели. Причем тот, что сидел на чемодане, больной, как мне показалось, поднялся без особого труда.

Я тронул машину. При этом я глянул на Сарыкейнек и удивился выражению ее лица. Она была явно встревожена. Я увеличил скорость.

Первый парень, тот, что остановил нас, спросил:

- Вы сами откуда? Я ответил.

- А в аэропорт зачем ездили?

- Начальника стройки отвез.

- А-а... Помолчали.

- А мы на свадьбу ездили в Баку, - снова заговорил парень, поддерживая разговор. - Кажется, товарищ объелся бозбашем...

Я промолчал. Молчал и больной, только тихо стонал. Через некоторое время, когда мы доехали до проселка, ведущего в сторону темнеющего вдали леса, парень холодно приказал:

- Сворачивай в лес!

- Зачем? - удивился я.

И тут я сквозь рубашку почувствовал прикосновение к спине холодного острого металла. Я обернулся и увидел, что парень, только что стонавший от боли, приставил к моей спине нож.

- Что вы делаете? - закричала Сарыкейнек.

- В лес! - коротко приказал первый парень.

- Но вы же нечестно поступаете! Мы отнеслись к вам по-человечески. А вы!.. - продолжала Сарыкейнек дрожащим, прерывающимся голосом.

- Спокойно, - сказал я ей. И, повернувшись к парням, добавил: - В лес так в лес. Если вам туда нужно, отвезу туда... Только нож-то зачем?

Я свернул на проселок.

- Убери нож, говорю. Он мне мешает вести машину.

- Ладно, убери нож, - приказал первый парень Дружку.

В лесу стало, еще темнее. Дорога, смутно сереющая в сумерках, петляла среди деревьев. Поэтому я ехал очень медленно, то и дело высовывая голову через спущенное стекло кабины, чтобы лучше разглядеть, что впереди. Выглянув в очередной раз, я незаметно - благо, было темно - сунул руку в карман дверцы, извлек гаечный ключ и спрятал в рукаве рубашки. "Только бы дали выйти из машины!" - стучало в голове.

Внезапно острый конец ножа снова уперся мне в спину. И я услышал то, что так хотел услышать:

- Останови машину... Выходите оба!

- Почему это мы должны выйти, а не вы?! - воскликнула Сарыкейнек.

Я наклонился, открыл дверцу с ее стороны и сказал как можно более смиренным голосом:

- Люди говорят - выходи, значит, надо выходить!

Я подождал, пока она выйдет. Затем выскочил в свою дверь. Вышли и они. Парень с ножом, не медля ни секунды, бросился на меня, но я, подставив левую руку под нож, правой ударил его гаечным ключом. Парень рухнул как подкошенный.

И тут я услышал отчаянный крик Сарыкейнек:

- Валех!

Я рывком повернулся на этот крик, и вовремя - второй парень занес надо мной руку с финкой, но на нем повисла Сарыкейнек. Отбросив гаечный ключ, я схватил руку парня и вывернул ее. Парень, вскрикнув, выронил нож и рухнул на колени.

- Валех, ты ранен! - закричала Сарыкейнек. Но я, не обращая внимания на кровь, которая залила мне руку, навалился на парня и приказал Сарыкейнекз

- Сними с меня пояс. Быстро!

Но Сарыкейнек - умница, сообразила! - не стала возиться с моим поясом, она юркнула в машину, схватила сверток со сделанными в аэропорту покупками и протянула мне свой новенький пояс. Парень дернулся, пробуя вырваться, но я с помощью Сарыкейнек в мгновение ока завел ему руки за спину и скрутил так, что тот взвыл от боли.

Нагнувшись, я поднял нож, дал его Сарыкейнек и сказал:

- Стой рядом.

Но Сарыкейнек снова закричала:

- Ты ранен, Валех! У тебя кровь!

- Ничего, секунду...

Пока не время было заниматься своей раной. Я чувствовал- рука действует. Наклонившись, осмотрел свалившегося парня, Он дышал. Я перевернул его лицом вниз, разорвал на нем рубашку и крепко-накрепко связал и его. Открыв заднюю дверцу, поднял его и впихнул внутрь машины. Потом окликнул другого, которого с ножом в руке караулила Сарыкейнек.

- Эй, и ты влезай!

- Могу я сказать слово?

- Что такое?

- Если тот, что в машине, еще жив, давай прикончим его, бросим в лесу. В чемодане тридцать тысяч. Половина моя, половина твоя. Если ты сдашь их государству, что за корысть? По рукам?

- Лезь в машину, мерзавец, кому сказано! - прикрикнул я на него, и он покорно полез на заднее сиденье.

Для большей верности - точнее, для успокоения Сарыкейнек- я снял с себя пояс и связал бандитов спина к спине.

Теперь можно было заняться и собственной раной.

- Принеси фонарь, - сказал я Сарыкейнек. Она посветила.

- Видишь, ничего страшного, - успокоил я ее, хотя руку невыносимо жгло, будто я держал ее под огнем. - Кость не тронута.

Смочив носовой платок купленными в аэропорту духами- ох как неожиданно пригодились нам сделанные в аэропорту покупки! - Сарыкейнек приложила его к ране и изо всех сил перетянула руку своей косынкой. Кровь перестала течь.

Я посветил фонариком, нашел в траве второй нож. Потом достал сигарету и с наслаждением затянулся.

Когда мы сели в машину, я дал оба ножа Сарыкейнек и сказал как можно громче:

- Ни секунды не выпускай этих негодяев из поля зрения. Который из них шевельнется, воткни нож в живот!

Той же дорогой, но теперь в полной темноте, при свете фар, я вывел машину на шоссе. Когда под колесами зашелестел асфальт, я нажал на газ так, что стрелка спидометра пересекла отметку "100" и машина птицей понеслась вперед.

Мурадзаде

Сразу же как прокурор района позвонил мне и рассказал, что восемнадцатилетний парень-шофер с помощью невесты задержал и сдал в милицию двух рецидивистов, на которых несколько лет как объявлен всесоюзный розыск, и что парня зовут Валех Эйваз оглы, я, несмотря на срочные дела, выехал в район. Не потому, что задержанные представляли для меня какой-то особенный интерес, хотя они и были опасными преступниками. Мне захотелось повидать Валеха, поговорить с ним.