Календарь ма(й)я - Виктория Ледерман

Юрасик не мог заставить себя оторваться от деда. Он понимал, что если у них все получится, то деда он больше не увидит. Никогда. И именно сейчас безвозвратно уходят секунды, когда можно стоять, прижавшись к нему, и слышать его голос. В последний раз. Юрасик повернулся спиной к машине, где ждали Лена и Глеб, и горько прошептал:

– Дед, я… скучаю по тебе…

Дед удивленно наклонился к нему и заглянул в лицо:

– Юрочка, мы скоро увидимся. Я вернусь послезавтра. А пятнадцатого уйду в отпуск. Ты чего раскис?

– Я хочу, чтобы ты всегда был со мной…

Юрасик нехотя отпустил деда и, часто моргая, чтобы сдержать слезы, сел на заднее сиденье рядом с Леной. Глеб выглянул из своего окна и тихо спросил стоящего рядом Дениса:

– А как вы догадались, что это все не игра? Почему вы нам помогли? С вами тоже что-то подобное произошло, да?

Студент наклонился к окну.

– Удачи вам, – сказал он после короткой паузы. – У вас все получится.

Таксист захлопнул свою дверь, и «Калина» медленно отъехала от гостиницы.

В машине Юрасик всю дорогу сидел, уткнувшись лбом в темное стекло. Лена и Глеб его не трогали, они шепотом перебирали варианты, как быстрее попасть на раскопки. Ведь дачные автобусы по ночам не ходят. А пешком туда точно не добраться. Глеб в начале пути пытался договориться с водителем, чтобы он отвез их на дачу. Но таксист отказался наотрез, мотивируя тем, что ему был дан строжайший наказ – только по домам. Еще и отчитаться придется перед заказчиком, что он выполнил все в точности.

Километрах в трех от поселка таксист завернул на автозаправочную станцию и остановился, объяснив ребятам, что ему надо немного подкачать колесо и заодно заправиться. Он вытащил из багажника электронасос и склонился над левым задним колесом. Глеб с тяжелым вздохом высунулся в свое окно. И так времени нет, а он еще заправляться надумал. К соседней колонке подъехал большой черный джип. С водительского места выпрыгнула длинноволосая девушка в джинсах, не переставая ругаться с кем-то в салоне. Этот «кто-то» огрызался ей в ответ, и его голос показался Глебу очень знакомым. Спустя мгновение до него дошло, кто был обладателем голоса. Мухин! Именно он сидел на пассажирском сиденье и напропалую грубил сестре.

– Я не нанималась возить тебя на дачу! – кричала девушка. – У меня своих дел по горло! Меня ждут!

– Да знаю, кто тебя ждет! Твой очкастый енот! Подождет, ничего с ним не случится. Ему не привыкать ждать тебя по три часа. Тебе мама велела отвезти меня, значит, повезешь, как миленькая!

– Маленький крысеныш! Бак открой! – Девушка пошла в здание автозаправки, где располагалась касса. Мухин открыл дверцу джипа и спрыгнул на землю.

Глеб не сомневался ни минуты. Его не волновало, что перед ним давний недруг, что они враждуют уже два месяца и не могут пройти мимо друг друга без оскорблений. Сейчас имело значение лишь то, что Мухин ехал на дачу. А его дача находилась возле объездной дороги, ведущей на раскопки. И времени до наступления следующих суток практически не осталось. Глеб выскочил из машины.

– Парень, ты куда? – спросил таксист, оторвавшись от своего занятия.

– Подышу. Укачало, – ответил тот.

– Елизаров? – изумился Мухин, когда Глеб подошел к джипу. – Откуда ты здесь взялся?

– Мухин, подкинь нас до дачи, – решительно проговорил Глеб. – Очень надо.

Мухин на мгновение онемел от такой наглости.

– Елизаров, ты прикалываешься? Ты вообще понимаешь, кого ты просишь и о чем? Я ведь могу и в лоб дать.

– Это я тоже могу, ты прекрасно знаешь. И если я прошу именно тебя, поверь, что все очень серьезно. Нас трое – Карасев, Зюзина и я. Мы в беде.

– Целых три оленя? – присвистнул Мухин и вставил в бак заправочный пистолет. – Хотя чего странного? Все парнокопытные должны держаться вместе.

Шланг зашумел, перекачивая бензин. Таксист положил в багажник насос и направился к кассе.

– Чего стоишь? Свободен. – Мухин демонстративно отвернулся. К машине подошла девушка, бросила мимолетный взгляд на Глеба и забралась на водительское сиденье. Мухин закрыл крышку и пошел к своей двери. Глеба охватило отчаяние.

– Ты человек или нет?! – крикнул он. Мухин замедлил шаг.

– Это вопрос жизни и смерти. Я не шучу, – проговорил Глеб ему в затылок. Тот обернулся.

– Помоги. Пожалуйста. – Глеб почувствовал, как перехватывает горло. Он смертельно устал бороться с постоянными неудачами, у него совсем не осталось сил. Он готов был сдаться.

– Чего копаешься? – раздраженно крикнула девушка. – Мама уже звонит.

