По ту сторону реальности. Том 3 (Сборник мистики и фантастики) - Коллектив авторов

– Он тебя обидел? – спросил Сообразительный, замедляя шаг.

– Да нет, – Надя досадливо поморщилась, – просто весь вечер приставал и страшно надоел. Еле от него отделалась. Пойдём!

Надя сильнее потянула за руку своего спутника. Вовка был известным в школе задирой, и Наде совершенно не хотелось, чтобы Сообразительному пришлось познакомиться с ним, а возможно, и с его кулаками. Сообразительный глянул ещё раз на Вовку в компании гогочущих парней, словно размышляя, не стоит ли применить против него какие– нибудь санкции за то, что тот приставал к Наде, но девушка напомнила:

– Ты, кажется, собирался пригласить меня на танец?

– И по-прежнему собираюсь. Просто не вижу ни одной танцевальной площадки.

– Наверное, надо пройти ещё, – проговорила Надя, с удивлением глядя вперёд.

Там, дальше, город, знакомый Наде с детства, выглядел странным, не похожим на себя. Здание военного музея из красного кирпича возле Летней пристани исчезло. Вместо него парк тянулся дальше вдоль набережной. Да и сама Летняя пристань выглядела по-другому. Не было павильона, где продавали билеты на теплоходные экскурсии, да и сами экскурсионные катера, обычно подрёмывавшие у причала, куда-то делись.

Вовка, кажется, заметил Надю. Сказал что-то двоим своим дружкам, и вся троица с банками пива направилась к ней через толпу. К счастью, Сообразительный не заметил этой процессии, а тут ещё дорогу Вовке пересекла шумная компания из другой школы. Воспользовавшись этой заминкой, Надя потянула своего спутника вперёд, к странному знаку, стоявшему на месте военного музея.

Знак напоминал огромную вилку камертона с изогнутыми зубцами. Между зубцами был вертикально поставлен нотный стан. На верхних концах нотных линеек поблескивали золотистым длинные узкие вымпелы, а снизу висели колокольчики. Странно, но миновав этот камертон, Надя вдруг почувствовала уверенность: ни Вовка со своими дружками, вообще никто здесь их не найдет.

Сообразительный остановился:

– Я слышу музыку… Где-то играет оркестр.

Надя тоже прислушалась:

– Да, и я слышу! Вальс, который играли на выпускном вечере.

– Как будто для нас, верно? – улыбнулся Сообразительный. – Это на набережной и не должно быть далеко, – он прибавил шагу и потянул девушку за собой.

Они шли по набережной, чудесным образом изменившейся. Справа тянулись ряды пирсов. У некоторых пирсов стояли корабли, все в яркой иллюминации. И какие корабли! Начиная от парусников и пароходов прошлого столетия до современных яхт, катеров и океанских лайнеров. Были и необычные суда с парусными мачтами и пароходными трубами. «Неужели в нашем маленьком городке такой огромный порт?» – удивлённо думала Надя, глядя по сторонам.

Публика на набережной тоже сменилась. Казалось, Надя и её спутник попала в историческую энциклопедию с картинками, причём картинки были из самых разных стран и эпох. Мимо проходили люди в старинных английских, испанских, голландских костюмах, военные в ярких мундирах. Шуршали длинные платья дам. Корабли оживлённо беседовали друг с другом и с людьми на пирсах, Надя слышала их голоса, говорящие на разных языках. А вместо привычных ясеней и вязов в парке рядами росли невысокие деревца, сейчас стоявшие без листьев, но полностью покрытые мелкими цветами. Над низким парапетом, отделявшим парк от набережной, словно парило лёгкое белое облачко.

Надя подошла, протянула руку и коснулась гроздочки розово-белых цветов.

– Сакуры… Я никогда не видела их, только на фотографиях.

– Я видел их в Копенгагене, в апреле прошлого года, – отозвался Сообразительный. – Тогда они тоже цвели. Из гавани их хорошо было видно.

Надя подняла голову. Над набережной и парком по скалистому склону взбегали вверх дома с остроконечными крышами, башенками и шпилями. В окнах уютно светились огоньки, на балконах с узорными перилами сидели люди, пили чай и смотрели на гавань. А ещё выше тянулась каменная аркада с балконом. Там тоже прогуливалась нарядная публика.

– Слушай, мы ведь не в нашем городе, – поняла Надя.

– И даже не в нашей реальности, – добавил Сообразительный. Он улыбнулся по-мальчишески беззаботной улыбкой: – Вот и хорошо! Мы можем делать, что хотим, и никто нам не указ!

– Мы как будто сбежали с урока, – проговорила девушка. Сообразительный весело отозвался:

– Или ушли в плавание без капитана.

– Точно! – рассмеялась Надя. – И кажется, мы приплыли!

Неподалеку прямо на набережной располагалась танцплощадка.

Тут же играл оркестр, тот самый, который они слышали по дороге сюда.

Дальний конец танцплощадки уходил в море. Там кружилась в вальсе пара: высокий мужчина в тёмно-синей форме морского офицера, с короткими пепельными волосами, зачёсанными назад, и элегантная молодая женщина с волосами оттенка густого золота, в длинном голубом платье из шуршащего шёлка. Вокруг собралось немало зрителей.

Надя с Сообразительным тоже засмотрелись на эту великолепную пару. Мало того, что они прекрасно танцевали, они ещё и сами были красивы. Открытое, мужественное лицо кавалера наводило на мысль о молодом, но опытном офицере военного флота. Его дама, с аристократическими чертами лица, напоминала принцессу, прекрасную и – Надя почему-то была уверена – добрую.

Вот они соскользнули с края танцплощадки и закружились в вальсе над волнами. Надя так и застыла с удивлённым взглядом:

– Они танцуют на воде?

– Они корабли, – пояснил высокий мужчина в старинном камзоле и треуголке. – А корабли умеют ходить по воде и в человеческом облике.

– Значит, и ты умеешь! – сказала Надя Сообразительному. Он отозвался с неловкой улыбкой:

– Ходить, наверное, умею, а вот так станцевать точно не смогу, – кажется, он был несколько огорчён.

– Не переживай, – попыталась утешить его Надя. – Я тоже танцевала вальс только один раз. С отцом. Он пробовал учить меня перед выпускным вечером.

– Значит… мы не сможем станцевать вместе?

Танцоры между тем вышли на середину площадки и поклонились публике. Им аплодировали. Музыканты в кремовых фраках и белых сорочках взяли инструменты, встали со своих мест и тоже вышли на сцену, раскланиваясь перед присутствующими.

– Ну вот, музыканты уходят, – окончательно расстроился Сообразительный.

– Подожди, – Надя кивнула на эстраду, где только что сидел оркестр: – Кажется, на их место пришли другие.

Действительно, оркестрантов сменили двое человек с гитарами. Они пристроили инструменты на коленях, поправили микрофоны, и зазвучала песня, хорошо знакомая Наде: