Подарок Мэрилин Монро - Ольга Тарасевич

Теперь же лучше просто отвести руку с телефоном в сторону. Пускай режиссер орет себе, разрывается. Главное, чтобы не над ухом. Иногда можно подносить аппарат к губам и говорить что-то вроде: «У всех иногда бывают личные обстоятельства. Взять выходной – это мое право».

Взять выходной – это действительно право и актера, и костюмера, и стилиста.

Только на студии этим правом все пользуются в самых крайних случаях. Потому что, едва только попадаешь в киноиндустрию, очень быстро начинаешь понимать – здесь вся жизнь сводится только к работе, с утра и до вечера, от рассвета и до заката. Это только на экране кинотеатра все выглядит легко и непринужденно. Кино изнутри – адский труд, каторга. Никого не волнуют твоя семья, здоровье, дети. Кино требует от всех полной самоотдачи, и неважно, кто ты: осветитель или сам режиссер.

– Взять выходной – это мое право, – пробормотала Саманта и снова отвела руку с телефоном от уха.

Может, поэтому Бог и не дал ей детей? Вот у Маргарет, тоже стилиста с «Юниверсал», есть сын, уже взрослый, пятнадцать лет. Недавно парень получил условный срок за распространение наркотиков. А все почему? Мать не могла уделять ему достаточно внимания. Хотела, но не могла. Надо работать, чтобы содержать ребенка. А работа отнимает массу времени... Съемки на выезде – это по три-четыре месяца, если не по полгода, вообще не появляешься дома. Но даже когда снимают в павильонах «Юниверсал», ситуация немногим лучше. На студии есть специальные домики для технического персонала. Как правило, приходится ночевать там. Часто кино снимается в сжатые сроки, съемки могут начаться в девять утра, а если актеру требуются сложный грим и прическа – это означает, что стилист вынужден приступать к работе в пять-шесть. Если накануне работа оканчивается в час-два ночи – домой, естественно, возвращаться нет ни сил, ни смысла...

– Я вас уверяю, Маргарет без проблем накрасит актрис по моей схеме. – Саманта подняла брови и удовлетворенно кивнула.

Отлично, кажется, режиссер расстрелял свой заряд агрессии и уже ругается без прежнего энтузиазма.

Хотя, конечно, он в чем-то прав. Шоу должно продолжаться. Если ты в нем участвуешь – надо продолжать улыбаться, несмотря ни на что. «Засунь свои личные дела глубоко в задницу. Работай, детка!» – банальные диалоги, они есть почти в каждом фильме. Но как они соответствуют киношным реалиям! В кино так действительно живут все. Актерам и режиссерам это компенсируется премиями кинофестивалей и красными дорожками, техническому персоналу – только деньгами. Деньги дают свободу, но, получив ее, начинаешь думать – а действительно ли она была так нужна? Может, из-за всей этой увлеченности работой случилось непоправимое?

Наверное, поэтому так терзает чувство вины перед мужем. Дин – он такой рассеянный, невнимательный. Супруг рисовал эскизы своих потрясающих платьев, превращающих любую женщину в богиню, и не обращал внимания на легкое недомогание. А потом стало поздно...

«Ох, нет, что я только думаю такое, – спохватилась Саманта, складывая наконец сотовый телефон, так как режиссер соблаговолил попрощаться. – Дин борется, врачи надеются. И я верю, что мы обязательно победим болезнь. Без мужа моя жизнь потеряет всякий смысл... Но все будет хорошо. У нас все получится. Только для начала мне надо обязательно разобраться с этим шантажистом. И я уверена, что смогу это сделать. Да, вначале я поддалась панике. Мне казалось, что случилось что-то непоправимое, что выхода из этого положения нет. Но все-таки черный пояс по айкидо, который я получила в молодости, дает о себе знать. Я собралась, сконцентрировалась. И я готова дать отпор!»

Саманта приблизилась к туалетному столику, взяла в руки белоснежную шляпу с широкими полями, изготовленную для Кати.

Жена брата, переодевшись в роскошное платье, сшитое по эскизу Дина, куда-то убежала и даже не успела примерить головной убор. Наверное, помчалась хвастаться перед подругой; платье и правда получилось божественным.

Что ж, тем лучше.

Можно воспользоваться вдруг представившейся возможностью осмотреть ее комнату.

Зачем это делать, если катушки вроде бы как найдены?

Хороший вопрос!

Он задавался и шантажисту...

После того как по телевизору показали сюжет о том, что в доме Майкла были найдены записи и переданы полиции, невольно возникла радость. Ведь эти же катушки требовал отыскать и шантажист! Он говорил, что в доме брата находятся записи, что они где-то спрятаны, их надо оставить в укромном месте – и тогда Дин никогда не увидит те порнографические фотографии.

