Улан. Трилогия - Василий Панфилов

  - При Кунерсдорфе взял, хороший боец ей владел.

  Парень аж прослезился от чувств - клинок и в самом деле был хорош, да с историей, да подарок Рыцаря Моста... В общем, улан не успел опомниться, как Яков Сирин успел записаться "в команду" и начал вываливать новости, снабжая поручика ценной информацией.

   "Матушка Елизавета" любила устраивать праздники и решила устроить праздник в его честь. Поскольку она болела и капризничала, то праздник откладывался, как и общение с императрицей. Такому поведению никто не удивлялся - привыкли...

   Сейчас Елизавета Петровна пошла на поправку, настроение улучшилось так что она затеяла маскарад - поэтому и гонец.

  - К портному должен вас отвести, - откровенничал Яков. - Какой костюм? Вот уж не знаю... Вроде как будет вам два мундира и что-то машкарадное. А вот что...

  Юноша растерянно развёл руками - императрица славилась чудачествами и угадать её желания было порой весьма проблематично.

   Оседлав Звёздочку... Да, ту самую кобылу, выданную ещё рядовому улану. Пусть она была и не самых лучших кровей, но о ней единственной попаданец бы горевал, если б та погибла. Вот и берёг, выезжая только в тех в тех случаях, когда предполагалась обычная прогулка.

   Оседлав Звёздочки, в компании с молодым чиновником улан отправился к портному, жившему сравнительно неподалёку от дворца в богатом собственном доме. Не придворный портной, но близко, так что не бедствовал.

   Поскольку ордена цеплять офицер не стал, да и ехал в изрядно потрёпанном мундире, то особо не глазели. Попадались и внимательные.

  - Ваша Светлость! - Вытянулся покалеченный солдат, выходящий из кабака.

  - Светлость, Светлость, - согласился князь, глядя на егерский мундир, - а ты случаем не Ефим Смолянин?

  - Он самый, - приосанился егерь.

  - Как же, помню... На вот, - Владимир покопался и вытащил полтину, - поправь здоровье.

   Портной с домочадцами встретил улана суетливо, окружив заботой.

  - Какой красивый молодой человек, - льстиво забубнил портной, обмеряя спортсмена. Однако через несколько минут несколько успокоился - увидев, что клиент не реагирует на комплименты. Ну да - здесь работали достаточно примитивно, так что на закалённого реалиями двадцать первого века такие кунштюки действовали слабо.

   Александр Иванов - тот самый портной, был крещённым евреем, но крещённым явно для вида - вряд ли в доме православного человека уместна кипа. Впрочем, это попаданец благодаря интернету подметил такую деталь, а обычный русак из этого времени вряд ли понял бы - что это такое. Да плевать... Пусть он и не одобрял лицемерие, но - не ему судить людей...

   Обмеры заняли около часа - и не только возня с измерительной лентой. Ему пришлось одевать какие-то мундиры и штаны, смётанные откровенно "на живую нитку" и принимать в них причудливые позы.

  - Ножку отставьте в сторону, как в танце. Так, замечательно..., - бубнил портной, делая какие-то пометки прямо на материи.

  - Руки вытянете вверх, Ваша Светлость, - и офицер послушно вытягивает, - ага... Ох, какая у вас грудная клетка! Вдохните как можно глубже... А теперь выдохнете... Ничего себе...

  Ремесленник с озадаченным видом уставился на аршин.

  - Сложный вы клиент, князь.

  Владимир вопросительно посмотрел на портного.

  - Фигура у вас - хоть статуи лепи, хоть и худа чересчур... Ах да, вы же ещё от ран не оправились... Понимаете, пропорции непривычны - талия к вас, как не у всякой девушки, а плечи даже после ранения - не у всякого амбала** такие. Непривычно, у господ придворных обычно животики...

  Тут он задумался о чём-то своём, шевеля губами и опомнился где-то через минуту.

  - Ой, не беспокойтесь - старый Соломо... Александр сделает всё в лучшем виде! Это я так...

   Кстати, Яков прояснил и не совсем понятную ситуацию с отсутствием приглашений от аристократии. В нормальной ситуации улана бы просто замучили визитами, даже если бы он не был аристократом. А так - только старые товарищи из окрестных полков.

   Виновницей такого отношения была "Елисавет" Петровна". Императрица не слишком вникала в государственные дела, но вот праздники и развлечения были только её вотчиной. Если кто-то переходил дорогу, то гнев "матушки" мог сломать человеку судьбу. Формально смертной казни в России не было, но оставались такие "милые" обычаи, как драние ноздрей и нужно сказать, что истинная "Дщерь Петрова" не слишком стеснялась в применении подобных средств.

