Возьми мою душу - Ирса Сигурдардоттир

Тора не стала спрашивать, относится ли данная характеристика ко всем медиумам, и взглянула на залив.

— Куда же вы сейчас направлялись? Просто погулять на берегу?

— Нам хотелось увидеть то место, где обнаружили труп женщины, — ответила девушка таким тоном, словно речь шла о чем-то обыденном. — Ведь мы ее знали.

В глубине души Тора почувствовала облегчение. «Теперь мне по крайней мере не придется намеками подводить их к разговору о Бирне», — обрадовалась она и отозвалась столь же жизнерадостным тоном:

— Какое забавное совпадение! Мы шли туда же, на место происшествия!

— Вот как? И вы ее знали? — удивилась девушка.

— Не совсем знали. Мы с ней были некоторым образом связаны. По работе. Меня зовут Тора.

Они пожали друг другу руки.

— Берта, — представилась девушка и отвернулась. — Ужасно, — печально сказала она. — В новостях сообщили, будто ее убили. — Она снова поглядела на Тору. — Зачем кому-то понадобилось убивать ее?

— Представления не имею, — искренне ответила та. — Возможно, это произошло случайно. Ей не повезло, столкнулась с головорезом.

— Вы так думаете? — В глазах Берты мелькнул страх. — Здесь? Головорез?

— Хотя едва ли, — успокоила ее Тора. — Я лично в этом сомневаюсь. Однако не призрак же ее убил.

— Призрак? — повторила девушка. — Вы имеете в виду тех рыбаков? Их как раз отсюда смыло. — Она задрожала. — Противное место. Оно мне всегда не нравилось.

Тору удивила реакция девушки. Она ожидала, что та, услышав о привидении, улыбнется и отшутится. «Все ясно, о призраках здесь лучше не вспоминать», — решила она и осторожно спросила:

— А вы верите в привидения?

— Да, — искренне ответила Берта. — Они частенько здесь бродят. Точно вам говорю. Я их иногда вижу в темноте.

Тора не знала, что сказать, поэтому промолчала, но мысленно отметила: девушка — потенциальный свидетель в деле о возмещении убытков за скрытый дефект. «От ее показаний бывшим владельцам не отвертеться», — подумала она и решила на время забыть о привидениях, а перейти прямо к делу.

— А как вы с ней познакомились?

— Бирна — архитектор, работала в отеле, а я ей помогала. У моей мамы когда-то здесь был участок земли. — Она бросила взгляд на кресло, которое Мэтью продолжал усердно толкать перед собой. — Прекрасная, очень порядочная женщина.

Тора не стала расспрашивать о причинах симпатии к Бирне, предположив, что та, наверное, хорошо относилась и к девушке, и к молодому человеку в инвалидном кресле. И вдруг она поняла, почему лицо девушки кажется ей таким знакомым, — оно напоминало Элин, ее мать, с которой они сталкивались во время подготовки договора купли-продажи земли. «Неэтично заставлять ее свидетельствовать в суде против матери», — подумала Тора, но в любом случае решила не забывать о девушке.

— И как же вы помогали Бирне? — спросила она.

— Ее интересовала история здешних мест, но ни у мамы, ни у дяди Бёркура не было ни времени, ни желания говорить на эту тему. Я рассказывала ей наши легенды, пыталась найти для нее старые карты, но ничего не обнаружила. Зато мне попались несколько фотографий. Бирна им очень обрадовалась.

— Вы не помните, кто был изображен на тех фотографиях? — удивленно поинтересовалась Тора. В подвале, где она копалась, имелся целый ворох фотографий, и ей показалось странным, что и Бирна о них не знала, и девушка не добралась. «Наверное, та же излюбленная стена, только с другими обитателями», — мелькнула у нее мысль.

— Главным образом, мои прадедушка и прабабушка, сфотографированные у фермы. Были еще и другие люди, но мне они неизвестны. — Девушка неожиданно замолчала и взволнованно взглянула на Тору. — Вы считаете, мне следует вернуть фотографии? Мама и дядя Бёркур до сих пор не знают, что я взяла их.

— Думаю, следует вернуть. И сообщить полицейским. Завтра они сюда приедут. Вы живете неподалеку?

— Не совсем. У нас есть дом в Стиккисхольмюре, где я могу остановиться. Я стараюсь приезжать как можно чаще. — Не сводя с Торы глаз, она прошептала: — Из-за Стейни. Он не хочет жить в Рейкьявике.

Тора кивнула.

— Он ваш родственник? — спросила она. Мэтью ушел вперед, но не слишком далеко, и Тора не осмелилась поинтересоваться, каким образом молодой человек угодил в инвалидное кресло. Меньше всего ей хотелось, чтобы тот услышал расспросы о своей внешности.

— Да, кузен, — сообщила девушка и прибавила: — По линии отца.

Мэтью остановился и обернулся, явно запыхавшийся. Они достигли вершины холма, и Тора поспешно переключилась на тему о найденном трупе.

— Не знаете, кому потребовалось убивать Бирну? Она с кем-то водила знакомство или, быть может, у нее завелись враги?

Девушка покачала головой.

