Прощай, Калифорния! - Алистер Маклин

– Сразу видно, что вы с Востока. Он проходит по дну Тихого океана к югу от Сан-Франциско, затем через Золотые Ворота, а потом к северу, на материк. Чудовищное землетрясение в районе Золотых Ворот представляло бы научный интерес. Можно сказать сразу, Сан-Франциско перестанет существовать. Скорее всего, даже весь полуостров, на котором он находится. То же самое ожидает округ Марин. Но действительный ущерб...

– Действительный ущерб?! – повторил Кричтон.

– Вот именно. Действительный ущерб нанесут необъятные массы воды, которые ринутся из залива Сан-Франциско. Когда я говорю «необъятные», я это и имею в виду. У нас есть доказательства, что землетрясения вызывали повышение уровня воды вплоть до Аляски на девяносто – сто двадцать метров. Ричмонд, Беркли, Окленд – все пространство от Пало-Альто до Сан-Хосе окажется под водой, горы Санта-Крус станут островом. А что еще хуже – хотя хуже, мистер Кричтон, трудно представить, – будут затоплены две огромные долины, Сан-Хоакин и Сакраменто, являющиеся сельскохозяйственным центром Калифорнии. И это несмотря на то, что значительная часть долин лежит на высоте девяноста метров над уровнем моря. – Бенсон помрачнел. – Я как-то раньше не задумывался но сейчас вдруг понял, что не хотел бы оказаться в это время в столице штата, потому что она прекратит свое существование, как только огромная стена воды устремится в долину реки Сакраменто. Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему мы с коллегами стараемся ограждать людей от информации, наталкивающей на подобные размышления.

– Кажется, я действительно начинаю понимать, в чем дело. – Барроу посмотрел на Данна. – И какие чувства у вас как у калифорнийца все это вызывает?

– Самые печальные.

– Вы согласны с этими соображениями?

– Согласен ли я? Да мне кажется, что профессор Бенсон просто читает мои мысли.

– Должен добавить, – продолжал Бенсон, – существует еще пара дополнительных факторов. Примерно год назад многие стали изучать записи о землетрясениях, о чем впоследствии пожалели. Возьмем северную часть разлома Сан-Андреас. Известно, что в 1833 году там произошло крупное землетрясение, хотя возможности определить его силу в то время не было. Знаменитое землетрясение в Сан-Франциско 1906 года произошло шестьдесят восемь лет спустя. Затем было еще землетрясение в Дейли-Сити в 1957 году, но, с точки зрения сейсмолога, незначительное, силой всего 5,3 балла. А это значит, что уже в течение семидесяти одного года на севере не было ни одного крупного землетрясения. Можно сказать, оно запаздывает. В южной части разлома Сан-Андреас последнее крупное землетрясение произошло в 1857 году, то есть сто двадцать лет назад. Геодезические исследования показывают, что каждый год Тихоокеанская платформа смещается на пять сантиметров на северо-восток в сторону Американской платформы. Когда происходит землетрясение, одна платформа резко сдвигается вперед по отношению к другой – возникает горизонтальное смешение. Например, в 1906 году смещения достигали от пяти до пяти с половиной метров. Если ежегодно происходит пятисантиметровый сдвиг, то за сто двадцать лет создается такое давление, которое может вызвать смещения в шесть-семь метров. Очевидно, землетрясение в районе Лос-Анджелеса, причем весьма внушительной силы, уже давно назрело. Относительно центральной части разлома Сан-Андреас никаких данных нет. Одному богу известно, сколько там могло накопиться энергии. Конечно, эпицентр такого землетрясения может оказаться в любом разломе, например в Гарлоке, втором по величине в штате, где столетиями ничего не происходило.

Бенсон сделал паузу и улыбнулся.

– Но тогда, господа, это будет нечто. Чудовище, скрывающееся в разломе Гарлок. Третий фактор: начинают будоражить умы людей выступления известных лиц и уважаемых ученых в печати, по радио и телевидению на эту тему. Стоит ли им открыто говорить о том, что нас ожидает, – это вопрос их личных принципов и совести. Я предпочитаю подобного не делать, хотя, возможно, не прав. Питер Франкен, весьма уважаемый физик, предсказывает, что следующее землетрясение будет гигантских размеров. Он прямо заявляет, что в результате него погибнет от двухсот тысяч до миллиона человек. Кроме того, Франкен считает, что эпицентр этого землетрясения будет находиться в долго молчавшей центральной части разлома Сан-Андреас, а мощность толчков окажется такой, что будут разрушены и Лос-Анджелес и Сан-Франциско. Говоря его словами, они будут просто «стерты с лица земли». Неудивительно, что по принятию транквилизаторов и снотворного в расчете на душу населения Калифорния занимает первое место в мире. Или возьмем так называемый План спасательных работ в Сан-Франциско. Известно, что шестнадцать полностью укомплектованных больниц в различных районах вокруг города готовы принять пострадавших в случае необходимости. Один ведущий специалист довольно мрачно заметил, что крупное землетрясение большинство из них сразу же разрушит, а если город будет затоплен, то они окажутся просто бесполезными, никому не нужными. Можете представить, какое настроение было у жителей Сан-Франциско, когда они это услышали. Некоторые ученые считают, что Лос-Анджелесу и Сан-Франциско осталось всего лишь пять лет жизни. Некоторые ограничивают этот срок двумя годами, а один сейсмолог заявил, что Лос-Анджелесу осталось существовать всего лишь год. Может, он сумасшедший? Или Кассандра? Нет, это единственный человек, которого все готовы слушать. Джеймс Уиткомб из Калтеха, лучший предсказатель землетрясений, всегда делает это с необычайной точностью. Так вот он утверждает, что землетрясение вскоре обязательно произойдет, хотя эпицентр его необязательно будет находиться в районе разлома Сан-Андреас.

– Вы верите ему? – спросил Барроу.

– Позвольте мне выразиться так. Если бы крыша рухнула на нас, пока мы здесь сидим, я бы вовсе не удивился – при условии, конечно, что у меня было бы время удивляться. Лично я не сомневаюсь, что рано или поздно – скорее рано, чем поздно – от Лос-Анджелеса останутся одни руины.

– А какова была реакция на это предсказание?

– Многие просто пришли в ужас. Некоторые ученые только пожимали плечами и уходили от ответа. В конце концов, предсказывать землетрясения стали совсем недавно, да и точной наукой это считать нельзя. Уиткомба же подвергли судебному преследованию со стороны официальных лиц Лос-Анджелеса, которые обвинили его в том, что своими заявлениями он преднамеренно сбивает цены на недвижимость. Это всем известный факт. – Бенсон вздохнул. – Налицо синдром «Челюстей», хотя я бы просто назвал это жадностью. Помните фильм «Челюсти»? Ни один коммерсант не хотел верить в акулу-убийцу. Или возьмите события, происшедшие лет тринадцать назад в Японии, в местечке под названием Мацусиро. Японские ученые пророчили там землетрясение, указали силу и даже время. Владельцы местных отелей пришли просто в ярость, угрожали бог знает чем, а землетрясение произошло точно по расписанию и именно такой силы, как предсказывали ученые.

– И что же случилось?

– Все отели рухнули. Вот вам и коммерческие интересы. Предположим, что доктор Уиткомб предсказал землетрясение в районе разлома Ньюпорт-Инглвуд. Результатом этого может быть временное закрытие скачек в Голливудском парке – это практически в центре разлома, и нельзя допустить, чтобы десятки тысяч людей оказались в смертельном капкане. Вот проходит неделя, другая, и ничего не случается. Потери начинают составлять миллионы. Можете себе представить, как начнут преследовать доктора Уиткомба? А «челюстной» синдром – родной брат «страусиного», когда суют голову в песок и представляют себе, что вас здесь нет и все скоро пройдет. К такой тактике начинают прибегать все больше и больше людей. А страх во многих районах достиг опасного состояния, близкого к истерии. Позволю себе рассказать вам еще одну историю, не из моей жизни, а просто очень короткий рассказ-предсказание, написанный лет пять тому назад неким Р. Л. Стивенсом. Если я не путаю, рассказ назывался «Запрещенное слово». Краткое содержание: в Калифорнии принят чрезвычайный закон, запрещающий любое упоминание о землетрясении в печати или в общественном месте. Наказание за нарушение закона – пять лет тюрьмы. Дело, кажется, в том, что штат потерял половину своего населения из-за землетрясений: кто-то погиб, кто-то сбежал подальше. Все границы штата блокированы, людям запрещают уезжать из него. Одного мужчину и его девушку арестовывают только за то, что они упомянули слово «землетрясение» в общественном месте. Меня вот интересует, когда у нас действительно будет принят чрезвычайный закон? Неужели тогда, когда истерия достигнет такого же уровня, как в романе Оруэлла «1984»?

– А что там дальше произошло? – спросил Барроу. – В рассказе?

– Хотя это и не относится к делу, но герои рассказа попадают в Нью-Йорк, который наводнен миллионами калифорнийцев, умудрившихся сбежать на Восток. В конце концов их арестовывает комиссия по контролю за населением только за то, что они на публике заговорили о любви. Короче говоря, победителей нет. Так же, как и в нашей ситуации. Что делать? Предупреждать, кричать о том, что конец мира вот-вот наступит? Или, наоборот, ничего этого не делать и не доводить людей до страха, граничащего с паникой? По-моему, это решающий фактор. Можно ли эвакуировать три миллиона людей – столько сейчас живет в Лос-Анджелесе – на основе какого-то предсказания? У нас свободное общество. Можно ли закрыть побережье Калифорнии, где проживает десять, а может, и больше миллионов жителей, и в течение неопределенного времени ждать, пока сбудется ваше предсказание? Куда перевезти и где разместить этих людей? Как заставить их уехать, если они знают, что и ехать-то некуда? Здесь их дом, их работа, их друзья. Здесь, и нигде больше. Именно здесь они живут, здесь вынуждены будут жить, и именно здесь им, рано или поздно, придется умирать. И пока они ждут смерти, я думаю, они имеют полное право жить со спокойствием в душе, пусть даже относительным. Вы – христианин в темнице Древнего Рима, и вы понимаете, что впереди вас ждут арена и львы, это только вопрос времени. Так есть ли смысл каждую минуту напоминать себе об этом? А вот надежда, какой бы нереальной она ни была, вечна. Такова моя позиция, и таков мой ответ. Я беззастенчиво лгал и собираюсь продолжать в том же духе. И мы будем яростно отметать любые утверждения, что не правы. Я, господа, не лгу, я даю надежду. Надеюсь, я прояснил мою точку зрения. Вы ее принимаете?