   В чём-то серьёзном придворные могли бы пойти против её воли - те же государственные дела, к примеру. Но вот развлечения... И князь до самого приёма должен оставаться в своеобразно вакууме.

   Через неделю был готов парадный мундир, а ещё через три дня сияющий Яков Сирин влетел в слободу на калмыцкой лошадке.

  - Через два дня - приём в вашу честь, - выпалил он с порога.

  - Присаживайся, - флегматично отреагировал Владимир, - щей будешь?

  Парень было удивился, видя такое спокойствие, но быстро отошёл.

  - Буду! - И засмеялся, - В конце-концов, не каждый может похвастаться, что ел за одним столом с имперским князем и тот сам наливал ему щи!

   Причина такого спокойствия проста - перегорело. Ну что такого может быть на приёме? Дадут новое звание или орден, может имение какое или денег подкинут. Интрига заключалась в том - что он не знал, какая именно "плюшка" ему обломиться. Но откровенно говоря... устраивала любая.

   А если вдруг не устроит... Нет, ну мало ли - пусть он и патриот России, но всё может быть... Так вот, если не устроят, то было приглашение на военную службу - от Марии-Терезии, от её супруга Франца-Стефана, от французского Людовика XV, от испанского Карла III и целой кучи монархов поменьше. Все они обещали ему полк под командование, а Людовик XV ещё и поместье - причём немедленно...

  Епанча* - широкий, безрукавный круглый плащ с капюшоном из сукна или войлока, пропитанный олифой.

  Амбал** - грузчик.

Глава вторая

  Чтобы доставить улана в Зимний дворец, императрица прислала карету с парой лакеев на запятках. Кстати говоря, лакеям там было вполне удобно, да и нужны они были не только для "понтов". Открыть дверь кареты и помочь выбраться - это не самое главное, важнее были сильные руки, помогающие вытаскивать увязшую карету из грязи. Ну да, погода была такая, что не слишком-то и понятно - одевать обратно колёса или ехать на полозьях...

   Впрочем, доехали благополучно. Доехали - потому что в качестве чичероне* к князю приставили Якова. Молодой чиновник шёл сзади-справа и негромко подсказывал - куда повернуть. Тимоню тоже пропустили во дворец и денщик шёл чрезвычайно важный, свысока поглядывая на лакеев и слуг.

   Нужно сказать, что какой-то повод для гордости у него был - денщик, особенно доверенный, занимал достаточно привилегированное положение в мире слуг. Ну и Тимоня гордился ещё и тем, что ПОКА он - слуга единственный, да ещё и у имперского князя. Статус, между прочим, нешуточный - Владимир уже выяснил, что служить к нему с охотой пошли бы и многие дворяне...

   Шли по коридорам, затем через анфиладу залов. Нужно сказать, что народу навстречу попадалось много - и не только слуг. Были и явные дворяне, но скажем так - несколько потёртого вида. Вопросительно посмотрев на Якова, Владимир дождался ответа - "форма допуска" у всех разная.

  - Кто познатней да в фаворе, могут и поближе пройти, ну а остальные едва ли не в передней толкутся, - несколько образно выразился Сирин.

   Наконец, сопровождающий их лакей замедлил шаги, сделав их ещё более торжественными. Жезлом он сделал отмашку и стоящий у дверей красномордый глашатай объявил певческим басом:

  - Его Высочество, Имперский князь Грифич, принц Рюген!

  Сказав это, он отошёл в сторону, освобождая проход.

   Императрица поднялась с кресла и сделала несколько шагов навстречу - большая честь, если знать о неважном состоянии здоровья.

  - Так вот ты какой, принц из сказки, - удивительно женственным голосом сказала она, лукаво улыбаясь и протянула руку для поцелуя.

  Улан склонился по всем правилам и еле заметно прикоснулся губами к нежной, надушенной коже.

  - Ваше величество, - нейтрально поприветствовал он Елизавету, едва заметно улыбаясь и откровенно разглядывая.

   Была в нём такая черта, что если начинали сдавать нервы, вылезала какая-то наглость.

  - Ну что, хороша? - кокетливым голосом спросила Государыня.

  - Сбросить бы вам лет десять, - "кобелиным" голосом ответил экстремал.

   Императрица расхохоталась по девичьи и хлопнула офицера веером по плечу:

  - Вижу, вижу... Погибель бабья... Ладно, повеселимся потом, а сейчас - торжественная часть.

  Тут она сделала рукой еле уловимый жест, после которого музыка и разговоры утихли.