— Думаю, у нее вообще врагов не было. По крайней мере она никогда ни о чем подобном не заикалась. Мы встречались всего несколько раз: я приходила на старую ферму «Креппа» разбирать вещи, она тоже частенько там появлялась. С ней приятно было поговорить. Не знаю, относится ли это к делу, но она намекала, что здесь у нее есть близкий друг.

— Близкий друг? — повторила Тора с возрастающим любопытством. — Вы не в курсе кто?

Берта задумалась на несколько мгновений.

— Не знаю, стоит ли говорить вам об этом. Видите ли, он женат. Они встречались тайно. Бирна доверилась мне. Она знала — я никому ничего не скажу. Даже теперь, когда она мертва.

«До какой же степени нужно быть одинокой, чтобы доверять секреты малознакомой девочке? — подумалось Торе. — Да еще такой юной. Ей же едва исполнилось двадцать».

— Мне кажется, обо всем этом вам следует сообщить полиции. Подобные инциденты случаются как раз в результате запутанных любовных интрижек. Вы же не хотите, чтобы убийца ускользнул от закона?

Берта отчаянно замотала головой:

— О Господи, конечно, нет! — Тора и Мэтью заметили, как девушка задрожала, взявшись за ручку кресла. — Хорошо, — произнесла она, поблагодарила Мэтью за помощь и повернулась к Торе. — До свидания. Надеюсь, мы еще увидимся. У вас тут дом?

— Нет, мы остановились в отеле, — ответила Тора, недовольная тем, что ей не удалось выведать у девушки имя таинственного друга Бирны. Та помахала ей и, медленно толкая перед собой кресло, отправилась в обратный путь.

Но через несколько шагов внезапно обернулась и громко сказала:

— Его зовут Бергюр. Местный фермер, живет неподалеку. Поместье его называется «Тунга». — Девушка отвернулась и снова двинулась в путь.

Тора и Мэтью молча смотрели на неторопливо удалявшуюся от них худенькую фигурку. Идти Берте было тяжело, кресло постоянно подскакивало на камнях. Когда она отошла на почтительное расстояние и уже не могла их слышать, Мэтью произнес:

— Что же все-таки стряслось с этим парнем?

Вигдис обвела взглядом холл. Никого. Посмотрев на часы, она убедилась, что постояльцы должны вот-вот вернуться. Разных национальностей и интересов, все они, казалось, приобретали здесь две общие привычки — вставать между восемью и девятью и после завтрака немедленно отправляться на природу. Возвращались же, как правило, сразу после двенадцати. Вигдис доставила Йонасу определенное беспокойство, и хорошо это понимала. Изначально тот надеялся, что гости станут проводить больше времени и соответственно тратить больше денег в стенах гостиницы. Волновались массажистки, хилеры, сексологи, чтецы ауры и иные специалисты, обосновавшиеся в отеле, поскольку зарплата их зависела от количества оказанных ими услуг. Теперь же они в основном мучились бездельем, ибо нужда в них появлялась к выходным. Чтобы заработать достаточно денег, им приходилось тратиться на рекламные объявления и придумывать разные хитрости, дабы заманить клиентов. Йонас питал большие надежды на зиму и увеличение потока исландцев. «Но когда она еще придет? — подумала Вигдис. — Лето только-только начинается». В последние дни специалисты сильно нервничали, сознавая, что невостребованность вынудит кого-то из них свернуть свою деятельность в отеле.

В отличие от специалистов, которых Вигдис в душе именовала не иначе, как шарлатанами, лично ее нынешняя ситуация в высшей степени устраивала. Она изнемогала от любопытства. С того момента как полиция приказала не входить в номер Бирны и никому его не сдавать, она сгорала от желания нарушить запрет. Йонас в комнату ненадолго заходил, вместе с полицейскими, но ничего интересного они там не нашли. Однако Вигдис желала убедиться в этом лично. Возможно, зрелище кошмарное, все в крови, или же Йонас упустил какую-то важную деталь. Он же, наверное, не расхаживал по комнате, а просто стоял у двери.

Вигдис взяла нужный ключ, снова оглядела холл и коридор и решительно направилась к номеру Бирны. Она на секунду задержалась у двери, но только чтобы без колебаний вставить ключ в замочную скважину и повернуть его. Затем стремительно скользнула внутрь и сразу же захлопнула за собой дверь. Не успел щелкнуть замок, а Вигдис уже осознала, какую совершила страшную ошибку. Крови в комнате не было, зато повсюду валялись разбросанные вещи и клочки бумаги. Вигдис понимала: следует немедленно сообщить в полицию, что в комнату кто-то входил, но как объяснить им свое присутствие там? Необходимостью уборки? Допустим, она соврет, будто вошла туда, услышав подозрительный шум, но тогда запутается расследование — полицейские подумают, что в номере побывали совсем недавно. Тихонько застонав, Вигдис нащупала за спиной дверную ручку, нажала ее и попятилась в коридор. Она лихорадочно придумывала уважительную причину для проникновения в номер, на случай если ее заметят. «Нужно сочинить что-нибудь очень правдоподобное», — говорила она себе.