И вот вроде бы все разъяснилось. Очень жаль, конечно, погибшую девушку-журналистку. Но главное – пленки. Они найдены и переданы в полицию. Изменить уже ничего нельзя. Конечно же, поведение брата, как честного человека, с учетом открывшихся обстоятельств вполне логично. Майкл – взрослый человек. Понятно, что, обнаружив записи, он сразу же связался с полицией, а не стал советоваться с сестрой. Так что повод для шантажа Саманты Фриман-Паркер исчез сам собой! Ведь она узнала о произошедшем одновременно со всей страной, из выпуска новостей! И у нее нет теперь никаких возможностей добыть пленки! Одно дело – пошарить в доме брата, но кто позволит искать в полицейском участке!

Однако по телевизору еще мелькали кадры гостиной Майкла, а телефон уже зазвонил.

– Ищи пленки, наши договоренности остаются в силе, – произнес низкий мужской голос.

– Но ведь их же нашли! – невольно вырвалось в ответ.

– Ищи. Не обращай на те заявления никакого внимания. От тебя требуется пять старых кассет-катушек с пленками. Если ты не найдешь их в ближайшие дни, твой муж увидит, как ты трахаешься с двумя первоклассными кобелями...

Что ж, это мы еще посмотрим, кто там чего в конечном итоге увидит.

Даст бог, этот шантажист еще пожалеет о том, что появился на этот свет.

Ну а пока придется все-таки поискать пленки. Или, по крайней мере, сделать вид, что идет поиск...

Вот только где старые катушки могут быть? Мебель в Катиной комнате новая, ее немного. Кажется, прятать здесь записи вроде бы совершенно негде.

Если только...

Саманта стала осторожно простукивать стены. Однако никакого эффекта это не давало: звук везде был ровный.

Но, может, где-нибудь здесь все-таки находится встроенный сейф? По крайней мере, на съемках фильмов такие сейфы регулярно обнаруживались всякими авантюристами, разыскивавшими сокровища. О, как же сильно реальная жизнь отличается от кино!

Она как раз находилась за выступом в стене, когда в комнату Кати зашел человек.

Оглянувшись по сторонам, он опустился на пол и принялся осматривать покрытие.

– Черт побери, что все это значит? – воскликнула Саманта, появляясь из своего укрытия. – Мне кажется, ты здесь что-то ищешь...

– Дик! Дик, ко мне!

Питбуль обернулся на зов Стивена Уэйна, потом снова оскалил клыки и залаял.

Морда у Дика была виноватая, и он слегка вильнул хвостом, всем своим видом показывая: хозяин, я бы всей душой рад тебя послушать, но этот кот – он так меня бесит, что я начинаю просто закипать от ярости, гав!

Что ж, тем лучше...

Ведь у бассейна на соседском участке в красном бикини находится симпатичная блондинка Лика. Она опасливо косится на питбуля, но прогонять собаку не решается. И правильно делает. Дик, особенно когда преследует котов, не только выглядит устрашающе – он может запросто броситься на человека.

Какие у Лики стройные ножки!

Расхулиганившаяся собака – отличный повод подойти к девушке, завязать разговор, ненавязчиво пригласить на ужин. Говорят, русские женщины сговорчивые и нетребовательные. Но, судя по поведению писательницы, пока никакой сговорчивости что-то не видно...

Перебравшись через заборчик, разделяющий участки, Стивен Уэйн замахал поводком:

– Дик! Я тебя накажу! Успокойся немедленно!

– Добрый день, Стивен. – Лика набросила на плечи полотенце, явно стараясь прикрыть свою хрупкую стройную фигурку. Солнце светило ослепительно-ярко, и замерзнуть девушка вряд ли могла. – Я смотрю, твоя собака никак не может полюбить соседа.

– О да, котов он ненавидит. – Стив пристегнул поводок к ошейнику, оттащил пса от дерева. – Как твои дела? Видел вчера вас всех по телевизору. Ты выглядела восхитительно. Впрочем, как и обычно. Надеюсь, ты не напугана произошедшим?

Девушка пожала плечами:

– Нет, страха, наверное, нет. Все развивалось так стремительно, я толком и не поняла, что произошло. Друг Майкла нашел пленки, мы вызвали полицию... У нас все в порядке, бояться нечего. Но очень жалко, что люди погибли.

– Мне тоже... Как не вовремя все это произошло. Я так понимаю, завтра у Кати и Майкла вечеринка? Я видел сегодня Катю в таком белом красивом платье. Она, словно кинозвезда, репетировала, как будет спускаться по лестнице. Наверное, после допросов сложно выбирать наряды...

– Платье шикарное! Катя и Майкл не виноваты, что все так сложилось. Они собираются радоваться своей любви, несмотря ни на что.