Мухин молча скрылся в салоне. Глеб напряженно всматривался в черные тонированные стекла, каждую секунду ожидая, что джип тронется с места.

– Садитесь, – нехотя бросил высунувшийся из окна Мухин. – Только пулей!

Глебу хватило двадцати секунд, чтобы запихнуть ничего не понимающих ребят на заднее сиденье джипа и горячо поблагодарить Мухина с сестрой. Не успел джип отъехать от заправочной колонки, как из здания вышел таксист и неторопливо направился к своей машине. Лена и Глеб приникли к окнам, наблюдая, как он бестолково вертится возле «Калины», пытаясь понять, куда подевались пассажиры.

Джип затормозил у больших железных ворот в половине двенадцатого. Глеб заверил сестру Мухина, что их дача на соседней улице и они туда доберутся сами. Девушка равнодушно бросила «Окей!», прыгнула в машину и укатила. Мухин скрылся в своей калитке, ни разу не оглянувшись на одноклассников и проигнорировав протянутую Глебом на прощание руку.

Друзья дошли до конца улицы, освещенной фонарями, и остановились. Дальше дорога поворачивала в поля и терялась в потемках. Было жутковато идти наугад по незнакомой местности, да еще ночью. Но времени на раздумье не оставалось, и Глеб решительно двинулся дальше, по широкой грунтовой дороге, которую едва можно было разглядеть в тусклом лунном свете. Ребята молча последовали за ним. Некоторое время они шли в полной тишине, которая нарушалась только стрекотанием полевых сверчков и прерывистым сопением Юрасика. Глаза быстро привыкли к темноте, и Глеб уже не боялся заблудиться. Тем более что дорога была одна – никаких развилок и сбивающих с толку тропинок не наблюдалось. Когда вдруг далеко впереди появился мерцающий огонек, Лена восторженно вскрикнула:

– Костер! Смотрите, костер! Там лагерь. Мы почти пришли!

И тут Юрасик с протяжным стоном опустился на землю.

– Что с тобой? – бросилась к нему Лена. – Тебе плохо?

– Опять фобия? – с досадой спросил Глеб. – Брось, ты же не один.

– Какая фобия? – не поняла Лена. – У кого фобия?

Юрасик вымученно взглянул на них:

– Я дальше не пойду. Я останусь здесь.

Глеб и Лена остолбенели от неожиданности.

– Ты рехнулся? – спросил Глеб. – Ты сам-то понял, что сказал?

Лена опустилась на колени возле Юрасика.

– Юра, ты устал? Потерпи, осталось совсем немного. Вставай, пойдем.

– Идите одни. Я не хочу туда возвращаться.

– Но почему?!

– Там его нет. А здесь есть. И я буду с ним.

– Юра, ты не можешь здесь остаться, ты погибнешь!

– Мне все равно.

Лена в отчаянии посмотрела на Глеба. Тот нетерпеливо оглянулся на далекий огонек, физически ощущая, как уходят драгоценные минуты.

– Понимаешь, – торопливо заговорил Юрасик. – Он жив уже четыре дня, а я даже толком не поговорил с ним! Если я пойду с вами, я его больше никогда не увижу! Я не хочу без него. Я хочу, чтобы он был жив. А здесь он жив.

– Ну Юра! – закричала Лена со слезами в голосе. – Не сходи с ума! Пойдем! Пожалуйста!

– Да что ты его уговариваешь! – вдруг совершенно спокойно сказал Глеб. – Пусть остается.

– Что? – опешила Лена.

– Если ему плевать на собственную семью, если он хочет, чтобы его родные постоянно страдали, пусть сидит здесь. – Глеб сделал два шага в сторону. Юрасик поднял голову:

– Зачем ты так говоришь? Мне не плевать. Я их люблю.

– Любишь? Тогда зачем ты хочешь добавить им горя? Они только что потеряли Юрия Васильевича, а ты хочешь, чтобы они еще и без тебя остались? И ты думаешь, они продолжат жить как ни в чем не бывало? Ну подумаешь, было пятеро, а осталось трое! Больше места в квартире!

– Что ты несешь?! – закричал Юрасик. – Почему они останутся без меня?

– Да потому, что ты исчезнешь после двадцать третьего мая! – заорал в ответ Глеб. – Для нас двадцать четвертое так и не наступило! И там, в нормальном календаре, нас нет! Уже восемнадцать дней, как мы пропали. Если мы сейчас все не исправим, наши родители всю жизнь будут нас искать, ждать и надеяться на чудо. Ты хочешь им такой жизни? Тогда сиди и жди полуночи. Лена, пойдем.

Глеб развернулся и зашагал вперед, держа курс на костер. Юрасик неуклюже поднялся и устремился за ним. Лена вздохнула с облегчением, еще не веря, что все обошлось. Как Глебу удалось мгновенно найти нужные слова? Просто невероятно!

Костер постепенно приближался, его пламя становилось все ярче. С левой стороны уже можно было различить лес, в котором прятался палаточный лагерь волонтеров. По всей вероятности, раскоп находился прямо по курсу и до него оставалось не больше двухсот метров. Глеб вытащил из кармана телефон.