История одной ненависти - Лиза Бетт

Как можно жить с этим?

Очень непросто. И наверняка поэтому она так и не завела новых отношений за эти годы. Просто не находила в себе сил поверить кому-либо.

И если бы я задумался об этом раньше, я бы мог все исправить, но я был настолько погружен в работу и не интересовался жизнью брата и делами с борделем, что по моей вине оказались искалечены несколько жизней. И это только те, о которых я знаю, а возможно их было больше…

Что касается Саши…

Она имеет право жить так как ей захочется и мои попытки управлять ей это очередное насилие, только не физическое, а моральное, хотя если учесть ту ночь на приеме, то и без физического не обошлось. Она во всем права. Я чудовище. Но раньше я был им, потому что не знал другого пути, а сейчас если я продолжу держать ее против воли в этой клетке, я сознательно продолжу двигаться по той же дороге, а мне не хочется видеть в ее глазах отвращение и ненависть. Я слишком устал от груза вины, что преследует долгие годы.

И даже если я все еще хочу ее и все еще мечтаю о том, что у нас могло бы что-то получиться, это не значит, что так и будет. Ведь после всего что я натворил Саша меня не простит.

Поразительно бывает. Ты не видишь жизни без этого человека, а он ненавидит тебя. И если на земле есть ад, то это он.

Ад, в который я попал, чтобы искупить грехи, что творил раньше. Я сам себя в него низверг.

Поведи я себя на приеме иначе, был бы у нас шанс? Вряд ли. Ведь тогда я не понял бы, что сестер две, и не осознал бы что всю жизнь жил иллюзиями.

Отпил из бутылки, глядя на пляшущие языки пламени. Они ласкали дерево, облизывали его, неспешно испепеляя его нутро.

И то же самое произошло бы с нами. Я окружал бы Сашу своей душной любовью, а она тлела бы от ненависти внутри, пока не превратилась бы в пустую безэмоциональную оболочку.

Это путь в никуда. И если она дотлела бы и исчезла, у меня самого не осталось бы повода жить и не осталось бы сил. И я угас бы так же медленно как этот огонь, поглотивший паленья и медленно сходящий на нет.

Время неумолимо ползло и ночь за окном сменялась холодным рассветом. Он наступал на нас новым днем и вопил, что времени почти не осталось.

Сегодня Саша уедет…

Я не стану больше держать ее здесь и не стану принуждать.

Это не помогло мне пять лет назад и не поможет теперь. Когда я изо дня в день ждал той встречи с Лаурой, думая, что мне удастся насытиться ей и забыть. Забыть ту ночь на озере, забыть тот вечер на лавочке, забыть трогательные стоны, когда она принимала меня в наш самый первый раз. Но стереть из памяти прошлое не удавалось. Я помнил так же отчетливо будто впервые. То ощущение свободы и безграничного счастья, когда касался ее, когда целовал на том пляже. С Лаурой эти ощущения были иными. Не такими яркими, а порой и вовсе отсутствовали, но я списывал это на то, что она не хочет этого и делает просто из-за денег. Тогда я еще и допустить не мог, что её принуждают.

А с Сашей все было иначе. Она рвалась навстречу, подавалась так неистово и отчаянно, что мое нутро вздымалось от желания раствориться в ней. Стать частью ее жизни… И тогда на пляже, и позже. На приеме.

И сейчас, когда я держал ее в доме силой, я вдруг осознал, что таким образом загублю ее. Она противилась мне, но когда-то смирилась бы и это означало бы конец. И пока не поздно, я должен ее опустить и дать ей шанс жить без гнёта угрозы. Дать ей шанс расправить крылья, точно так же как она дала расправить их мне пять лет назад.

Бутылка опустела, и я поставил ее на пол со стуком, ощущая каким тяжелым стало мое тело. Давно столько не пил, но это единственный способ заглушить ту ноющую пустоту, что сжирает внутри.

Поднялся с кресла и заметил, что Саша почти дочитала информацию из папки и перелистнув последнюю страницу закрыла ту, впиваясь задумчивым взглядом в пространство.

Я медленно подошел к столу. Она подняла на меня глаза, полные слез и вдруг улыбнулась.

– Она бывала во Франции и на Багамах. И в Америку мотается едва ли не дважды в месяц. У неё такая насыщенная жизнь, – улыбка угасла так же быстро, как и появилась. – Наверное она счастлива.

Мое сердце снова сжималось, как было всегда, когда я видел это лицо, которое успел изучить во снах, то видел едва ли не каждую ночь после той первой встречи. Но сегодня сердце болело сильнее, потому что день за днем оно медленно сбрасывало надежду как листья, и сейчас как только шофер увезет Сашу, куда она скажет, упадет и последний лист, и я окончательно лишусь надежды когда-нибудь держать ее в объятиях снова.

Наверно лучше было бы не знать, какими сладкими бывают ее губы, чем знать и лишить себя возможности касаться их навсегда.

– Можешь оставить папку себе, – произнес и опустил взгляд. – Мне она больше не нужна.

Саша поднялась и прижав ту к груди будто это плюшевый мишка обошла стол, вставая рядом со мной.

– Утром мой шофер увезет тебя, куда ты скажешь. Поспи, пока еще есть время, – посмотрел на занимающийся рассвет, который медленно окрашивал небо в розоватый и сунул руки в карманы, стараясь не смотреть на стоящую рядом девушку. – И документы на собственность… их тоже…

– Яр, – она произнесла мое имя так тихо что я мог решить, что почудилось, но ток, который в эту секунду прошел по венам подтвердил. Её голос такой же наркотик, как и все остальное в ней. – Ты отпускаешь меня?

Мне не верилось, что это происходит наяву, но